Ещё один ласково щерился железными зубами. Шрам идущий наискось от лба, через чудом уцелевший глаз к щеке, острые скулы, чуть выпученные глаза, в которых плескалось безумие, след от ожога на другой щеке, тонкогубый рот, и выставленный вперед подбородок. Если бы Майк Тайсон встретился ночью в глухой подворотне с этим типом, даже не знаю, кто бы из них испугался больше.

Третий, наоборот, напоминал, каким-то чудом, перекрашенного в белый цвет негра. Толстые сосиски-губы, нос-картошка, широкое крупное лицо. Но под короткими рукавами серой рубашки перекатывались впечатляющие шары бицепсов, бычья грудина рвала воротник, а за громадными плечищами могли спрятаться два мужика мелкой комплекции.

Самым опасным мне показался четвертый. Мужчина чуть выше среднего роста, крепкого сложения с седым ежиком волос. Волевое лицо, квадратная челюсть, неторопливые, уверенные движения. Видно, что человек знает себе цену, и пользуется авторитетом у окружающих. Ему первому и кружку подали, и исходящий клубами пара чифир налили. И одет седой был соответственно: в джинсовый костюм из рубашки навыпуск и брюк в сочетании с бело-синими явно импортными кроссовками.

Оружия я у бандитов не заметил, но оно вполне могло быть. Под серым пиджаком железнозубого можно было легко спрятать ствол, и рубахи наркомана, амбала и главаря подозрительно топорщились на поясе в районе пояса.

— Ну что, мне идти уже? — спросил Денис.

— Подожди, — бросил я, и опустил бинокль. — Значит так ребята. Из пистолетов мы их на таком расстоянии не достанем, я думаю, вы это и так понимаете. А подстраховать Дениса надо. Подберемся поближе к ним. Сначала тихо подходим на расстояние метров семидесяти, перебежками. Там музыка орёт, звуков никто не услышит. Потом ещё метров тридцать-сорок ползём по-пластунски. Надеюсь, не разучились?

— Нет, — ответил Олег.

— Обижаешь, командир, такая наука на всю жизнь вбивается, — буркнул Вова.

А Денис просто насмешливо ухмыльнулся. Да так, что сразу снял все вопросы.

— Отлично, — кивнул я. — Подползаем к ним, на расстояние 25–30 метров, занимаем позиции за деревьями, рядом с поляной, разбираем цели. Останавливаемся, примерно на одной линии, чтобы в случае боевого контакта с противником не попасть под перекрестный огонь.

Сейчас бандюки сидят боком к нам и машины развернуты так же. Делаем небольшой крюк и заходим к ним справа и со спины, чтобы выпасть из сектора обзора. Вещи у нас темные, неяркие должно получиться. Надеюсь не надо в очередной раз говорить прописную истину, что двигаться нужно максимально тихо, чтобы раньше времени не привлечь к себе ненужного внимания и не запороть всю операцию. Кассета может внезапно кончится, Новиков заткнётся, и тогда каждый пук в лесу будет звучать оглушительно.

— Не беспокойся, — ответил Олег. — Это и так понятно.

— Я беру на себя наркомана и седого, если у Дениса что-то не получится, Олег — типа с железными зубами, Вова — здоровяка-губошлепа и присматривает за остальными. Зураб контролирует людей в машинах. Денис — свою задачу ты знаешь. На всякий случай, напомню. Подходишь, вызываешь на разговор главного. Подводишь его к оврагу, уже спрашивал, но ещё раз уточню, уверен, что получится его нейтрализовать?

— Уверен, — кивнул парень. — Никаких проблем, сделаю.

— Хорошо. Хватаешь главаря, прикрываешься им, демонстрируешь уродам гранаты и угрожаешь взорвать вместе с машинами, если не сложат оружие. Если начинают быковать, бросаешь в них гранаты. Старайся их метнуть так, чтобы закатились под машины или влетели в них. Тогда отфутболить их в сторону будет затруднительно. Сумеешь?

— Я в «Городки» у бабки в деревне с пацанами с детства играл, — усмехнулся Денис. — Думаю, проблем не будет.

— Отлично. Как только бросаешь, падаешь в овраг. Мы сразу открываем огонь, добиваем раненных, если кто-то кроме главаря уцелеет, берем в плен. Вопросы, предложения есть?

— Нет, — мотнул головой Вова. — Всё понятно.

Остальные промолчали.

Я пригляделся к помощнику тренера. Бывший морпех, в отличие от абсолютно спокойного Олега и безмятежного Дениса, имел бледный вид. Перспектива разборки со стрельбой и трупами его не особенно радовала. Но в глазах горела холодная решимость, а упрямо сжатые челюсти и руки, рефлекторно стиснувшие обрез, позволяли надеяться, что он не подведет.

— Вов, они сами сюда приехали, чтобы нас завалить. Мы их не звали, — мягко напомнил я. — Если не положим их здесь и сейчас, положат нас. Не сегодня, так завтра. У нас нет другого выхода.

— Понимаю, — кивнул ещё бледный, но явно приходящий в себя морпех. — Не переживай Миша. Все будет нормально. Я не подведу.

— Вот и хорошо, — улыбнулся я. — Тогда пошли делать свою грязную, но необходимую работу.

Дальше всё прошло, как и планировалось. Короткая перебежка, падение в траву. Пистолеты уже были предусмотрительно засунуты под ремни за спину, обрез поддерживался рукой, двигались мы очень тихо, замирая при каждом шорохе, контролируя сидящих на бревне бандитов. Но они ничего не слышали. Громко играющая музыка прекрасно скрывала все звуки и отвлекала уголовников.

За пару минут проползли нужное расстояние и замерли, поудобнее устраиваясь у деревьев, разбирая цели. После этого я поймал взгляд Дениса, сместившегося вправо, и кивнул, разрешая начинать операцию.

Афганец спокойно поднялся, неторопливо отряхнулся, вынул гранаты. Поочередно выдернул чеку, сначала из правой, затем из левой, не забывая придерживать спусковые скобы. Опять засунул руки в карманы спортивного костюма и шагнул вперед. Сухие ветки захрустели под его ногами. Двигающая навстречу фигура привлекла внимание отморозков.

Бандиты, сидящие на бревне, развернулись, и замолкли, рассматривая парня. Рука железнозубого инстинктивно дернулась к поясу, а наркоман, уже не стесняясь, схватился за торчащую из-под ремня рукоять пистолета. Мосластый водитель рывком распахнул бардачок, и замер, настороженно посматривая на незваного гостя. Из «копейки» вылетел рыжий парень в кепочке и замер, запустив руку в карман брюк. Только седой лениво, с чувством собственного превосходства разглядывал гостя. Музыка из салона "Волги" начала играть потише. Видимо, прикрутили звук.

— Здорово, братва, — жизнерадостно поздоровался Денис. Он аккуратно обошёл, горящий костер и приблизился к бандитам, держа руки в карманах.

— Ты кто, такой вообще? — заистерил наркоман. — Чего те надо?

— Шоколада, — лучезарно улыбнулся афганец.

«Абсолютно спокоен, как будто не на разборку с бандитами вышел, а на прогулку», — поразился я. — «Не нервы, а стальные канаты. Парень — кремень».

— Че ты сказал? — вызверился наркоша. Его рука потянулась к поясу, но была перехвачена ладонью седого.

— Не гони беса, Дуремар, — рявкнул седой, и повернулся к продолжавшему движение Денису.

— Здорово, коли не шутишь, — спокойно ответил он. — Что здесь забыл?

— Да так, перетереть хочу с главным, — Денис не сбавлял хода, приближаясь к уркам. — Ты бугор?

— Ну я, — кивнул седой. — Что, дальше?

— Обзовись, — попросил афганец.

— Ты клешни сначала из багажника вытяни, мил человек, и поясни, кто ты и откуда, — вежливо попросил седой. — А я потом решу, базарить с тобой или сразу зажмурить.

— Да без проблем, как скажешь, — улыбнулся афганец, становясь напротив седого. — Я вообще-то не рамсить пришёл, а…

Руки с зажатыми в них лимонками выпрыгнули из карманов.

— Стоять суки, только дернетесь, ляжем все! — голос Дениса заставил ошарашенных урок замереть.

— Это «эфки», — голос толстогубого здоровяка дрогнул. — Зяма, скажи пацанам, чтобы не двигались. Этот отморозок сорвал чеки. Уберет руки со скоб, нас всех на фарш перемелет.

— Правильно, — осклабился Денис. — Шаришь, братан.

— Ты не сделаешь этого, — заявил седой. — Сам же тут ляжешь.

— Уже сделал, — оборвал его афганец. — Чеки выдернул. Гранаты на боевом взводе. Только дернитесь, суки. Все ляжем. Я контуженный и мне похер.