– Ага, и наблюдал со стороны, как истинный джентльмен.

– Вы ошибаетесь. Когда требовалось его вмешательство, он всегда это делал – спросите хотя бы у своих опекунов, откуда у них взялись средства на операцию, когда ваш дядя Эндрю находился в шаге от кончины.

– Помог фонд, – задумчиво произнес Майкл, оставляя фото. – Или…

– Или. Если вы не видели своего отца, это не значит, что его не было в вашей жизни.

Значит, дядя Филипп тогда предпочел умолчать об этом, и судя по всему, много о чем тоже. Для него, наверное, что бы ни делал Ричард, род Спенсеров навсегда останется черной дырой, которая поглотила его брата Николь. Можно сказать, что почти мгновенно, ведь после расставания со Спенсером тот почти и не жил, спивался и опускался на социальное дно, меняя работу за работой, докатившись до обычного уборщика в ночном клубе. Все эти подробности он узнал сегодня от дяди Эндрю, и теперь был обижен на обоих – и на папу, который умер, не дожив до тридцати, и на отца, которого Николь застал с любовником в офисе и потому сбежал из именья Спенсеров. Дядя Эндрю по этому поводу сказал лишь, что Ричард действительно любил Николь, но прежнюю жизнь, с развлечениями, он тогда любил больше.

– Начнем с отчетов, – прервал поток мыслей Валери, двигая кресло ближе и садясь рядом. – Включайте компьютер.

Из окна лился золотой осенний свет, и Майкл, пытаясь сосредоточиться на том, что говорит секретарь, отвлекался все равно на его губы, произносящие слова с небольшим прононсом, на густые лисьи ресницы и гладкие, пылающие медным огнем волосы, переброшенные на плечо. Дяде Филиппу он бы понравился – серьезный, собранный, с горделивым разворотом плеч, не то, что разгильдяи, которые собирались вечером у соседей, чтобы играть в волейбол. Валери сжимал в пальцах карандаш, Майкл смотрел на них и не мог подавить в себе необъяснимую нежность, что он испытывал при виде его маленьких кистей рук. Что-то подсознательное, альфье, и от этого стало даже немного стыдно, потому что там, на ферме, его ждал Натаниэль – самый лучший из всех. Кстати, нужно будет позвонить ему сегодня по скайпу, показать дом, полюбоваться им самим.

– Вот здесь вы можете подключаться к камерам наблюдения, которые установлены во всех цехах. На данном этапе вам это будет полезно – наблюдать вживую за всем процессом. Одно большое окно можно разделить на несколько. А теперь заходите на почту, разберем корреспонденцию и сообщим всем избранным контактам, что теперь все вопросы нужно решать через вас.

Майкл слушал, задавал вопросы, некоторые особенно важные моменты записывал – вникал всеми силами, хотя большинство информации проходило мимо, потому что прежде в эту сферу не влезал совсем – не было надобности. Если бы отец держал сеть автомоек, мастерских или ресторанов быстрого питания, было бы куда проще, а пока он ощущал себя бездарем без шансов на успех. Но это только первый день, когда он только начал разбираться во всем, и впереди ждало еще много таких, и просто замечательно, что ему достался такой терпеливый и ответственный помощник, который разжевывал ему одно и то же несколько раз, бесконечно отвлекаясь на звонки по работе, в которых Майкл ничего не понимал.Закончили к вечеру, когда пора было спускаться к ужину.

– Спасибо, – потягиваясь, произнес Майкл. – Завтра прямо с утра тогда продолжим?

– Вполне разумно. Я к вашим услугам, – вежливо улыбнулся в ответ Валери, задвигая кресло.

Все таки он не такой уж и чопорный – подумалось Майклу, когда он вышел следом из кабинета. Просто нужно с ним поладить – наверное, Валери слишком сильно был привязан к отцу и ему теперь трудно перестроиться и смотреть, как его место занимает чужак. Хоть и родной по крови. Майкл искренне взращивал надежду, что с Валери они скоро подружатся и исчезнет эта натянутость, от которой не по себе, но после ужина в комнате, – к общему столу он пока не выходил – выбравшись с Лекси на прогулку в сад, он услышал, как Валери разговаривает с Долли у фонтана.

– Какие успехи, помилуй! – фыркнул тот раздраженно. – Мы весь день просидели над бумагами. Толку, что смазливый, если в голове ветер. Когда я смотрю в его пустые, без единой мысли, глаза, мне каждый раз хочется встать и уйти. Сказать – разбирайтесь со всем этим дерьмом сами. Но я обещал Ричарду, что отработаю положенный срок, одно это меня и удерживает, чтобы не собрать чемоданы и не улететь первым рейсом к Луке.

– Ты слишком предвзят! – хихикнул Долли. – Мне кажется, он неплохой парень.

– Может быть. Но какое до этого дело мне? А мне как раз и предстоит сносить это все. Ты просто не представляешь объем работы, это бесполезная трата времени – без знаний, без навыков, без представления о том, как это работает… Фермеру место на ферме.

Майкл, перебросив мячик Лекси из руки в руку, сделал несколько шагов назад, подзывая ее к себе тихо, чтобы никто его не слышал. Валери говорил еще что-то, но ему это уже было не интересно.

***

Ночью Глен слегка переусердствовал, влепив ему пощечину. Конечно, Кертис сам просил его, можно сказать, умолял на самом пике разрядки, но утренние последствия в виде синячка на скуле его совсем не порадовали. Пришлось замазывать тоналкой, чтобы выйти к столу. А вообще начинало подбешивать, что Глен ничего предпринимать не собирается: с Майклом они и приветствиями не обменялись, а следовало бы начинать входить в доверие, возможно, поездить по ушам, прикинуться обделенным родительским решением. Или прощупывать с другой стороны, выяснить, чем можно его шантажировать. Нет на свете безгрешных людей – это Кертис знал наверняка, и следовало только эти грешки отыскать. Без своего щедрого куска он оставаться не собирался – Ричард, на самом деле, поступил по-скотски. Они прожили столько лет под одной крышей, Кертис, несмотря на проблемы в постели и холодность в последнее время, его поддерживал во всех начинаниях и переживал за здоровье, и что он получил? Подачку в виде пожизненного проживания в особняке? И то с условием, что жить может только он сам, никаких альф, никакой родни, никаких детей. Получил еще самую дешевую машину из гаража и куцый процент от прибыли, на который даже в нормальный отдых не слетать.

К завтраку Кертис вышел как обычно не в духе. Шикнул на Долли, громко звенящего посудой, зевнул и налил в стакан сока.

– Опять омлет с сосисками? – вздохнул он. – Хорошо, что без брокколи.

– Еще есть блинчики с сиропом, – сказал Долли и обернулся на звук шагов. Кажется, он, как и Кертис, не ожидал увидеть здесь Майкла, тем более одетого для выхода – в брюки и рубашку. – Я принесу еще приборы.

– И авокадо к тостам, хорошо? – подмигнул ему альфа, и Долли улыбнулся.

Кертис смотрел, как он садится за стол, расправляет салфетку на коленях, перекладывает на тарелку сосиски и бекон с зеленым горошком, а потом откусывает от сосиски целиком, не разрезая на кусочки.

– Хороший аппетит признак активного мужчины, – прокомментировал Кертис, потягивая сок. – Едешь в офис? Где же твой секретут?

– Не знаю, я не слежу за его перемещениями, – Майкл пожал плечами. – У нас встреча в холле через пятнадцать минут.

– Он завтракает не меньше двадцати.

Майкл пожал плечами снова:

– Придется есть быстро.

Кертис растянул губы, изображая ухмылку – не прошло и трех дней, а Валери уже довел нового хозяина до состояния, до которого обычно доводил всех он, Кертис. Любопытно.

Вытяжки на кухне работали превосходно, но все равно от ароматов еды некуда было деться. Поутру они витали слабо, этому способствовали легкие перекусы в виде омлетов, сосисок, сэндвичей и каш – здесь не привыкли плотно завтракать, но к обеду становилось жарче и запахи насыщеннее, и Джованни – царь и бог на кухне, часто выходил посидеть в саду. В тени деревьев отдыхать было одно удовольствие, да и пообщаться с Вильямом, садовником, чтобы в одиночестве не куковать, самое то. Тот тоже к полудню приходил в тенек, переждать солнцепек.