А на дисплее тем временем высветились несколько цифр.

8: 40.

Костя должен проснуться с минуты на минуту.

Опустив свои ноги на пол, мужчина в одно резкое движение встал с кровати и принялся потягиваться. При этом он делал это, вытягивая руки вниз, в совсем несвойственной для данной процедуры позе. Со стороны это напоминало раскачивающуюся ракету, готовящуюся к своему первому отправлению в космос.

Перед тем, как направиться к двери, Михаил заметил свою футболку, которую он надел этой ночью после того, как принял душ. Сейчас она небрежно валялась на полу, скомканная и мокрая от пота. Недалеко от нее валялись и трусы мужчины. Михаил осознал, что стоит посреди спальни абсолютно голый.

Особо сильно эти ощущения проявились в момент, когда Михаил заметил утреннюю эрекцию. Некоторое время он рассматривал себя с детским интересом, потом хмыкнул и что-то пробормотал себе под нос. Последнее время мужчина обращал внимание на своего дружка, только когда им занимались его пассажирки в такси. Девушки со своей особой моралью, они с легкой душой предпочитали экономить деньги в обмен на свое еще немного потраченное время и ресурсы своего тела. Иногда Михаил отказывался от таких предложений, но иногда…

Сейчас же мужчина совсем не помнил, чтобы во сне снимал с себя одежду. Последнее время он вообще мало что запоминал. Захватив футболку и покинув свою комнату, Михаил решил, что самым логичным продолжением утра будет повторение своего ночного ритуала. А именно, посещение кухни и ванной комнаты. О пробуждении сына он не волновался. Звуковой сигнал датчика был слышен из любого места в доме, настолько громко он давал о себе знать. А потому забыть о Косте было крайне и крайне сложно.

На этот раз мужчина решил начать свое утро не с бодрящего кофе, а с теплого и не менее бодрящего душа. Белая футболка, которая продержалась на нем несколько часов, отправилась прямиков в корзину для грязного белья. Ночные кошмары давали о себе знать и это очень хорошо прослеживалось на примере частой потливости. И хотя мужчина так и не смог вспомнить, когда ему пришла на ум гениальная мысль снять с себя футболку и трусы посреди ночи, это не особо его волновало. Возможно ему просто стало слишком жарко и тело на автомате избавилось от липкой и мокрой ткани.

Утренний душ разительно отличался от ночного. Нежная и теплая вода имела свойство по утрам активизировать и пробуждать организм, окончательно прогоняя кошмарный сон. Михаилу уже давно было чуждо представление о том, что вообще из себя представляет сон. Здоровый сон. Однако утренние капли воды, обжигающие тело и бьющие по лицу сильной струей, еще раз напоминали ему о том, что все происходящее вокруг было настоящим. Что кошмар ушел. Ушел окончательно.

По крайней мере до следующей ночи.

Мужчина все стоял и стоял, впитывая в себя потоки теплой воды. Вода из крана не превратилась в обжигающую лаву, что превращает тело в бесформенную жижу. Не превратилась вода и в лед, осколки которого могли бы сделать из человека решето. Нет, все это могло быть только в нездоровом и болезненном сне, и чем больше Михаил проводил время под душем, тем больше в нем набиралось уверенности в том, что он крепко стоит на ногах. Здесь, в реальном мире.

И это было хорошо.

Покончив с душем, Михаил натянул на себя трусы, клетчатые домашние шорты цвета мутного сапфира, а верхнюю часть тела облачил в новую футболку. На этот раз футболка была невзрачного темно-красного цвета, без каких-либо рисунков или эмблем. Дойдя до лестницы, ведущей на первый этаж, он, однако, не спешил спускаться и направился чуть дальше, в самую дальнюю комнату с правой стороны коридора.

Дойдя до двери комнаты сына, Михаил взял для себя еще несколько секунд на то, чтобы дать шанс датчику активировать динамик чуть раньше, чем хозяин дома сам разбудит своего сына. На часах было 8:59 и Костя, если он еще не проснулся, уже в скором времени покинет царство Морфея. И скорее всего это произойдет в следующие шестьдесят секунд. После навалившейся на подростка инвалидности, спокойный сон давался мальчику крайне тяжело, однако теперь он приобрел уникальную способность вставать всегда в одно и то же время в независимости от ситуации.

И тут динамик в спальне Михаила зазвенел, словно тысяча колоколов. Иногда мужчине и вовсе казалось, что он является обладателем самого огромного будильника на земле, которым можно поставить на ноги разом весь город. По пробуждению Кости можно было смело сверять время и если обычный будильник периодически давал сбои, то организм подростка – почти никогда.

Мысленно улыбнувшись и отстучав короткую мелодию костяшками пальцев по двери, Михаил ободряюще крикнул:

– Все, все, все! Пожалей мои барабанные перепонки, Константин! Что случилось!? Ограбление банка? Или неужто наш король проснулся? А ваша верная охрана, как раз стояла рядом и караулила ваш чуткий сон! Обворожительные воровки еще не успели пробраться в окно ваших покоев? Хех, ладно, тогда мне не придется краснеть! Я вхожу, сынок!

В ответ из комнаты Кости не донеслось ни одного звука, который мог хоть как-то прокомментировать импровизированную речь отца. Впрочем, ответа хозяин дома и не ожидал(по крайней мере вразумительного ответа), а потому, не теряя времени, бойко открыл дверь, ведущую в комнату сына. Мужчина даже не заметил, что все это время сжимал дверную ручку с такой силой, что пальцы и ладонь побелели, а лицо Михаила всего на мгновенье перекосилось от гнева.

Комната Кости была чистой и уютной. Отчасти потому, что Костя физически не мог устраивать здесь беспорядок, а отчасти эта была заслуга Михаила, регулярно протирающего в комнате сына пыль, что копилась здесь не слишком часто. Все вещи в комнате лежали там, где им и было положено лежать. Книги аккуратной стопкой были разложены по полкам, учебники уютно разместились на столе возле окна. Одежда нашла свое пристанище в шкафу, а не как полагается для подросткового возраста, на полу(и это в лучшем случае). В дальнем углу расположилась одиноко стоящая гитара. В комнате было совсем мало вещей: шкаф, стол да двуспальная кровать. Нетипичная обстановка для подростка, но благодаря ей комната казалась намного больше и это создавало ощущение простора. Для инвалида колясочника вообще было крайне несвойственным иметь много вещей: недуг все равно не позволял пользоваться большинством из них.

Для Михаила Костя так и остался подростком, хотя ему уже стукнуло девятнадцать лет. Но за последние два года сын так и не вырос и не возмужал, а наоборот. Он стал худым и сухим, стал иссушенной мумией.

Были и другие приятные моменты в комнате Кости. Наличие окон на солнечной стороне, давали о себе знать большим потоком света. Михаил искренне считал, что во всем доме нет места теплее и уютнее. Как для тела, так и для души.

Михаил стоял и на мгновенье словно ушел куда-то внутрь своего сознанья. Он мечтал о том, что зайдя в комнату сына, увидит полный беспорядок. Вокруг творился бы настоящий хаос, но именно он бы свидетельствовал о том, что его устроил Костя. Костя, который может ходить. Костя, который может двигать своими руками в произвольном порядке и устраивать беспорядок в своей комнате. Костя, который снова стал полноценным подростком. Полноценным… человеком.

Но сегодня было совсем другое начало дня.

Когда отец семейства зашел в комнату, глаза Кости и Михаила столкнулись, и мужчина подумал о том, что за последние два года он так и не привык видеть своего сына таким. Костя лежал на своей кровати и его кисть располагалась на деревянной боковине, почти рядом с красной кнопкой. Левая кисть и часть предплечья мальчика, единственная часть тела, которой он мог произвольно двигать помимо головы, были всегда наготове. Михаил невольно сравнивал их с единственными оставшимися бойцами. Все близкие товарищи были перебиты врагом. Но настоящие воины никогда не сдавались и шли до конца, хотя бы потому, что просто могли. Потому что так было положено.