Немного придя в себя, он повернулся к ругающимся остальным.

— Приму душ, — сказал он. — Где мои вещи?

Тянуть время. Любыми способами. Ничего не рассказывать. Ни с кем не говорить.

Они просияли, и Хейзел повела его в номер. К счастью, по пути она молчала; может, боялась его спугнуть. Может, Гипнос продумывал новую тактику.

На столике в беспорядке валялись компоненты, видимо, так и не сыгранной игры. Сумка стояла у кровати. Чтобы поскорее остаться одному, Нико взял её всю и с ней заперся в ванной.

Хорошо. Он остался один. Что теперь?

Ему вдруг стало жутко тошно. Так тошно, что он бессильно осел на пол. Не было сил ни на душ, ни на стратегии. Накатила беспомощность, слабость, безысходность; вот если бы снова почувствовать тот запах…

Проклятье. Это последствия кайфа? Не может же так быстро наступить ломка? И разве одна доза может вызвать привыкание?

Конечно, может, если он в кошмаре, созданном Гипносом. Тот же забрался ему в голову.

Нико стиснул зубы. Ему уже было всё равно. Ему нужна была ещё одна доза.

Он посмотрел на дверь; Уилл и Хейзел явно ждали в комнате. Там он пройти не мог.

Порывшись в сумке, Нико нашёл складной ножик. Не самое грозное оружие, но сойдёт. Он включил воду в душе, опустил крышку стульчака, встал на унитаз, открыл оконце у потолка, вылез на улицу и быстро зашагал к главному входу.

Лавиния была за стойкой регистрации. Как и в прошлый раз, она не сразу его заметила.

— Ой! — воскликнула она, когда он зашёл за стойку. — Э. Ты как, в порядке?

Нико щёлкнул ножом, выдвигая лезвие.

— Мне нужно ещё, — сказал он.

Она вскочила со стула и попятилась.

— Так, давай успокоимся, — начала она. Нико был не в настроении оценить её хладнокровие. Одним рывком он оказался у неё за спиной и прижал ножик к её шее.

— Мне нужно ещё, — повторил он.

— Ладно-ладно! — она вскинула ладони. — Ладно! У меня есть! В нижнем ящике. Убери нож, и я достану.

Нико отпустил её, оставаясь настороже. В нижнем ящике могло быть что угодно.

Но Лавиния и в самом деле вынула оттуда пухлый запечатанный пакет с какой-то травой. Начала было объяснять, что может свернуть косяк, но Нико не мог ждать. Он выхватил у неё пакет, чуть не порезавшись собственным ножом, и разорвал его по краю.

В этот момент он словно увидел себя со стороны.

Стоит, с дрожащими руками и безумным взглядом, угрожает ножом полузнакомой девушке, полностью захваченный вонючим содержимым небольшого прозрачного пакета.

А если бы у неё не было заначки? Он бы убил её?

Нико разорвал пакет от края до края и подкинул вверх. Трава разлетелась вокруг.

— Ты что творишь! — пискнула Лавиния. Кажется, такое варварство возмутило её куда больше, чем угроза её убить.

— Я тупой наркоман, — выдохнул Нико. — Наркоман.

— Слушай, успокойся…

Но Нико знал единственный способ это прекратить. Есть один по-настоящему надёжный способ закончить затянувшийся кошмар: умереть.

Быстро, пока жаждущий дозы мозг не заставил его передумать, Нико с силой полоснул ножом по запястью.

========== Часть 2.22 ==========

Кровь даже не успела брызнуть. Чья-то рука мгновенно обхватила запястье Нико, исцеляя рану, и тот, подняв взгляд, обнаружил, что перед ним стоит Аполлон.

Он уже не был в теле Лестера; божественная красота снова была при нём, и ещё он немного светился.

Ну конечно, ещё один весьма правдоподобный поворот. Нико порезал запястье, и тут же явился успевший победить в битве бог исцеления. Почему Гипнос просто не начнёт этот сон сначала, зачем продолжать нагромождать весь этот бред?

— Что здесь происходит? — прогремел Аполлон. Он обвёл взглядом усыпанную травой стойку и сурово посмотрел на Лавинию.

— Он… — Она показала на Нико пальцем, но предложение не закончила.

Краем глаза Нико отметил, что с улицы к ним вбежали Уилл с Хейзел; видимо, услышали крик Лавинии, уместившийся в те полмгновения, что прошли между попыткой самоубийства Нико и явлением Аполлона.

Хмурясь, Аполлон прижал пальцы к вискам Нико.

— О боги, — пробормотал он. — Настолько плохо?

Но Нико уже не было плохо. Он вдруг ощути прилив небывалой лёгкости, слегка похожий на действие наркотика, но не дурманящий, а проясняющий мозги. Словно он изнывал от жары, а в него плеснули прохладной водой.

— Аполлон? — неуверенно позвала Хейзел.

Он не ответил ей, вместо этого повернувшись к Лавинии.

— Полагаю, это была твоя гениальная идея — посадить человека с психическими проблемами на наркотики.

— Ситуация… — осторожно начала было Лавиния, но Аполлон не дал ей договорить. Там, где она только что стояла, появился горшок с растением.

— Тебе пора бы завязать с превращением людей в растения, — заметил Нико. — Это что — ядовитый плющ?

Аполлон повернулся к нему с улыбкой.

— Пришёл в себя?

— Что произошло? — Хейзел подошла к стойке и опасливо смахнула рассыпанные по ней листки на пол. — Ты исцелил Нико? Вы победили? Ты снова бог? Что с остальными?

— Да, да, да и… по-разному.

Нико вздрогнул.

— Фрэнк? — спросил он, потому что не знал, кто ещё присоединился к Аполлону, пока он снил свои кошмары. — Гроувер?

— Живы-здоровы. — Нико с облегчением выдохнул. — Думаю, про битву Фрэнк расскажет лучше меня, так что придержите свои вопросы. Вообще-то я был занят кое-чем, когда Рэйчел подняла тревогу и отправила меня сюда.

— Рэйчел? — переспросил Уилл. — Рэйчел Дэр?

Нико не сразу сообразил, кто это, но вспомнил: «сестра» Уилла из Лагеря.

— Моя новая Пифия, — рассеянно ответил Аполлон. — Серьёзно, хватит вопросов.

— Но скажи хотя бы, что там с… ну, с планом, — сказал Уилл.

— Да всё узнаете из новостей. Когда связь восстановят.

— Она пришла, — дошло вдруг до Нико. Он всё смотрел на Аполлона и никак не мог сообразить, что в нём поменялось; ну да, он снова стал богом, но было что-то помимо этого… Была в нём прежде какая-то горечь, которой больше не стало. А потом Нико вспомнил их разговор, в котором эта горечь звучала отчётливее всего, и сообразил: Артемида приняла участие в битве. И сражалась за брата, ещё не зная, что он собирается попытаться сохранить её жизнь.