========== Часть 10 ==========

— Бьянка.

Бьянка, сидевшая на подоконнике с закрытыми глазами, подставив лицо ветерку, вздрогнула и обернулась к брату.

— Я не слышала, как ты подошёл.

— Нужно поговорить.

— О чём? — нахмурилась она.

— Ты собиралась стать Охотницей.

— Уилл сказал, — вздохнула Бьянка, снова отворачиваясь.

Нико помолчал, надеясь, что она скажет ещё что-нибудь, но она молчала.

— Почему? — выдохнул он. — Бьянка, почему?

Она покачала головой, по-прежнему глядя в окно.

— А почему становятся Охотницами? — спросила она. — Не из любви же к Артемиде. Это сила, независимость и…

— И одиночество.

— И бессмертие.

— Ты хотела оставить меня!

— Но не оставила же! — выкрикнула Бьянка, всё-таки поворачиваясь к нему. Она соскользнула с подоконника и выпрямилась. — Это всё ради тебя!

— Из-за меня, ты хотела сказать. Ты можешь умереть из-за меня.

Бьянка закрыла глаза и обхватила себя руками.

— Я всю жизнь боялась старости и смерти, — прошептала она. — Всю жизнь. С детства. А когда я узнала про Охотниц… я поняла, что это спасение. Я знала, что смогу. Меня никогда не интересовали отношения. Я была готова разорвать все связи… — Её голос задрожал. — Но не смогла оставить тебя одного. Пока были живы родители, я не боялась вас потерять. Даже на мадам Левеск я была готова тебя оставить. Но одного…

Нико скрипнул зубами.

— Что ж, прости меня, — прошипел он.

— Нет! — воскликнула Бьянка, снова распахивая глаза. — Нет, Нико, это ты прости меня! Если бы я всё-таки стала Охотницей… меня бы здесь не было, но и тебя тоже! Я здесь из-за тебя, а ты — из-за меня, и моё решение было первым!

— А Хейзел? — спросил Нико. — О ней ты подумала?

— Нет, — просто сказала Бьянка. — Совсем не подумала. Она никогда не была мне родной. Дочь нашего отца на стороне… кто она мне?

— Она наша сестра, — прошептал Нико. — И она хороший человек.

Бьянка пожала плечами.

— Хороший, — согласилась она. — Но мы ведь сейчас не о ней говорим. Нико. Слушай… мы оба совершили ошибки. Но мы оба любим друг друга. Давай просто… переживём эту битву, а потом — всё уладим.

Нико кивнул.

— Звучит как план, — сказал он.

И они молча двинулись на стадион, где те, кто уже сделал видеозаписи, приступили к тренировкам.

Бьянка присоединилась к Талии; Зои и Фрэнка пока не было видно, и они тренировались вдвоём. Нико оглянулся в поисках партнёра для боя на мечах и ощутил чью-то ладонь на своём плече.

— Привет, — сказал Уилл.

— Виделись, — буркнул Нико. — Хочешь потренироваться?

— Не особо. — Уилл поморщился. — Как всё прошло?

Нико пожал плечами.

— Могло быть и хуже, — сказал он.

Уилл вздохнул.

— Пойдём, присядем? — Он кивнул на сиденья.

Нико хотел было отказаться, но вдруг чётко прочувствовал, как же сильно он устал. Слишком много всего происходило. А ведь месяц назад он думал, что его жизнь невыносимо скучна…

— Идём, — сказал он.

Какое-то время они просто молчали, наблюдая за тренировкой с самого высокого ряда сидений. Тренирующихся становилось всё больше, и вскоре уже все вернулись с записи, а Уилл и Нико всё так же сидели и молча наблюдали за ними.

— Был ведь один раз, когда выживших было двое, да? — первым нарушил молчание Нико. И тут же смутился: он ведь только что сказал Уиллу, что собирается выжить со своей сестрой, переступив через его смерть.

— Секунду, — сказал Уилл и спустился на пару рядов. Там он залез в чей-то рюкзак и, к изумлению Нико, вытащил оттуда ноутбук, который тот опознал как принадлежавший Аннабет, и вернулся уже с ним. — Вот.

Он вбил в поисковик «выжившие в битвах»; теоретически это могло привести к множеству результатов — уж чего-чего, а битв в истории человечества хватало, — но поисковик знал, какие именно битвы интересуют всех без исключения вбивавших такой запрос, и предложил им именно то, что они искали.

— Нет, — сказал Нико, когда Уилл прошёл по первой ссылке, — тут вообще по всем битвам статистика, а нам нужны только американские.

— Почему? — удивился Уилл. — Лучше видеть полную картину. Вот, смотри, 2090 год. Двое выживших. Сейчас посмотрим подробнее… — Он собрался было щёлкнуть по следующей ссылке, но Нико схватил его за запястье:

— Стой!

— Что?

— 2089… австралийская битва… не выжил никто.

Уилл нахмурился и пролистал всю страницу.

Один выживший, один, один, один, один…

2026 — двое.

2025 — ни одного.

— Не понимаю, — пробормотал Уилл. — Что это значит?

— Это… — Нико замялся, не зная, как подобрать слова к образу, который смутно возникал в его голове, — это… как будто… как будто дело не в том, хорошо или плохо мы сражаемся, а в том, сколько нас должно умереть.

— Не может быть! — воскликнул Уилл. — Зачем кому-то двадцать три смерти?

Нико моргнул.

— Что, если это жертвоприношение? — спросил он. — Что, если для поддержания заклинания Тартару нужны жертвы? Двадцать три жертвы.

— Не может быть, — повторил Уилл. — Зачем тогда… это всё? Зачем битвы, телевидение, церемонии, избрание богами?

Нико поджал губы.

— Затем, чтобы назвать жертв героями? — предположил он.

Уилл помотал головой.

— Если это так, — сказал он, — продолжительность битв всегда должна быть разной. Потому что она останавливается не через пять дней, как нам говорили, а после смерти двадцати трёх человек. Но ведь битва всегда длится пять дней. Её показывают по телевизору. Все это видят.

— Съёмки ведут только сатиры, — сказал Нико. — Раньше мы этого не знали, мы вообще не знали, что они существуют… но что, если это именно потому, что они монтируют запись и не доверяют это людям? Узнает один человек, узнают и другие… а сатиры хранят тайну и не общаются с людьми.

— Мы так договоримся до чёрт знает чего!

Нико захлопнул ноутбук.

— Ты прав, — сказал он. — Если бы это было так, кто-нибудь давно бы догадался.

— А что, — Уилл закусил губу, — если кто-то и догадывался? Но их просто убирали.

— В век интернета? — фыркнул Нико. — Сейчас информацию не скроешь.

— Так давай поделимся с кем-нибудь догадками, — предложил Уилл. — Если мы не правы… ну что мы теряем? Мы и так почти мертвы.

Нико покачал головой.

— Знаешь что? — сказал он. — Вся эта затея с телепередачей… чёрта с два боги и сатиры придумали бы такое мудрёное прикрытие. Если мы правы и это завуалированное жертвоприношение, то выставить его битвой люди придумали. Давно, когда договаривались с богами. Люди выполняют свою часть договора — поставляют жертв для Тартара. Боги свою — устраивают рай на земле.

— Но зачем это богам? — спросил Уилл. — Да и сатирам? Из любви к человечеству, что ли?

— Ну… им храмы строят. Молятся. Почитают. Жертвы приносят тоже…

— Остатки еды, — саркастично заметил Уилл. — Когда это богов радовали остатки еды?

— По-моему, жрецы говорят, что им нравится запах.

Уилл фыркнул.

— Странно всё это.

— Я всегда думал, что это странно.

— Зачем Тартару жертвы? Насколько я помню из мифов, он и сам вроде как пленник. Боги победили его. Он их враг. А тут они сами предлагают приносить ему жертвы? Он же станет сильнее!

— Может, они и с ним договорились. Всё-таки победили они его тысячи лет назад. Да и то — мы это знаем из мифов. Может, они ему сказали: ты сдерживаешь чудовищ, а мы тебе за это жертв.

— Значит, он каждый год получает двадцать три жертвы?

— Ну… да.

— Не жирно ли? Ему — десятки жертв, а остальным – вообще ничего?

— Кто его знает.

— Нико! — воскликнул Уилл. — Это жертвы не Тартару! Это жертвы богам!

Что?

— Что?

— Вот почему героев отбирают боги! Они выбирают себе жертв!

Нико замотал головой.

— Быть того не может.

— Вот в чём сделка! Вот почему боги заботятся о нас! Договор и правда был — и в обмен на человеческие жертвы боги согласились дать миру благоденствие! Но люди знали, что не все такому обрадуются, и сговорились обставить всё как битву с чудовищами!