Ким почти не ел, не терпел этой искусственной дряни. Выбирал из того, что приносили крупу и овощи. Решил, что как только Николай придет опять, то он попросит купить настоящих живых продуктов.

Реальная жизнь интересовала мало. И ему стало все равно, как он выглядит. Но раньше этот вопрос волновал его больше всего. Он мог долго укладывать свои густые черные волосы на косой пробор, или мучил стилиста выдуманной им же крутой стрижкой, которую потом у него перенимали одноклассники.

Девчонки строили глазки, наблюдая за его игрой в стрит баскетбол. Смуглый мальчик с восточными глазами быстро западал им в душу.

Теперь он ненавидел зеркала, хотел забыть того мальчика и ту жизнь, возврата в которую не будет.

Николай торопился в социальные трущобы. Быстрыми шагами пресёк улицу и взбежал вверх по узкой лестнице. Сегодня он не задерживался подолгу у своих подопечных, но они не жаловались, вернее даже сказать радовались, что куратор быстро отцепился. Причиной его нетерпения стал жилец квартиры номер тринадцать.

– Ким! – еще не дойдя до его двери, крикнул Николай. Будто боялся, что юноши не окажется дома. Но это глупость – кроты не выходят на улицу. Внутри все бурлило, несколько дней до визита Николай обдумывал, говорить о сделанном открытии с Кимом или нет. Уже почти уговорил себя подождать, все тщательно взвесить. Но как только юноша открыл дверь, Николай забыл данные себе обещания.

Он быстро вошел в комнату и постарался плотнее закрыть дверь. Конечно, сделать это не представлялось возможным, потому что все картонки изготовили одинаково тонкими и с хорошей слышимостью.

Ким с любопытством наблюдал за действиями Николая:

– Создается впечатление, что ты собираешься поделиться великим секретом. Расслабься, здесь никому не нужны чужие тайны.

Николай обернулся:

– Не все вещи такие, какими кажутся.

– Да, брось, ты и сам знаешь, что все мои браться по кротовьим норам живут в собственном мире, они себя- то не слышат. Но мне интересно, зачем все эти приготовления?

Николай понизил голос:

– Говори тише, а лучше шепотом.

– Еще пока не знаю о чем.

Николай сел на стул, не снимая куртки, длинные волосы разметались по плечам, а глаза блестели от возбуждения.

– Ким, я прочел твое досье, твою историю то есть.

Ким молчал.

– Я знаю, что твой отец инвестировал в одну крупную корпорацию, акции которой выросли втрое за последние два года.

Николаю казалось, что он сообщил новость, от которой Ким начнет прыгать до потолка. Но такого не случилось. Он просто спросил:

– Ты знакомишься со всеми личными делами?

– Почти – и Николай не обманывал. Он вчитывался в истории кротов, которых посещал еженедельно, стараясь найти хоть что- то, что поможет им выйти из спящего состояния. Коллеги говорили ему: «Зачем? Тебе больше всех надо?». Но Николай не мог просто отмахнуться, они ведь живые люди.

– Почему тебя настолько волнует моя история, что ты говоришь об этом шепотом?

– Не знаю Ким, наверное, это моя придурь. Но то, что тебя лично навещает начальник департамента соц. защиты, а не простой сотрудник как я, наводит на размышления.

Ким пожал плечами:

– Знаешь, я уже не реагирую на странности. По мне так, чем меньше знаю – тем крепче сплю.

– Но ты не можешь так спокойно говорить о своей теперешней жизни! Ты умный, настоящий, живой парень! И тебе здесь совсем не место.

В глазах Кима сверкнуло и погасло.

– И где, по- твоему, мое место? У меня нет желания общаться с людьми, которые казались друзьями, и при первой же возможности предали.

– Не весь мир такой, поверь. Но лучше скажи, как могло случиться, что сын мега богатого инвестора прозябает в социальных трущобах?

– У жизни большое чувство юмора – Ким криво усмехнулся.

– Нельзя опускать руки.

– В моем случае это самый безопасный вариант. И давай закроем тему. Чем сегодня кормит государство? – он заглянул в большой белый пакет без логотипа соц. Службы. И обнаружил там, то, о чем хотел попросить Никола при встрече: фрукты, овощи, орехи, сыр, даже шашлык и черный хлеб.

– Ого! Продукты ведь ты сам купил! – восхищенно присвистнул Ким. – А я хотел попросить тебя именно об этом при встрече.

– Значит мы на одной волне парень! – Николай хлопнул его по плечу. – Я видел твою страничку в сети и примеры, решенных тобой бизнес- ситуаций. Не скрою – потрясен. Ты гений, азиат.

– Ты так меня называешь? Смешно. – Ким опять усмехнулся.

– Прости, я всем даю вторые имена, привычка такая.

– Понятно, моя аватарка «азиат».

– Ким, не придирайся.

– Ладно, почему я гений, рокер? – спросил Ким.

Николай откинулся на спинку стула и расхохотался:

– Рокер? Нормально! Откуда такая ассоциация?

– У тебя волосы длинные, любишь откровенно поговорить «за жизнь», наверное, и русский рок слушаешь.

– Проницательный не по годам, азиат. Ты мне нравишься.

– Научишь играть на гитаре? Уверен, ты можешь.

– Конечно! В следующий раз жди с инструментом.

Впервые за все время Николай жалел, что его визиты в социальные трущобы ограничены одним днем посещения. Хотя, кто ему об этом говорил?

– Саш, скажи, мы один раз в неделю можем посещать кротов?

Коллега удивлено уставился на Николая:

– Да хоть каждый день ходи. Но минимум раз в семь дней. «Держи инструкцию, – он протянул пухлый документ, – Основное в первый день я сказал тебе на словах, это минимум, что мы должны делать». Но в инструкции еще много чего есть.

– Отлично! – Николай нетерпеливо схватил прошитый с краев толстыми белыми нитками приказ, предназначенный для сотрудников департамента, будто это самая интересная книга на свете.

– Ты чего такой радостный?

– Хочу азиата научить игре на гитаре.

Лицо коллеги вытянулось:

– Коля, оно тебе надо? Первое правило: не привязывайся к подопечным.

Но Николай уже углубился в чтение информации, написанной мелким шрифтом: «…кураторы социальных домов имеют право, помимо еженедельных визитов, по своему усмотрению посещать арендаторов, выводить их на прогулку в места культурно- массовых мероприятий в свое личное время и за свой счет».

«Отлично!» – еще раз повторил Николай. А Саша пробурчал: «Жениться тебе Коля надо».

Вечером следующего дня Николай стоял с гитарой на пороге комнаты азиата.

– Я думал, что ты пошутил. – Вместо приветствия сказал Ким. Но впервые с момента их знакомства парень улыбнулся по- настоящему.

– Я, конечно, человек веселый, но знаешь, если что- то говорю, то обычно делаю.

– Мужик сказал – мужик сделал, – произнес Ким, но без обычного сарказма – Отец любил так говорить.

– И правильно говорил. Однако, время коротко, давай начнем.

– А можно сразу на песнях учиться?

– Конечно! Я так и делал. Какую хочешь?

– Давай твою любимую. – Предложил Ким.

Николай задумался, он наигрывал на инструменте то ту, то эту, потом остановился:

– Ну конечно! И, тихо напел: «А знаешь, все еще будет…»

Ким слушал, внимательно смотрел, как пальцы ловко перебирают струны, и покачивал головой в такт. И тут раздался стук в стену. Николай остановился.

– Мы совсем забыли про то, что стены картонные. А ты уверял, что соседи ничего не слышат – ничего не видят. Наверное, нам не стоит привлекать лишнее внимание. Может быть, выйдем на улицу? В сквер?

Услышав поступившее предложение, Ким даже отпрянул от Николая:

– Нет, нет, я не пойду на улицу. – Глаза азиата наполнились страхом.

– Но почему? Я ведь рядом, с тобой ничего не случиться.

– Нет. – Николай посмотрел на парня и понял, что настаивать бесполезно. Ну и что дальше? Выходит, что его затея провалилась?

И тут Ким сел за компьютер и начал что- то настраивать. Мгновения спустя обернулся: