– Только ударилась затылком, когда не слишком удачно завершила свой побег.

Удивительно прохладные для летнего вечера пальцы зарылись ей в волосы, нежно распутывая наспех заплетенную во время ожидания в приемной косу. Когда они дотронулись до шишки на голове, Лилибель тихо зашипела и попыталась отдернуться, но подцепив ворот плаща, Аруло вернул ее на место. Рука снова оказалась в волосах, но на этот раз он осматривал место удара осторожнее и ласковее.

– Просто шишка и крохотная ссадина. От такого не умирают.

Задержав пальцы на затылке еще на несколько секунд и давая ей возможность насладиться ощущением холода, немного уменьшающего ноющую боль, мужчина вернулся на свое место. Лили чуть заметно поморщилась: обычно они проводили время на небольшом диване у камина или на открытом балконе с видом на Сивию. Или даже просто лежали на сваленных на полу расшитых золотом подушках, что было слишком интимным, хотя ни один из них даже не делал попыток прикоснуться к другому. Разговор за столом хоть и мог быть дружеским, но все же казался более официальным.

От размышлений ее отвлек стук брошенной на стол заглушки.

Аруло наполнил стаканы ароматным напитком, от холода которого стекло запотело и по нему потекли капли. Лили неловко взяла один из них в руки, поднесла к лицу и с наслаждением вдохнула запах лимонной воды с мятой и ягодами магонии. После всего, что пришлось почувствовать ее носу за сегодня, это был чуть ли не самый приятный аромат. За исключением, конечно, легкого запаха специй, который все еще бледным призраком маячил за ее креслом, подобно мороку своего владельца.

– А обещал, что в следующий раз это будет медовое вино из Предгорья.

– Не сегодня, – он прикрыл глаза, и между бровей появился глубокий залом, который девушке очень захотелось разгладить пальцами. Аруло еще не исполнилось и тридцати, но такой озабоченный вид накидывал ему еще с десяток лет сверху, и это совершенно ему не шло. – Знаешь, Лилибель, обычно принцессы в книжках сбегают из дворца к какому-нибудь прекрасному принцу или на худой конец на поиски приключений. Но не чтобы посмотреть, как проходят казни.

– Всем же известно, что я – неправильная принцесса, – Лили спрятала грустную улыбку в стакане. Рот наполнился приторно-сладким вкусом, который быстро сменился освежающей кислинкой, оставляющей после себя легкое пощипывание на языке.

– Если тебя вдруг заинтересовало… нечто подобное, ты бы могла просто попросить, – его лицо не выражало никаких эмоций, но взгляд выглядел каким-то отстраненным и задумчивым.

– И что, ты бы устроил для меня показательную казнь в замке?

– Нет, мы бы вышли в город, – Лилибель поперхнулась от неожиданности. Запрет, которым принцессам нельзя было покидать стены замка, был чуть ли не единственным правилом, за выполнением которого Аруло следил неукоснительно, объясняя это их собственной безопасностью.

Не все жители Сивии были настроены благосклонно по отношению к членам королевской семьи, и никто не хотел повторения печальной истории одного жестокого ломбийского принца, которого до смерти забила толпа. За все свои почти девятнадцать лет жизни, Лили была за пределами стен замка только пару раз, да и те ограничивались визитами в Первый квартал.

– Это что, какая то глупая шутка?

– Разве похоже, что я шучу? Мне казалось, мы достаточно близки, чтобы доверять друг другу. И если бы ты сказала мне, что хочешь пройтись по столице, я бы легко устроил это. Просто ты была бы под присмотром, для безопасности.

Немного помолчав, Лилибель произнесла то, о чем размышляла на протяжении всей своей прогулки, но думала, что ей никогда не хватит смелости произнести это вслух.

– Знаешь, я не могу осудить людей за то, что некоторые из них хотят нашей смерти, – девушка перехватила удивленный взгляд, но даже не думала останавливаться. – Сивия ужасна, и все эти казни тоже. Это все так… бессмысленно…

Аруло вытянул ноги под стол и почти лег, настолько, насколько ему позволило кресло. Он склонил голову набок, внимательно следя за тем, как на свету жидкость в стакане красиво переливается из кристально прозрачной до розовой с золотистой поволокой.

– Лилибель, ты ведь приходишь сюда для моего удовольствия. Я совсем не хочу обсуждать с тобой вопросы политики.

– О, так я здесь просто как красивая вазочка?

– Нет, если бы я хотел видеть здесь что-то такое же пустое, но симпатичное, то пригласил бы твою сестру, – он поморщился.

Пожалуй, презрение и недовольство были единственными реакциями, которые Аруло демонстрировал во всей красе и не пряча под маской ледяного спокойствия. Малис он по непонятной причине практически ненавидел, и мог спокойно показать это как у нее за спиной, так и в лицо. Стоит ли удивляться тому, что их чувства были полностью взаимны.

– Кстати об этом. Сегодня на ужине будет еще одна красивая вазочка, но не такая пустая, как может показаться поначалу. Будь осторожнее.

– Я хотела попросить у тебя разрешения не приходить, – Аруло взглянул на нее из-за под длинных полуопущенных ресниц и улыбнулся одним уголком губ, отчего эта улыбка больше походила на усмешку. Когда поднимались оба уголка, улыбка становилась оскалом.

– И оставить меня на растерзание ломбийского короля, обоих Советов и твоей сестры? Нет, Лилибель, сегодня вечером мне будешь нужна именно ты, – голос стал больше похож на мурлыканье. Обволакивающее и ласковое. Такое, что даже сопротивляться ему тяжело. А впрочем, Лилибель и не хотела противиться.

Возможно, причина ненависти Малис к своей сестре заключалась как раз в том, что Лили всегда выбирал сторону Аруло.

Лилибель взяла в руки подготовленную корону – изящное тонкое золотое украшение, зубцы которого переливались от света, пляшущего на гранях алмазов и черных опалов. Обойдя стол, она водрузила ее ему на голову и отрешенно поправила несколько выбившихся из прически прядей. Внимательно следя за каждым движением, Аруло успел перехватить ее руку и едва ощутимо коснулся губами внутренней части ладони.

– Это всегда большая честь для меня, Ваше Высочество, – он тут же сморщил нос, а в поднятых на нее глазах заплясали искры – еще одна редкость, которые он сегодня совсем не старался прятать. – Тебе тоже стоит подготовиться. Я не ханжа, но вот наши гости, боюсь, не оценят твой вид, а тем более запах.

Лилибель почувствовала, как ее щеки заливает густым румянцем. Она быстро кивнула и опрометью выскочила в приемную.

Уже в коридоре, она принюхалась к плащу и тихо выругалась. Кроме запахов пыли и заношенной ткани, в одном месте примешивался старый спиртовой запах, словно кто-то щедро полил одежду алкоголем. Пахло это действительно просто ужасно.

Комната принцессы Лилибель была полной противоположностью остальному замку. Для нее это был свой отдельный уютный мирок, в который она старалась пускать как можно меньше людей. Даже Малис, к радости Лили, не бывала здесь последние года три.

В остальных помещениях все было в резном красном дереве, щедро покрытом краской и позолотой. Это выглядело очень богато и помпезно, но придавало тяжести и мрачности. Принцессе же больше нравилась легкость.

Дерево она собственноручно выкрасила в белый, кое-где оставив позолоту. Заменила тяжелые портьеры из бархата на шелковую вуаль молочного цвета, которая почти не защищала от солнечных лучей, зато в комнате было светло и просторно. Уложила на пол шерстяной ковер кремового оттенка с длинным ворсом, чтобы прохладными вечерами можно было зарываться в него ногами.

Неуклюже стянув с себя плащ, от которого едва не отваливались куски грязи, и наконец то освободив ноги от ботинок из грубой кожи, девушка без сил опустилась на это мягкое облако, переплетая пальцы с мягкими нитями.

День выдался утомительным, но самым ужасным для нее было то, что пока он и не планировал заканчиваться. Девушка заглянула в примыкающую комнату, соединенную с ее невзрачной белой дверью, но своей служанки там не обнаружила. Времени, чтобы разыскивать ее по замку у нее уже тоже не оставалось.