— Это очень необычный подарок. Могу ли я узнать, зачем ты пришёл… друг?

— Денис, ты меня не совсем правильно понял, — вздохнул я. Пока меня не вышвырнули за дверь, лучше объясниться. И не врать, ложь Денис почувствует легко и непринужденно, он и не на такое способен. — Меня зовут Михаил Орлов. Я действительно друг, но не совсем твой, хотя был бы рад этому. Я друг Кэсси… в смысле, Кассандры.

— Кассандра… — он коротко пробарабанил пальцами по столику. — Не буду говорить избитые фразы о том, что друзья Кассандры — мои друзья, учитывая, что часто это совсем не так. Но я хорошо к ней отношусь, нас кое-что связывало раньше. Давно. И я знал одного Орлова, Фёдора. Ах да… я помню тебя, Михаил, ты приходил ко мне вместе с Фёдором несколько месяцев назад.

Я сидел неподвижно, чувствуя, как неприятный холодок ползет по позвоночнику. «Я знал Фёдора Орлова». Невинная фраза, в иное время и в ином месте ничего существенного не значащая. Только вот Денис часто придает словам, как выражался дядя Фёдор, «истинное» значение. Упоминая моего дядьку в прошедшем времени, он словно хотел сказать — не надейся. Не жди.

А может, и нет тут никакого второго смысла, никакого истинного значения. В конце концов, Денис живет здесь уже чёрт его знает сколько времени, давно, небось, понял, что слова люди часто произносят лишь затем, чтобы поддержать разговор. И совсем не обязательно полировать до блеска каждую фразу.

— Я понимаю, что решив подарить мне иштан, — он кивнул на синюю бутылку, покоящуюся в его ладонях, — ты рассчитываешь на ответную услугу. Я слушаю.

— Нет, Денис, — покачал я головой. — Это подарок — не в качестве оплаты, не ради ответной услуги. Хотя, честно признаться, она мне нужна. Просто мой подарок, и если ты считаешь себя обязанным, скажи — я уйду.

Вот интересно, ощутит ли он… нет, не прямую ложь, скорее, некую двусмысленность? Фактически, я был искренен — Дениса подкупить невозможно. Запугать… ну, пожалуй, это может произойти. Уговорить. Разжалобить. Он может помочь от скуки. Или из любопытства. Или из какой-то мимолетной прихоти, что, в общем-то, тоже соответствует понятию скуки. Но вот задобрить его дорогим (точно не знаю, что такое «иштан», но догадываюсь) подарком — дохлый номер. Я не убеждал себя в этом, фальшь от Дениса не скрыть… я просто знал, что так оно и есть. И шел к нему ради дела. А бутылка… ну, не дала бы Кэсси бутылку, явился бы я сюда просто так. С теми же просьбами. С теми же аргументами.

— Интересно, — он буквально сверлил меня взглядом. — А ты знаешь, что в этом сосуде?

Кэсси могла бы и просветить. Хотя догадаться не так уж и трудно, что ещё можно подарить Денису в рамках многодневного запоя.

— Эльфийское вино.

Денис поморщился.

— Два слова, две ошибки.

— А почему две? — удивился я. — Ну, допустим, насчёт термина «эльф» я понимаю, только сам знаешь, нормальный человек выговорить правильное название в принципе не сможет.

— А вторая ошибка, соответственно, в слове «вино». Сей напиток, — Денис погладил синее стекло с таким трепетом, будто сосуд был изготовлен из цельного сапфира, — к вульгарному винограду не имеет ни малейшего отношения.

— Как коньяк — к копытным, — парировал я. — И вообще, не в названии же дело. Если напиток слабоалкогольный, значит, это вино.

— Или ликёр, пиво, настойка, — не сдавался Денис. — Пожалуй, как раз «настойка» тут подходит лучше всего. Но ты прав… хм… друг, дело не в терминах. Пусть будет эльфийское вино, если кому-то простые пути приятнее. Прими мою благодарность. Но, поскольку я не верю, чтобы кому-то захотелось притащиться ко мне в гости в такую погоду без веского на то основания, давай, рассказывай, что тебе нужно.

— Тень мэллорна. И ключ с якорем.

Он молчал, разглядывая то меня, то бутылку, словно решая, а не послать ли меня по известному любому русскому и большинству иностранцев адресу. Вообще говоря, я только что нанес ему маленькое оскорбление. Сродни тому, как в присутствии ортодоксального христианина упомянуть о «пророке Исе»[3]. Ну и фиг с ним, выговорить правильное название этого эльфийского священного дерева гораздо труднее, чем воспроизвести самоназвание их расы. Они и сами по полгода учатся произносить имя Духа леса — по их мнению, неправильно названное имя оскорбляет его владельца. Эта позиция имеет, кстати, несколько неожиданное следствие — своих имен эльфы не раскрывают никому, кроме самых близких, чтобы случайно не получить оскорбление, смывать которое придётся кровью. Пользуются псевдонимами, кличками, прозвищами — в общем, любой подручной идентификацией. Мэллорн (прости меня, Дух леса) в этом отношении беззащитен, поскольку выбрать себе псевдоним самостоятельно не имеет возможности — всё ж таки он дерево — а навесить на лесное божество ярлык ни одному эльфу в голову не придёт. Так что «мэллорн» — исключительно наше изобретение, с точки зрения этого лесного народа, оскорбительное донельзя. Одна радость, что к людям они относятся в достаточной мере снисходительно, чтобы не хвататься за оружие при каждом проявлении дефекта нашей дикции.

— Нихрена ж себе, — наконец выдал он, бережно ставя бутылку на столик. Затем, чуть подумав, поднялся и унёс её в другую комнату. Не иначе, спрятал до лучших времен.

Я-то прекрасно понимаю, что подарок получился воистину роскошный. У Дениса с родичами проблемы, так что вино из родного леса ему раздобыть сложно. Не то, чтобы совсем невозможно — уж проблемы что-то «достать» в России традиционно так или иначе решались, если не деньгами, так по знакомству. Вот именно по знакомству ему сейчас бутылочка и перепала. Хотел бы я только знать, откуда эта настоечка у Кэсси взялась, она-то явно на экскурсии в Вечный Лес не ездит.

Кстати, на будущее, надо пояснить, если кто не понял — эльфы, Вечный лес, иштан… в общем, масса терминов, которые мне придётся употребить в предстоящем разговоре и, далее, в ходе порученного мне папой-Друзовым расследования, имеют мало общего с их истинным звучанием. Профессор[4] был великим человеком, его книги пусть и имеют ряд значительных расхождений с реальностью (в части антуража), а исторически и вовсе являются вымыслом чистейшей воды, но всё же в достаточной мере дают представление о бессмертных созданиях, живущих рядом с человеком. Не в этой реальности — но факт остается фактом. Нравится это Денису или нет, но его называли, называют и будут называть эльфом. Как и наиболее опасных противников эльфов упрямо называют орками, хотя там, насколько я слышал, лишь намёк на созвучие.

А вот в описаниях внешности сходства — выше крыши. Кроме ушей, нормальные у них уши, разве что чуть более, чем у людей, прижатые к черепу. По мнению дяди Фёдора, тут не обошлось без утечки информации. Эльфы — те, кто помоложе, ибо с возрастом у них любопытство отмирает, как ненужный элемент психики — активно пользовались порталами ещё в те времена, когда и понятия не имели, что за существо такое — «человек». Мало ли, куда заносило их молодёжь в поисках приключений на изящные эльфийские задницы. В общем, то ли Профессор сам оказался гением, то ли до него дошли слухи и он их мастерски использовал.

Денис вернулся и снова устроился в кресле.

— Итак, тень мэллорна. Допустим, с этим я могу помочь, не такая уж это и тайна. Да и способ самоубийства каждый выбирает себе самостоятельно, и кто я такой, чтобы вмешиваться в выбор человека?

Риторический такой вопрос. Но с намёком.

— А вот что касается ключа с якорем… Послушай, Михаил, я понимаю, что причины обращаться с такой просьбой у тебя есть, но, в отличие от некоторых наших общих знакомых, видеть будущее не умею. Так что рассказывай всё по порядку, а я подумаю, смогу ли и, что важнее, стану ли тебе помогать.

А кто бы сомневался? Я ж не настолько наивен, чтобы рассчитывать на помощь бессмертного (кто-то ещё не сообразил, с кем я имею дело?) без необходимых пояснений.