Итак, конференция началась… Главный врач поднялся со своего места.

– Доброе утро, коллеги, начинаем конференцию! – произнес он громко, так что оживленный шум, который до этого царил в аудитории, исчез в мгновение ока.

Вперед выступил дежурный доктор. Это был высокий лысеющий мужчина из числа сотрудников приемного отделения.

– На сегодняшнее утро в больнице состоит около тысячи человек… И так далее и тому подобное. Больница была перегружена, многие отделения захлебывались в потоке поступающих пациентов. Больше всего доставалось лекатерапевтам, эти хрупкие на вид девушки принимали на себя больше половины новых поступлений. Нейропатам и нейрореанимации тоже доставалось. После отчета о поступлении за прошедшие сутки последовал отчет об умерших пациентах. Со своего места поднялся Георг Сегерда.

– Итак, на пятые сутки после пребывания в отделении реанимации скончался больной Фартин Гарвей, гном, сорок пять лет. Входящий диагноз: «Острый живот». Диагноз приемного отделения «Острый токсический панкреатит, отравление суррогатами алкоголя. Острая почечно-печеночная недостаточность, кома первой степени». За время, проведенное в реанимации, состояние динамически ухудшалось. Проведенная терапия, сеансы лечебной магии не были эффективны.

Да, гномы славились своей необузданной тягой к спиртному. Это, так сказать, национальная особенность. Тут ничего удивительного.

Далее поднялась заведующая нейрореанимации.

Больная Таравейн, лекан, семьдесят семь лет, доставлена скорой помощью с диагнозом «Острое нарушение мозгового кровообращения». Дежурным нейропатом проведен осмотр, сбор нейростатуса, солиусная томограмма головного мозга. Ишемический очаг выявлен в левом полушарии. Госпитализирована в отделение нейрореанимации в тяжелом состоянии. Был проведен сеанс тромболитического заклятия, однако безуспешно, ишемия нарастала, в двенадцать ночи дыхание и сердечная деятельность остановились. Заведующая нейрореанимации закончила свой доклад, и главный врач пристально уставился на нее, она ответила ему спокойным и даже почему-то сочувствующим взглядом.

– Госпожа Куринари, я, часом, не ослышался? Тромболитическое заклятие не было эффективным? Как такое возможно? – спросил глав врач и выжидающе поднял брови.

– Господин Листец, во время проведения заклятия больная начала трансформироваться, и в результате перестройки сосудов головного мозга очаг ишемии увеличился. Такие изменения нельзя было прогнозировать.

– Как нельзя прогнозировать!? А для чего тогда фазы луны? Если вы не разбираетесь в таких вопросах, обратились бы к нашему консультанту!

– Я обращалась к господину Гаркину, – спокойно ответила Куринари. – До превращения оставалось около трех-четырех суток, его заключение есть в истории, что спровоцировало раннюю трансформацию, я не знаю.

Главврач полистал историю болезни, которая лежала у него на столе. Оставшись неудовлетворенным, он сурово произнес:

– Этот случай будет вынесен на комиссию по смертям и врачебным ошибкам, можете сесть.

Госпожа Куринари отвесила легкий полупоклон, полный достоинства и спокойной уверенности.

– Как вам будет угодно.

Вот это да! Ишемический инсульт, еще и у лекана – случай нетривиальный. К тому же возраст. Как вообще главврач может иметь хоть какие-то претензии? По всему выходило, что госпожа Куринари – крутой врач. Трудно было вообразить себе, что доктор пошел на такой риск, как заклятие тромболизиса у престарелой больной с лекантропией. Ведь анатомия оборотней изучена недостаточно, а проведение магических действий, направленных на разрушение тромба, который закупорил кровеносный сосуд и вызвал ишемию ткани мозга, требует превосходных знаний анатомии. Но тут случай особенный, женщина была в человеческой форме, а значит, ее мозг был совершенно обычным. Само заклятие действует около трех-четырех часов, а значит, она начала изменяться в этот период, сосуды головного мозга перестроились таким образом, что тромб, который до сих пор перекрывал лишь один или несколько сосудов, стал перекрывать намного большое количество жизненно важных кровеносных артерий. И очаг ишемии вырос, затронув дыхательный центр головного мозга. И больная скончалась. Но разве мог консультирующий маг ошибиться? Превращения леканов строго зависят от лунного цикла, и уж такое простое действие, как определить фазу лунного цикла, доступно даже человеку, напрочь лишенному магических способностей.

Неожиданно со своего места поднялся тот светловолосый парень со своей кошкой. Поправив очки, он начал говорить.

– Прошу прощения, что прерываю вас, но я бы хотел дать пояснения по предыдущему выступлению. Для начала разрешите представиться. Меня зовут Джером Картер, а этой мой фамильяр Элизабет де Лакур. Кошка лениво приподняла голову и тут же опустила ее на плечо своему хозяину. Я новый зверотерапевт и консультирующий маг этой больницы. Сейчас мастер Гаркин и господин Кубелиус передают нам свои дела. К сожалению, мастеру Гаркину сегодня нездоровится, и он не смог посетить это собрание, чтобы лично представить меня и госпожу Элизабет вашему коллективу. После этих слов юноша сделал паузу и в зале повисло напряженное молчание. Затем Картер продолжил. Итак, что касается преждевременной трансформации этой больной. С точки зрения лекантропологии, здесь нет ошибки, луна находилась в третьей фазе, а значит, у доктора был достаточный запас времени для проведения лечения. Однако что-то спровоцировало процесс обращения, какая-то внешняя причина.

– Что за причина? – перебил его Юлиан. – Если вы знаете, то поделитесь с нами, не стесняйтесь.

– Что ж, мне думается, – не меняя спокойной интонации голоса, продолжил Джером, – что организм этого лекана отреагировал на появление тела, несущего огромное количество магической энергии, как вы понимаете, я имею в виду случай в женской смотровой два дня назад. Я, правда, не силен в демонологии, но уверен, что то существо, которому мы противостояли, обладало поистине колоссальным запасом магии. Об этом хотя бы говорит тот факт, что наши с госпожой Элизабет самые сильные заклятия не дали положительного результата.

– Чушь, – поднялась со своего места начмед Гузша, – вы не получили ожидаемых результатов, потому что нарушили все нормы и протоколы, об этом кстати я лично сообщу господину Гаркину. Я работала с леканами, их состояние строго зависит от чередования лунных фаз и ни от чего больше.

– Минуточку! – со своего места поднялся сэр Анхель, его глаза сверкали гневом. – Может, вы забыли, что произошло два дня назад? Мы столкнулись не с рядовым случаем, а с проникновением в наш мир маркиза седьмого проклятого легиона! К такому случаю не применимы ни одни протоколы и нормативы! Это демон высшего порядка, одно его нахождение здесь в нашем мире способно нарушить все мироздание. Да это чудо, что нам удалось остановить его на уровне инвазии.

– Что ж, об этом случае вообще отдельный разговор, – Юлиан Листец в упор посмотрел на заведующего демонологии, его лицо приобрело багрово-красный цвет, вены на шее начали вздуваться, голос главврача начал переходить то к невозможному фальцету, то к еле слышному шипению. – Возможно, если бы ваш сотрудник не повел себя так глупо, то нам бы не пришлось сейчас ломать голову над тем, почему в больнице происходят такие странные вещи.

Лицо Джорджиа потемнело, он плотнее сжал свой сверток и начал подниматься со своего места, однако сэр Анхель остановил его, положив руку на плечо.

– Что ж, возможно, мистер Ванголла в силу своей юношеской горячности и поступил необдуманно, но именно его действия помогли предотвратить катастрофу. Асмодей прятался в теле суккуба, и если бы наш мейстер делал все по правилам, то больную с инвазией сукуба доставили к нам в отделение, поместив в карантин, для планового очищения. За это время Асмодей мог покинуть тело одержимой и выполнить свою миссию, кстати, о которой мы ничего не знаем. Джорджиа провел весьма удачный обряд очищения от демона-суккуба, но он не мог предвидеть того, что придется столкнуться с таким врагом. Так что мне не в чем винить моего сотрудника.