Первые секунды он не улавливает что происходит, а потом идёт распознавание моей личности. Выражение лица холодеет. Инструктор рядом реагирует на перемены с неподдельным изумлением. Впивается в меня оценивающим взглядом. Но я смотрю только на Максима.

- Чего тебе? – отвердевшим тоном.

- Пришла извиниться…

- За что?

За что? За то, что ты проходишь через эти испытания благодаря моему мужу… и мне, ту, что тебе навязывали… но ты об этом никогда не узнаешь.

С жаром:

- За то, что всё так случилось! Что между нашими семьями разлад. К сожалению, дружбу уже не вернуть.

- Плевать я хотел на эту дружбу! Если ты не заметила, то эта самая хренова дружба вышла мне боком!! – демонстрируя накладные скобы на ногах.

Всем вышла боком. Всю мою семью располосовало.

- Мне очень жаль.

- Угу. – ядовито.

Замешкавшись лишь на секунду, выдаю то, что меня сюда и привело: - Я желаю тебе выздоровления, Максим! Скорейшего!

- Всё? - меня сносит эта злость, но я вынуждаю себя смотреть ему в глаза и дальше.

- Да…

- А теперь уходи! - плевком.

- Прощай, Максим! – срывая дыхание, говорю уже ему в спину. Парень показательно отворачивается и даёт знак инструктору продолжать. Я плетусь к Вове. Выходим молча, я пребываю в каком-то коматозе. Не разбираю своих чувств. Такая путаница. Всё плавает по кругу. Да. Нет. Нет. Да. Но самое главное, что я сделала это.

- Ты молодец, Ия! – тормозит меня за плечо Вова. – С добрым сердцем!

Красивые слова, но не скажу, что это про меня.

Кивком головы выражаю благодарность. Язык не двигается. Отходит от пережитого.

- Домой, госпожа Розанова? – смешливо спрашивает мужчина и я даю разрешение, ведь мне ещё предстоит выяснить, останусь ли я Розановой?

ИЯ.

Я жду мужа на террасе, полулёжа расположившись на плетённом диванчике. Укутанная в его же куртку. Первое, что попалось под руку, когда я зачем-то открыла шкаф и заторможено разглядывала нашу одежду. Все его брюки пересчитала, рубашки перетрогала, стопку джинсов примяла. В руках разгуливала такая судорожная дрожь, что мне необходимо было себя чем-нибудь занять. На глаза попались мои разложенные на туалетном столике украшения. Это вызвало улыбку. Только что мне мама рассказывала, что папа так делал, когда скучал и вот, я узнаю, что Розанов имеет такую же странную склонность. А странно это тем, что я обычно ношу одни и те же серёжки, и иногда меняю подвески. Всё.

А! Ну ещё и обручальное кольцо. Но в остальном все эти драгоценности храню в шкатулке. Видимо, Игнат посчитал, что я связываю их с памятным и сокровенным, ведь дарили любимые люди и по классным поводам.

В неожиданном порыве надеваю на руку рубиновый браслет, последний раз выгуливала у себя на свадьбе. Розанов знает его значение, оно только для нас двоих. Тем самым, я даю намёк, что хочу сближения.

На террасе ветрено, волосы разлетаются, закрывая обзор на город. Надоедает их поправлять, поэтому я сдаюсь и закрываю глаза, укладывая голову на подушку и поджимая под себя ноги. Первое время насыщаю себя свежим воздухом и прислушиваюсь к звукам улицы, сравнивая ритмы жизни в Европе и России, затем незаметно проваливаюсь в дрёму. Просыпаюсь от непонятного движения на моей ноге. Дёргаюсь, когда вижу перед собой Игната. Он встречается со мной взглядом, но не перестаёт натягивать на мои ноги тёплые носки. Между нами будто загораются вспышки молний, накаливается напряжение. Закончив процесс, не торопится убирать руки, молча усаживается на пол и с палящим трепетом прижимается щекой к моему бедру. Прикрывает веки, словно мы так уже давно сидим, и мужчина просто подустал. Поза выглядит расслабленной, но по всем ощущениям усиливается натяжение атмосферы. Я в смятении, не соображаю, как себя вести. Хочется положить ему ладонь на голову, погладить, приласкать. Но с левого плеча мне подают биту и советуют огреть его хорошенько по башке, за то, что вытрепал все нервы.

- Я тебя не бросал… - доходит до ушей. – Не смог прилететь и сообщить об этом… я хотел… очень…

Все эти дни репетировала в мыслях свою речь, а наяву проглотила язык и сижу статуей, не успевая за происходящим. Запоздало дозреваю.

- Мне сказали, ты плакала… - растяжимым полушёпотом.

Сердце ёкает. Он начинает разговор именно с этого, а я ждала б о льшего давления. Глубоко вдыхаю и ненамеренно собираю в себе Розановский запах, что хмелем расползается по разуму.

- Ты подумала, что я отказался от тебя, Ий? – беспрерывно изучает эмоции в моих глазах. А они окатывают его, как из пожарного шланга.

С шумом перевожу дыхание, догоняю ход его мыслей.

- Да. – садится голос.

- После моего обещания? – акцентирует на последней встрече.

- И где оно, это твоё обещание? – дрожат губы. – Ты его не выполнил, оставил одну!

- Тебе нужно было побыть одной. Со мной ты горела, а там я не мешал, смогла охладиться. Ты же приняла решение. – и губами к моей коленке.

- Ничего не приняла! – чисто на упрямстве, сама же мысленно себя тату забиваю - «Розанова вовеки веков».

- Приняла.

- Нет!

- Вернуть назад в Швецию? – этот мужчина не способен долго спорить, подрезает следующий ход и садится сверху.

- НЕТ!! – отчаянно верчу головой.

- Тогда что? – подводит к главному. – Скучала? – сладостный глянец в глазах.

- Вспоминала! – поправляю я.

- А вспоминала по-доброму или со злостью? – ластится, как наглый кот. Трётся об меня своей отросшей бородой.

- С лютой ненавистью!

- А после что-то было? – скользят по бедру настойчивые пальцы, туда-обратно, с нажимом.

- Было! Но ты не приехал!

Хмурит лоб.

- Были причины, на которые я не смог повлиять. Но сейчас я здесь, ягодка… и нам нужно прийти к соглашению.

- К какому?

- Больше никогда не произносить слово «развод». – выделяет смысловым ударением.

- Никогда…? – цепляю своим прищуром.

- Оно нам не понадобится. – продвигает пальцы к внутренней стороне моего бедра, нагревая кожу через ткань. - Отныне держимся вместе, что бы не произошло.

- А где гарантии, что это « что бы» ты сам не сделаешь?

- Всё ещё думаешь, что я убийца? – в глазах плещется красная струйка обиды.

- Всё ещё думаю, что ты недалёк от возможности им стать! – без утайки своих страхов, вываливаю все опасения.

- Ия, я… - порывается ко мне. - Ох… - внезапно прикладывает руку к животу и скрючивается, подвывая от боли.

- Игнат!? – подхватываю его за руки, не давая совсем согнуться пополам. – Что такое? Где болит??

- Пустяк. – хрипит, аж покрывшись холодным потом.

Нихрена себе пустяк, здоровый буйвол корчится!

- Дай посмотрю! – сползаю к нему вниз, встаю на колени и случайно надавливаю на его ноги.

- Оййй! – воет ещё громче.

Да что ж такое?? Я вроде не сильно задела!

Округляю глаза, тревожно осматривая мужа с ног до головы. С виду целый, сильный, как обычно.

- Игнат! – потрясённо. – Что это с тобой?

- В аварию попал. – раздышавшись, касается рукой моего подбородка, фиксирует пальцами, взглядом внушает спокой. – Обычные ушибы и царапины.

- И после этого я должна молчать про развод?? Ты же врёшь мне, глядя в глаза!!

- Спроси любого! – тяжелеет его тон. - Авария, говорю!

- Кого спросить? – развожу руками. - Уже подкупил?? – в чём не сомневаюсь. Либо пристрелил.

- Не пришлось. – выдерживает мой напор, ни один мускул не дёргается, литое убеждение на лице. - Не за что.

- Покажи! – настаиваю.

- Вот. – поддёргивает толстовку, представляя моему внимательному взору повязку, ровную такую, свежую.

- И что там? – не очень разбираясь в видах травм.

Не отклеивать же? Или…

- Золото, бриллианты. – и снисходительное. – Ий…

- А тут? – на ногу.

- И тут. – задирает штанину.

Тоже повязка… выглядит не так плохо. Немного отёчная кожа правда.