— Благодарю, что нашли время для столь трагического события. Эрик был бы крайне признателен.

Шмыгает носом.

— Не думаю, что меня можно называть вдовцом, ведь мы так и не успели узаконить наши отношения…

Прикрывает ладонью рот.

— Эрик был так молод. Такое нелепое стечение обстоятельств. Теперь я даже немного верю в судьбу.

Промакивает платком влажные глаза.

Нил восхищен. Нужно позвонить в киноакадемию и попросить для Ники “Оскар” за роль недовдовца прямо сейчас.

Даже отель, где проходит прощание — тот самый, выбранный для свадьбы. Нил сомневается, что меняли что-то из меню. Ему пришлось натянуть пиджак на несколько размеров больше, потому что живот поставил крест на всей его одежде, и несколько часов он парится в этом твидовом недоразумении.

Сама по себе церемония, если не брать во внимание отель, достаточно скромная. Гости по очереди читают речи, но сложно понять, кто все эти люди на самом деле, и оценить, сколько агентов сейчас изучают каждого члена семьи.

Никаких почестей, залпов и людей в форме.

Ничего, что может вызвать у Нила тревожность, но сложно оставаться спокойным с учетом всего того, что происходило с ним в последнее время. Он ловит на себе обеспокоенный взгляд Эндрю, держит Рико за руку и находит в этом умиротворение. Что бы ни случилось, они будут вместе. Всегда.

Истинность, что бы Нил ни говорил, внушает ему уверенность в своем будущем, в том, что у его ребенка будет шанс на нормальную, любящую семью. Он считывает это по малейшим деталям их нервного быта, когда Рико готовит завтрак и заливает все блинчики взбитыми сливками, когда Эндрю укутывает их в огромным плед во время просмотра очередного фильма, когда они обнимаются в постели. Это может продлиться вечно.

В конце, когда гости наконец расходятся, родители Эрика обнимают Ники и зачем-то Нила на прощанье, вся семья собирается в огромной гостиной, рассаживаясь по парам, Ники занимает центральный диван, залезая на него с ногами.

— Все прошло не так плохо, как я планировал, — со вздохом отмечает он. Видно, что Ники устал, вымотан и близок к нервному истощению, но еще держится.

— О, Ники, это были чудесные похороны, — в тон претенциозным гостям отвечает Нил.

Ники хихикает, на лицах Кевина и Рико появляются ироничные улыбки.

Они наслаждаются тишиной, каждый в своих мыслях, когда слышат крики с ресепшена.

— Это частное мероприятие! Вам нужен ордер! — бедный паренек, такой услужливый, и в отличие от других, искренне сочувствующий Ники, пытается остановить двух высоких мужчин, одетых в темно-синие наглаженные костюмы.

У него нет шансов.

— Ники Хэммик? ФБР, у нас есть к вам пара вопросов, — мужчины достают удостоверения, медленно сканируя всех присутствующих.

Никто не реагирует. Ники замирает и смотрит на пол, Эндрю лениво поглаживает Нила по бедру, а Рико осторожно подсаживается ближе.

— Мы могли бы отойти и поговорить наедине?

Аарон щелкает пальцами, и Ники возвращается в реальность.

— О, в этом нет необходимости. Что бы вы ни хотели обсудить, вы можете делать это в присутствии членов моей семьи.

Ники жестом указывает им на стулья, старательно не смотря никому в глаза.

Мужчины молча подчиняются, один из них открывает блокнот.

— Вам известно, что ваш жених, Эрик Клозе, работает на Интерпол?

“Работал”, — мысленно поправляет его Нил.

Вопрос подвисает в воздухе. Все смотрят на Ники, у которого на лице одна за одной сменяются эмоции.

Наконец он выбирает нужную. Он широко улыбается и картинно поправляет вуаль:

— Боюсь, вы ошибаетесь. Эрик работает менеджером по коммуникациям с партнерами в маркетинговом агентстве. Ничего особенного.

Агенты переглядываются, и тут Нил замечает то, что Эндрю отметил бы сразу. Они не смотрят на него. Они точно знают, кто он, и поэтому фокусируются только на остальных. Нил хочет сбежать прямо сейчас.

— Мистер Хэммик, мы были бы признательны, если бы вы говорили только правду.

— Но это ведь не официальный допрос? — уточняет с нажимом Кевин.

— Нет, это дружеская беседа, но нам бы хотелось получить ответы здесь, а не вызывать вас всех на официальный допрос.

Официальный допрос. Этого нельзя допустить, в первую очередь, из-за Нила.

Ники вздыхает:

— Нет, я не знал, что Эрик работал на Интерпол. Он работал в Германии в международном агентстве, приезжал на … праздники.

— Понятно. Не хочу вас расстраивать, но он был в Германии только пару раз. Все остальное время он жил и работал в Сиэтле.

Ники дергается. По его щекам опять начинают течь слезы, и теперь это уже не имитация. Нилу сложно представить, каково это: когда тебе лгут столько лет, выдают себя за другого человека… Потому что обычно он и есть этот человек.

Очередная серия вопросов практически дублирует то, что Ники уже рассказывал в участке. Крыша, ночь, случайное падение. По мере рассказа он плачет все сильнее и к концу уже не может скрыть рыданий.

Агенты лишь неодобрительно качают головой, словно не верят ни единому его слову. И правильно делают.

— Эрик занимался расследованием вашей семьи несколько лет, и сложно поверить, что однажды он просто упал с крыши.

Все, как один, поворачиваются к нему.

— Он занимался чем? — Аарон пытается выдавить из себя изумление, но получается плохо.

— С какой целью он это делал? — Эндрю сохраняет спокойствие и деланное равнодушие, хотя его пальцы несильно сжимаются на бедре Нила.

Рико усиленно смотрит в окно, Нил уверен, что сейчас тот больше всего опасается, что агенты назовут его имя.

— Миньярд, мы знаем, чем вы занимаетесь.

— Чем я занимаюсь? — Аарон удивленно поднимает брови, и на этот раз это выглядит даже естественно.

— Вы знаете, что мы обращаемся не к вам, — раздается шипение в ответ. — Эрик не был нашим агентом, но он был отличным парнем, и мы сделаем все, чтобы довести его дело до конца и закрыть всех, кто сидит в этой комнате.

Нил фыркает.

— Кроме вас, Натаниэль. У вас еще есть шанс попасть под программу защиты свидетелей, как вам и говорил Джереми.

От имени Нокса Кевин, Рико и Эндрю резко переводят взгляды на Нила. Ох.

— Не понимаю, о чем вы говорите.

Агент расплывается в улыбке:

— Не переживайте, никто, конечно, не будет судить беременного, и тем более такого очаровательного, молодого человека, — Нил слышит, как Эндрю рядом скрипит зубами, и от этого звука кровь стынет в жилах. Агент, кажется, не обращает внимания, и продолжает: — Но ради вашего же благополучия было бы разумнее согласиться. Когда мистер Нокс даст показания против Морияма, а мы закроем Миньярда, у вас останется не так много охраны. А если показаний Нокса будет недостаточно, мы будем вынуждены вызвать вас.

Нил криво улыбается. Сейчас его пугают не агенты, а Рико и Эндрю, которые точно не особо счастливы, что он скрыл от них суть беседы с Джереми.

— Благодарю вас за заботу, это очень мило. Но вы пришли на похороны, и уже умудрились выбесить всю семью покойного. Вам не пора?

…но на этом этот бесконечный день не заканчивается.

Нил едет с Рико, давая Эндрю пространство, чтобы все обдумать и побыть одному. В этом с Рико, конечно, проще — если он злится, то ему достаточно покричать и выпустить пар, чтобы считать его эмоции, не нужно прикладывать никаких усилий.

Поэтому Нил все сорок минут, пока они едут в машине, выслушивает истеричные нотации:

— Как ты не понимаешь, ты не должен решать все сам, для этого есть я и Эндрю, мы для чего вообще нужны?

Чувство горечи все еще сидит где-то в груди, поэтому Нил парирует:

— А для чего нужен я?

Рико теряется.

— Чтобы мы тебя любили?

— И все? Это моя единственная функция? Быть объектом любви и периодически рожать детей?

Рико хмурится так сильно, что становится похожим на Ичиро.

— Нил, тебе не нужна функция, блин, как ты вообще перевел это в такую плоскость? Ты просто есть, и мы тебя любим. Я тебя люблю, Эндрю тоже. И мы хотим заботиться о тебе — что в этом плохого?