Литмир - Электронная Библиотека

– Далеко ещё?

Не стала увиливать, подбирать слова. Не могу я говорить с Виктором о его сыновьях. Лучше даже не пытаться.

– Пять минут.

Он был недостоин цветов и моего присутствия. За прошедшие два года я возненавидела этого человека ещё больше. И даже сейчас, когда рядом со мной стоит его отец, человек, которого я уважаю, не могу не думать обо всём, что сделал мне Барс, которого уже нет в живых, которому вроде полагается прощение, ведь больше ничего плохого он не сможет сделать ни мне, ни Киссе, ни их ребёнку. Неужели я так никогда и не узнаю, кого родила моя взбалмошная сестра, всё ли хорошо у неё и у ребёнка, какой она стала мамой. И всё из-за Барса. На мгновение я забылась, поддавшись эмоциям, перестала себя сдерживать и притворяться, мне искренне хотелось, чтобы сейчас надгробная плита превратилась в руины, так же, как и моя жизнь, а цветы, которые я положила на могилу, сгорели.

– Ненавидишь его. – Голос Виктора напомнил, что я не одна, что хотя бы ради него нужно сдерживать эмоции и не демонстрировать их. Только врать сил больше нет. Я и так завралась больше некуда, доведя ситуацию до критического состояния.

– Не спрашивай меня, что я чувствую к твоим сыновьям. Не мучай ни меня, ни себя. – А сама трусливо прячу взгляд, надеясь, что Виктор даст слабину, взыграет чувство вины, в котором виновата я, и не станет настаивать на ответе.

Даже если я расскажу ему всю правду, чувство вины никуда не денется, я изучила все его грани, и теперь точно знаю, какие они острые, и что раны от них не заживают и не зарубцовываются.

– Странно. – Констатировал он. – Василия ты искренне ненавидишь за то, что тот пытался с тобой сделать, а перед Ирбисом, даже после всего, что он с тобой сделал, будто чувствуешь себя виноватой.

– Николь Разумовская ни в чём не виновата.

– Ты достаточно мне о себе рассказала, не забывай об этом, прикрываясь новой личностью. – Эти слова я оставила без комментариев и решила перевести тему, точно зная, что сейчас Виктор наседать не станет.

– Как Кирилл?

– Случайно траванулся палёной водкой, на время потерял зрение. Ощутил на себе все прелести бесплатной медицины. Сейчас уже пришёл в себя, образумился, вернулся к делам, принялся активно преумножать капитал компании, заключая выгодные контракты, хватка у него ещё та.

– Это я помню. – Перед глазами мелькнули воспоминания из прошлого, где он тащит меня к машине, опрокидывает на неё и сразу фиксирует, попутно раздвигая ноги. Синяки на руках дольше всего не заживали, что бы я ни делала.

Низ живота моментально прострелило болью. Мне казалось, что я могу о нём говорить, но нет, к словам моментально примешались воспоминания, окунув в персональную пытку.

– Я про деловую хватку. – Уточнил Виктор, прикоснувшись к моему плечу, мягко и аккуратно.

– Я поняла. – Заглянула ему в глаза. Нельзя позволять своим воспоминаниям и эмоциям портить жизнь кому-то ещё, кроме меня. Будет проще, если Виктор поверит, что я способна всё забыть и со всем справиться. Похоже, для него это гораздо важнее, чем для меня. – Анастасия Сергеевна была права – мне ещё рано для долгих прогулок.

– Рано. Поехали домой.

– Под домашний арест?

– Именно, и никак иначе. Только мне нужно поговорить со смотрителем кладбища.

– Хорошо.

– Подождёшь меня в машине или хочешь побыть здесь одна?

Нет. Быть одна я больше не хотела. И это не про сейчас. Мне нужно подготовиться. Для начала прийти в норму, затем удостовериться что Киссу защитит человек, к которому я её отправила, в случае если ошибусь, рассказав Виктору правду. Против него не пойдёт даже сам Царь, который пострадает, если вдруг решится. Мама меня предупредила, что к этому человеку можно обращаться только в самом крайнем случае и почему-то только один раз. Хотя о нём она рассказывала уже в полубреду перед самой смертью. Как только я буду уверена, что никто не пострадает, сразу поговорю с Виктором и с Кириллом.

– А я могу пойти с тобой?

– Можешь. Подожди меня у его сторожки, я только из машины кое-что возьму.

– Хорошо.

За мою жизнь мне не часто приходилось оказаться на кладбищах. У мамы родных не было, а мать отца уехала в Израиль ещё до моего рождения, и свою бабушку я ни разу не видела. Ни у мамы, ни у отца не было могил, которые нужно навещать. Зато у нас с Киссой была. Рядом с домом под рябиной мы похоронили нашего любимого кота, которого по иронии судьбы звали Васькой. Кисса сердобольно навещала его могилу, и меня всегда с собой брала. Я надеялась, что сестра по-прежнему сердобольна, и могилу Барса тоже навестит, но я ошиблась, не увидев ни букетика, который она оставляла на могиле кота, ни каких-либо других предметов, за которые я смогла бы зацепиться. Последние данные о ней теряются в рассказе Ольги Олеговны, а это было слишком давно, уже много времени прошло.

– Вы кого-то ждёте. – Послышался скрипучий голос за моей спиной. Он показался мне странным в этом месте.

Я обернулась натолкнувшись на пожилого мужчину с ведром краски, из которого торчала кисть – смотритель кладбища.

– Да. – Ответила, не зная, как назвать Виктора. Он мне не родственник, другом его назвать как-то недостаточно, а в раскалывающуюся голову больше ничего не приходило.

– Может у меня подождёте, – кивнул на сторожку, – а то на покойницу похожи. Я не в обиду, но уж очень бледная вы, некоторые особо впечатлительные могут и за привидение принять.

Осмотрелась кругом, Виктора в поле зрения не было, не хотелось бы, чтобы он потерял меня из виду. Вовремя вспомнила про телефон, и направившись уверенным шагом к сторожке, набрала ему короткое сообщение, где меня искать.

– Кого-то навещали? – Начал разговор смотритель, усадив меня на небольшой диван.

– Да. – И снова не знаю как ответить, как назвать Барса, кроме как человеком испоганившим мне жизнь. Мысли о нём и воспоминания пробуждают чувства такие, будто он жив.

– Меня Иван Николаевич зовут.

– Ника. Называйте меня пожалуйста на ты.

– Не нравится здесь. – Констатировал он, присев за стол напротив меня. – Не спокойно твоей душе в этом месте.

– Почему вы так решили? – Поинтересовалась больше для поддержания разговора, осматривая скромное убранство сторожки.

– Заметил. Взгляд у тебя беспокойный, будто ищущий что-то. Ты не могилу сюда пришла навестить… но это не моё дело.

– Вы видели, кого мы навещали. – Догадалась, временно прервав своё занятие.

– Видел. Раньше к нему только брат приходил, правда пропал на время, недавно снова появился. Покойный его чуть к себе не утянул – отец не дал. Поделом ему, может образумится.

– Думаете, это возможно, утянуть туда? – Это был вопрос от очнувшегося во мне прагматика.

– Я большую часть жизни здесь провёл, мои глаза немало повидали такого, от чего у нормального человека кровь леденеет.

– Не думали сменить работу?

– Нет. Мне здесь спокойно.

– А как же ваши родные? – Задала наводящий вопрос отметив, что Иван Николаевич скорее всего живёт в этой сторожке, и заметив семейные фото молодой пары с маленькой девочкой на одной из полок.

– Они в разъездах постоянно. Моя дочь, зять и внучка. – Будто представил мне их. – Мне путешествия противопоказаны. Скоро обещали навестить, тоже будут уговаривать бросить работу, но я их не оставлю, – перевёл взгляд за окно, вглядываясь в надгробия, – привыкли они ко мне.

У Ивана Николаевича определённо была специфическая профессиональная деформация, от которой становилось жутко. Чтобы отвлечься, снова принялась рассматривать фото, затормозив на одном из них, заметив в руках девочки знакомую куклу. Не сдержалась, поднялась и подошла, чтобы удостовериться. Я не ошиблась, это была одна из кукол Киссы.

– Красивая кукла. – Произнесла, принявшись ещё пристальнее рассматривать фото.

– Да. Девушка хотела её на могилу положить, а я отговорил.

– Почему?

– Кукла слишком на человека была похожа, будто живая. Не место ей было здесь, тем более на его могиле. Девушка мне её отдала, а я внучке подарил, Анютка была в восторге, до сих пор хвастается, что ни у кого такой больше нет. У неё кстати на поясе было вышито имя.

11
{"b":"786195","o":1}