— Не совсем… — Я медленно опустил руку, разжал ладонь и уронил свой меч на пол.

Освободив правую руку, я точь-в-точь повторил все движения за тётушкой Дзи, когда она остужала мне воду в стакане, покрывая его стенки льдом. Сначала прочертил символ треугольника, затем сгрёб воздух пальцами, но никуда не направил, а оставил его в кулаке.

Символ треугольника был записан в ячейку атласа, поэтому должен был сработать.

Насколько эффективно — не знаю, но должен был.

На глазах изумлённого учителя моя правая ладонь покрылась льдом до запястья. Рукой в ледяной перчатке я и прикоснулся к острию меча, который всё ещё маячил у моего лица.

Поняв, что меня не обжигают молнии на клинке, я смелее обхватил его ладонью и отодвинул от себя в сторону.

Галей смотрел на это, и радости на его потной физиономии становилось всё больше.

— Не знаю, как ты это делаешь с истощённой магией, опоссум, но это впечатляет.

Лёд с моей ладони исчез быстро, не продержался и десяти секунд. От холода заныли кости и кожа, но мне было не до боли. Я впервые попробовал силу атласа на соляных знаках, и у меня получилось!

Учитель отступил назад, гася молнии на оружии и на своём астральном теле, а затем убрал оружие в ножны.

Я поднял уроненный меч и подал Галею.

— Спасибо, что одолжили своё оружие, учитель.

Убрав и этот меч в ножны, он еле заметно улыбнулся.

— Знаешь, что я тебе скажу? Тебе не подходит ни одна из известных Линий мага, потому что в тебе нет Знамения. Это факт. Это природа твоего астрального тела. Ты с этим ничего не сможешь сделать.

Я уже приготовился выслушивать отказ, но учитель добавил после небольшой паузы:

— Зато я понял, что с тобой делать.

Из уст Галея это прозвучало угрожающе.

— И что же? — спросил я напряжённо.

— Многие считают, что Знамение — это дар мага, — издалека начал он. — А вот я считаю, что Знамение — это граница, которую не переступить, хоть из кожи вылези. Если ты родился с определённым Знамением, тебе уже не стать магом другой Линии. Но ты… в тебе Знамения нет, а вот магию ты можешь возродить. Ещё как можешь. Ты ведь маг на самом деле, просто истощён, а это не приговор, раз ты жив остался.

Он уставился на меня в ожидании реакции, только я не совсем понял, что он имеет в виду.

— И что это означает?

— Ты ещё не понял? Вроде умным мне казался, — усмехнулся Галей.

— Серьёзно?

— С глупцом я бы и разговаривать не стал, — уже без шуток ответил учитель. — А теперь поясняю. В тебе нет Знамения, но можно возродить магию, а это значит, что в тебе не будет никаких ограничений по Линиям мага. Ты способен освоить все шесть Линий, и тебе нужно найти шесть учителей. С таким упорством, с таким талантом ты можешь стать величайшим магом Стокняжья, а, возможно, и всех Восьми Империй. У меня возникла идея, как возродить в тебе истощённую магию. Есть лишь один момент: ни один учитель в здравом уме не возьмётся тебя обучать.

Одной речью он зародил и погасил во мне надежду.

— Понятно, — мрачно ответил я. — Значит, все откажутся. И вы тоже.

Галей уставился на меня, вскинул брови и захохотал.

— А кто сказал, что я в здравом уме?..

Когда приступ его смеха прошёл, он добавил уверенным тоном:

— Скажи толстосуму Маямото, что Фуми Галей согласен на двадцать тысяч золотых. Пусть задействует свои связи и восстановит меня в статусе преподавателя в Международной Академии Линий. Отправимся завоёвывать столицу, опоссум. Но сначала тебе нужно хоть немного восстановить силу мага, и этим лучше заняться здесь, в отдалении, в местной школе. Никто не должен даже заподозрить, что ты Иномирец. А теперь рассказывай о себе всё, как есть. И, ради великого Бартла, не ври своему учителю.

Я рассказал ему всё.

О том, как сел на поезд до Тафалара; о том, как туда вошли неизвестные в балахонах и, скорее всего, это были чароиты; о том, как портал швырнул меня сюда, в деревню Ютака на окраине Стокняжья.

Рассказал и об отце, погибшем прямо на станции, и о матери, которой требуются маго-таны для поддержания жизни.

Рассказал о наставнике, который пытался меня убить лишь за то, что «родители лечили меня не так, как остальных магов», и за то, что во мне есть Изъян, природу которого я так и не могу понять.

Галей внимательно слушал и впервые не смотрел на меня, как на ничтожного червя.

В его глазах даже мелькнуло что-то на подобие сочувствия и уважения к моей стойкости.

— Значит, вот в чём дело, — сказал он, когда я закончил свой рассказ. — Ты хочешь попасть обратно в Тафалар и увезти матери наши промышленные батарейки?

— Да, — честно признался я. — Только Тафалар оказался совсем не тем городом, каким его описывают в Инструкции. Нам говорили, что это столица Стокняжья и находится она в княжестве Северный Нартон, что там маги из вашего мира предлагают работу и платят за свои Заказы маго-танами, а теперь…

— А теперь, — перебил меня Галей, — я расскажу тебе правду, парень. И после этого ты решишь, как помочь своей матери.

Я замер в ожидании.

Физиономия учителя стала мрачной и не предвещала хороших известий.

— Мне приходилось бывать в Тафаларе, — сказал он. — Это, конечно, не столица. Это город на границе Стокняжья и Котлованных Земель. Да, Тафалар находится в княжестве Северный Нартон, на западном краю Нартонской Долины. Но то, что ты называешь Заказами — вовсе ими не являются. Это опасная работа, за которую вам платят воздухом. Маго-таны не лечат, они лишь ввергают ваш мир в зависимость и медленно уничтожают его. А ваши люди, которые приезжают к нам, подвергаются обработке Жрецами, поэтому даже не помнят, что именно делали. Либо считают, что делали что-то другое.

— И что они на самом деле делают?

— А ты подумай.

— Их отправляют в Котлованные Земли?

— Молодец.

Галей опустил голову вместе с грузными плечами, будто под тяжестью ноши.

— Те, кто послабее, идут на корм упырям и ниудам, чтобы твари дольше не высовывались из котлованов. А те, кто посильнее, идут в отряды на границы, чтобы отбивать атаки. Ваши маги каждый день приезжают к нам на войну с котлованными тварями. И очень удобно расплачиваться за ваш труд обычными грошовыми батарейками, которые никак вас не лечат, а лишь порождают зависимость. Так бойцов и корма становится всё больше.

Меня будто к полу придавило.

Я даже ощутил ненависть к Галею, который так просто об этом говорил.

— Но почему… почему вы…

— Почему мы ничего с этим не делаем? Потому что никто не знает, что происходит. Нам врут точно так же, как и вам. Что такое Тафалар для обычных людей из моего мира? Это просто город наёмников солдат-иномирцев. К тому же, туда так просто не попадёшь — нужен пропуск, а его очень сложно получить. Тафалар подвластен главному Военному Дому Стокняжья. Однако не только ему. Свой вес имеют и военные других империй, потому что портал один на весь мир, а Котлованные Земли угрожают всем.

Я промолчал, переваривая информацию.

Получалось так, что военная элита из Восьми Империй обманывает весь мир. Точнее, два мира. И всё для того, чтобы иметь больше солдат на границе и… корма для упырей.

Вот тебе и заслоны Славной Сотни, и доблесть, на которой держится весь мир, как говорил Мичи.

— И не смотри на меня так, — бросил Галей. — Я и сам узнал об этом случайно, когда сопровождал друга-военного к границам западных княжеств, и мы заехали в Тафалар. Меня ужаснуло не меньше, чем тебя. Но что ты предлагаешь? Поднять восстание? Рассказать всему миру о том, что происходит? И что дальше? Да всем плевать на Иномирцев. Вас даже никто и не видел. Только военные. Зато ваши жертвы защищают нас от котлованных тварей.

Я смотрел на Галея и всё равно его ненавидел.

— Но если маго-таны не принимать, то что делать? Как излечить наш мир от имсо?

Учитель пожал плечом.

— Возможно, твой отец искал другой путь, но, как часто бывает, не дошёл до конца.