Приподнимаюсь и сажусь на кровати.

Мне кажется, я другая.

ДРУГАЯ.

***

Я поднялась и осмотрелась. У окна стоит черное фортепиано, за ним – Мироальд. Волосы у него мокрые (от дождя, видимо), взгляд угнетенный.

Мелодия усиливается, обрастает нотами нижней октавы, я слышу, как педаль оживляет звучание, как мелодия льется, смешиваясь с дождевыми каплями, громом и молнией, как отзывается в ней боль и горечь, потеря и ужас. Она заставляет пьянеть, забыть обо всем, но меня не трогает. Мое сердце словно покрылось ледяной коркой.

Я подошла к Мироальду.

Последнее

Ля

, сыгранное в две руки. Он переводит взгляд сияющих во тьме зеленых глаз на меня.

– Как я здесь оказалась? – спросила я.

Мироальд молча взглянул на меня, и опустив голову, прикрыл крышку пианино. Воцарилась такая тишина, что слышны были лишь стучащие по стеклу дождевые капли. Я не чувствовала ни боли, ни стыда, ни страха.

– Я забрал тебя из Разрушенной Башни. – произнес он негромким голосом.

– Ты победил Зеленого Дракона?

– Возможно.

Снова молчание.

– Ты опять собрался со мной в молчанку играть? – зачем я это говорю? Ведь я совсем не такая.

– Этель наполнил тебя своей силой. – мрачно произнес Мир.

– Я знаю. Ну и что?

Мироальд поднялся и, подойдя ко мне, тронул мои локоны.

Я ничего не ощущаю. НИЧЕГО. Только холод внутри.

– О, что же он с тобой сделал, мое Сокровище… – Мироальд нежно и крепко прижал меня к себе. Но мне было все равно. Я – осколок льда.

– Отпусти меня. – сказала я.

– Почему ты сразу не вернулась ко мне? – в бессильном гневе воскликнул Мир, отойдя от меня.

– Я хотела. Но ты сам виноват. Ты не вернулся за мной.

– Я сражался за тебя!

– Что мне твои сражения, когда рядом тебя нет.

Похоже, это ранило его. В глазах у Мира, вторя дождю за окном, загоралось зеленым огнем страдание.

– Перестань так говорить! Прекрати! – он взял меня за плечи и уронил мне голову на грудь.

– Я изменилась. Где твоя Онифэль? Дай мне другое имя.

– Ты – моя Онифэль. – потухшим голосом произнес он, глядя мне в глаза и пытаясь заметить в них хотя бы искру тепла.

– Сегодня ты со мной, а завтра меня похитит кто-нибудь еще. Как ты будешь рядом? – я пытливо заглянула в его глаза, которые были так близко, что я могла рассмотреть его ресницы.

– Я их уничтожу. Никто больше не посмеет тронуть тебя.

– Это ты уже говорил. Я избавлю тебя от этого. Я уйду.

– НЕТ! – такой горечи я не слышала ни в одном голосе. Он схватил меня вновь за плечи и крепко сжал, – Ты останешься!

– Хватит мне приказывать. – я попыталась освободиться, но он не отпускал меня. Полыхнула молния и осветила в полумраке его несчастное лицо.

– Мы… просто должны подождать. Когда действие силы Этеля закончится. – Мир отпустил меня и сел на кровать, уронив голову на руки. Я тихо присела рядом, глядя на него.

– Скажи, ты ради меня все сделаешь? – поинтересовалась я.

Он внимательно взглянул на меня.

– А чего ты хочешь?

– Свободы.

Молчит. Нахмурил темные брови. И я молчу. Мы вместе сидим ночью в полумраке, в этой тишине, нарушаемой лишь треском огня из камина и шелестом дождя.

– Ты плачешь. – негромко сказал он, глядя на меня.

– Я? Нет.

Он подставил руку, и я увидела, как крохотные блестящие камешки падают ему на ладонь. Я провела по щекам и ощутила пыль на пальцах. Взглянув на них, я увидела серебристую пыльцу.

Я действительно плакала. Но не ощущала этого.

– Моя Онифэль! – негромко воскликнул Мироальд, сжимая в руке мои слезинки. Ты где-то там, внутри, ты все еще та Онифэль, которую я знаю, которая мне дороже всего на свете. за которую я готов умереть! Онифэль, ты должна меня услышать! – он взял мое лицо в руки. По моим щекам продолжали катиться алмазные капельки. Я видела, как они опускаются на руки к Миру, и отскакивая от них, падают в ворсинки ковра.

Гром. Раз за разом. Мне не страшно.

Мироальд вскочил, и преобразившись в дракона, подхватил меня. Я не успела заметить, как очутилась на спине черного дракона. Я видела каждую его рану от сражения с другими драконами за меня, его сколотый один рог. Я взялась за скользкий загривок и прижалась к Миру. Он вылетел в окно, паря под чистым дождевым небом, усеянным звездами, которые, то и дело, прятали тучи. Я начала промокать, мое платье цвета спелой сливы прилипло к телу, волосы намокли, и мешали смотреть. А Мир не останавливался, парил под дождем, и я прижималась только сильнее, чтобы не соскользнуть с его чешуйчатой спины. Куда он меня нес, я не знала. Да и мне было все равно.

Всполохи молнии. Раз, два. Я закрыла глаза. Лицо мне обдувал едва заметный ветер, а мы поднимались все выше и выше, воздух становился все свежее.

"Услышь меня, Онифэль"

. – услышала я его голос, но как-то смутно, словно издалека.

– Ты что-то сказал?

– Я молчал. – рявкнул низким голосом Мир.

Тогда что это было?

"Моя Онифэль".

Снова. Но он молчит. Как такое может быть?

И вот я услышала еще кое-что. Стук его сердца. Я закрыла глаза и прислушалась. Положила руку на сердце к себе. Не в такт. Сердце дракона билось все ритмичнее, все громче, словно искало путь к моему.

Еще один раскат грома, оглушительный, резкий и гулкий.

– Прости меня. – я хорошо услышала это.

Большие черные блестящие капли летели прямо на меня. Сначала я подумала, что это дождь, но дождь так не идет, его не задувает ветер так, что капли лужицами разбиваются о мои руки. Я поняла, что это было.

Слезы дракона.

А потом произошло то, чего мы не ожидали. Внезапный удар молнии. В крыло Мироальда. Он заревел от боли и стремительно начал падать.

Корка на ледяном сердце словно дала трещину.

– Мир!

– Мы падаем в бездну, мое Сокровище. – бесцветно проговорил Мироальд, и его голос потонул в новом раскате грома. Мы падали вместе, под проливным дождем. Я чувствовала, как мои слезы-алмазы летят наверх, к тяжелым облакам, к звездам, закрытым тучами. Я услышала будто не свой голос, который всхлипывал и говорил:

– Я прощаю тебя.

Боль заполнила мое сердце, я сильней прижалась к Мироальду и закрыла глаза. Руки у меня начали соскальзывать с его шипастого загривка, дым от драконьего крыла перемежался с запахом дождя, звенело в ушах от грохочущего звука… Я узнала, что это.

Смерть.

И я поняла, что ошибалась.

Я не боюсь смерти.

"Онифэль, Онифэль…"

Лед на моем сердце окончательно треснул.

– Мироальд, мы умрем?

– Нет, мое Сокровище. – я услышала его голос будто издалека. – Держись крепче. Я попробую выжить. Ради тебя.

Я уже насквозь промокла, и за каплями, повисшими на ресницах, не видела ничего. Жалость тисками сомкнулась на моем сердце, когда я услышала приглушенный рев дракона, пытающегося взмыть в небо одним крылом. Я вспомнила о своем даре, и прижавшись к Миру, крикнула, чтобы перекрыть шумящий дождь и гром.

– Мироальд! Мироальд!

– Я слушаю тебя, Онифэль.

– Если я дам тебе своей силы, ты сможешь подняться?

Сердце мое стучало так, словно прямо сейчас было готово унестись ввысь, к молнии и грому. Паленая кожа дракона резким запахом била в нос. Я чувствовала, что мы вот-вот разобьемся.

– Да. – грохотнул Мир, и я даже не сразу поняла, был ли это рев дракона или же гром.

Но руки соскользнули, и я, резко вздохнув, стремительно стала падать вниз. Все вокруг будто замедлилось. Широко раскрыв глаза, раскинув руки, я смотрела в полные грусти глаза Мироальда.

"Мироальд…"

"Онифэль… Онифэль, я подхвачу тебя…" – эхом раздавался в голове мужской голос, принадлежащий моему дракону.