И, строго говоря, Нико без всяких новостей был уверен, что это Аполлону удалось; один его взгляд был красноречивее любых объяснений.

— Пришла, — подтвердил Аполлон, почти торжественно.

— Кто? — спросила Хейзел, но Аполлон окончательно устал от вопросов. Он снова коснулся висков Нико пальцами и цокнул языком.

— Ты вообще в курсе, что нужно периодически ходить к зубному на осмотр? Пользоваться солнцезащитным кремом? Овощи с фруктами есть? У жреца на твоё исцеление неделя бы ушла.

Нико поднял на него взгляд, улыбаясь одним уголком губ. Ощущение исцеления было приятным, и он расслабился, не отводя взгляда. В какой-то момент ощущение исчезло, но пальцев Аполлон не отнял, напротив, опустил ладони на его щёки; они стояли так с мгновение, а потом одновременно подались навстречу друг другу, сливаясь в поцелуе.

Нико проснулся от удара локтем в бок.

— Что случилось? — сонно пробормотал он, приподнимаясь на локте.

— Кошмар приснился, — выдохнул Уилл. Его голос вовсе не казался сонным. Впрочем, Нико тоже резко проснулся:

— Кошмар-кошмар? Или… просто плохой сон?

Аполлон говорил, что лично убил Гипноса, но…

— Помнишь, как Аполлон тебя исцелил?

— Ну, помню, — нахмурился Нико. — А что?

Уилл повёл плечами и отвёл взгляд.

— Да ничего.

Нико сел и пристально на него уставился.

— Говори уже.

— Да ничего! — воскликнул Уилл, но под сердитым взглядом Нико снова повёл плечами: — Ну, мне приснилось, что он тебя поцеловал.

Нико не знал, злиться или смеяться.

— Серьёзно? — спросил он. — И часто тебе такое снится?

Уилл вспыхнул.

— Знаешь что, — возмутился он, — ты не видел себя со стороны, когда он тебя исцелял! У тебя был такой счастливый вид… А он наклонился к тебе, и трогал твоё лицо, и…

— Одному тебе такой бред мог привидеться, — сказал Нико.

— Извини, что разбудил, — тоном оскорблённой гордости ответил Уилл. Нико посмотрел на часы.

— Ещё только полседьмого, — простонал он. — Уилл, сегодня же первый день занятий!

Всё ещё изображая оскорблённость, Уилл закрыл глаза и скрестил руки на груди. Нико вздохнул. До будильника было ещё полтора часа, но он знал, что уже не уснёт. В отличие от кое-кого.

Обычно Уилл просыпался гораздо раньше Нико, но зато и засыпал он легко и быстро. А Нико любил спать до упора, но если что-нибудь его будило, а спать оставалось меньше пары часов, мозг отказывался отключаться повторно. Снова вздохнув, он свесил ноги с кровати и поднялся. Нашарил ногами обувь, сгрёб со стула одежду и телефон и вышел на кухню, предварительно убедившись, что никого из соседей там нет. Конечно, нет; все нормальные люди ещё спали. В дверях Нико обернулся на Уилла: тот, разумеется, уже уснул. С улыбкой покачав головой, Нико закрыл дверь, оделся и сел с телефоном у стола. Поставить чайник он не решился, чтобы не будить соседей; они с Уиллом и так наверняка полночи не давали им спать.

«Ого, ты онлайн так рано! — написал Фрэнк. — Мы с Хейзел собираемся на пробежку. Хочешь с нами?»

«НЕТ, СПАСИБО», — ответил Нико. Ещё не хватало бегать в полседьмого утра. Тем более с Фрэнком, которого даже в такую рань наверняка будут осаждать любопытные; после участия в Нью-Дельфийской битве он обрёл двойную известность, а потом, когда он вернулся в Пало-Альто, как-то само собой получилось, что он оказался частью программы популяризации новых учебных специальностей. Уйдя со старой специализации, он, как и Нико, поступил в полицейскую академию, и пока что у Нико отлично получалось прятаться в его тени и лишний раз не отсвечивать на публике.

Ну а ещё Нико не хотел мешать одному из их с Хейзел первых неловких свиданий. Так что он просто пил воду и листал новости.

Продолжался отбор охотниц Артемиды; возвышенные восхваления предыдущих охотниц, дружно павших в Нью-Дельфах, прилагались. Нико уже так привык читать и слышать о том, что в Нью-Дельфах боги сражались с чудовищами, что и сам почти в это поверил. Каждый раз, натыкаясь на новости об охотницах (которых — новостей, не охотниц — стало очень много), он думал о Бьянке. Несколько месяцев после её смерти он только и думал, что, если бы не он, она стала бы бессмертной охотницей Артемиды. А теперь получалось, что она всё равно погибла бы в битве.

Может быть, это Аполлон что-то такое сделал с его мозгами, может, повлияла встреча с призраком Бьянки, но Нико больше не чувствовал вины за её смерть. Даже если бы она стала охотницей, а он не отправился в Лагерь, всё равно Уилл отправился бы на Олимп — с каким-то другим «ребёнком» Аида. Может, они не так сильно изменили бы договор между человечеством и богами, но после разговора с Персефоной о нехватке божественной силы в мире Нико подозревал, что война между богами за эту самую силу была неизбежна. И это Афина задумала сценарий с угасшими оракулами, Афина решила сделать Нью-Дельфы местом финальной битвы; к счастью, она ошиблась насчёт Артемиды, сочла её своей союзницей, и та сумела её обмануть и переломить ход битвы.

И теперь в мире оставалось лишь четверо богов: Аполлон, Артемида, Аид и Персефона. И ещё, может быть, кто-то из мелких богов продолжал скрываться. И за прошедшие с битвы месяцы мир не развалился. Восстановили связь, немного разобрались с автоматонами, открыли новые специальности в колледжах; этому Нико был особенно рад, потому что общежития Пало-Альто не были рассчитаны на огромное количество студентов, принятых в этом году, да ещё и обычно занимавшаяся этим программа полетела, и расселяли их в такой суете, что Нико с Уиллом умудрились заселиться в одну комнату.

А главное, в новостях не было никаких подозрительных убийств, которые могли бы показаться ритуальными. Нико лениво долистывал ленту, когда на кухню вошёл Уилл, до раздражения бодрый.

— Привет, — он чмокнул Нико в макушку.

— Привет, — зевнул тот. — Включи чайник.

— Ладно. А чего ты так рано встал?

Нико вскинул бровь:

— Серьёзно?

— Что? — нахмурился Уилл. — Я тебя разбудил?

— Ты и не помнишь?

— Чего именно?

— Своих эротических снов обо мне с Аполлоном?

Уилл открыл рот; закрыл; снова открыл.

— Сон был не эротический, — сказал он.

— Всё-таки помнишь, — фыркнул Нико.

— Знаешь что? Когда он трогал твоё лицо во время исцеления…

— Честное слово, я уже устал слушать, как он трогал моё лицо. Можешь пофантазировать об этом в душе, если охота.