— Монстр на нас напал, — ответил Роман, мельком взглянув на Яну, которая устало села у печи.

— Монстр? — беспокойно спросил Ярбус.

— Да, — кивнул Роман. — Чем-то на волка похож, только больше намного и морда страшнее.

— Твою ж… Ярбус, так это же та тварь, что в начале зимы бегала! — хлопнул по столу Гарл.

— Вы как выжили-то?

— Река спасла, — ответил Роман. — Монстр за одежду мою зацепился и под лёд ушёл. Я-то сбросить с себя всё успел, но в одних штанах остался.

— Вы вдвоём через Пустые Земли шли?

— С обозом шли, — подала голос Яна. — На них эта тварь тоже напала, однако коня только тронула. В любом случае, мы ушли слишком далеко в лес и остались вдвоём.

— Вот же уродище поганое, — покачал головой Гарл. — Местные говорили, что не первый год люд и зверей кошмарит. Магов клятых сюда надо! Пусть разбираются с этой дрянью Бзагны!

— Да не ори ты, — махнул рукой Ярбус.

— Через вас обоз во главе с купцом случайно не проходил? — спросил Роман.

— Вы тут первые за долгое время, — ответил Ярбус. — Видать, другой дорогой купец ваш пошёл.

— Вы же через леса к нам добрались, — произнёс Гарл. — Глушь тут у нас. Надо было ниже идти, по дороге — там и на пост главный наткнулись бы.

— Да кто ж эту дорогу зимой разберёт?

— Между лесов проходи, да и всё — вот тебе и дорога.

— Ладно, Гарл, не будем гостей мучить. Накорми-ка ты их чем-нибудь и в казарму к ребятам проводи. Госпожа уже со стула валится.

На следующий день Роман почти за бесценок сторговал у трёх солдат старую куртку, плотную рубаху и мешковатую кофту, которую, наверное, до него носили лет пять, не меньше. Шапку никто так и не продал — лишней ни у кого не было. Впрочем, Роман всю дорогу обходился и без неё.

Ярбус предложил им остаться на несколько дней, чтобы уехать вместе с сержантом, который должен был привезти провиант, но они предпочли не задерживаться и отправились пешком, не забыв оставить после себя несколько медяков за оказанную помощь.

В ближайшей деревне, попавшейся им по пути, они купили еды. К сожалению, сейчас у них не хватило бы денег даже на самую захудалую лошадь, поэтому и до города пришлось идти на своих двоих — за день никто так и не проехал мимо. Пользуясь случаем, Роман снова выпустил Уилсона.

Город показался на горизонте к тому моменту, когда небо окрасил багровый закат, а нешуточный мороз защипал ещё сильнее.

— Бри-Клас, — произнесла Яна, потерев ладони. — Самый западный городок Остроса.

— Похоже, здесь наши дороги и разойдутся, — сказал Роман, следя за летающим Уилсоном.

— Разве ты не хочешь попасть в Блоувер? — удивилась Яна.

— Хочу, но не вижу причины, из-за которой ты бы продолжила идти со мной, — признался Роман. — Здесь ты уже можешь купить себе хорошее место для поездки в столицу, а мне, наверное, лучше добираться своими силами.

— У тебя не осталось денег?

— Деньги есть, однако Блоувер — это не конец моего пути. Может быть, напрошусь к кому-нибудь, как к господину Эвернарду. Посмотрим.

— Если у тебя совсем туго с деньгами, я могу помочь, — предложила она. — В Золотом банке можно снять немного монет. Он точно должен быть здесь.

— О, — улыбнулся Роман. — Госпожа, оказывается, не только добра, но и щедра.

— Не неси ерунды, — возмутилась Яна. — Ты спас мне жизнь, и не раз. Я у тебя в долгу.

— Звучит убедительно, — по-доброму произнёс Роман.

— Если тебя что-то смущает, можешь начать обучать меня эльзеарскому языку, — сказала Яна. — Считай, это будет плата за твои старания.

— Я к вашим услугам, госпожа, — поклонился он.

Яна демонстративно прикоснулась ко лбу и, шумно вздохнув, пошла вперёд. Роман тихо хмыкнул и последовал за ней — видимо, в ближайшее время он с этой барышней не расстанется.

Сегодня Роман впервые увидел символ Духа — это был тот самый символ, с помощью которого Заувен когда-то следила за ним на расстоянии. Дух работал по каким-то другим принципам, и приступать к его изучению было ещё рано — сначала ему стоило научиться свободно справляться с Покоем.

Заувен обычно следила за его тренировками, но в последний день была задумчивой и тихой. Роман добросовестно практиковался в магии последний час, но всё же взял небольшую паузу, чтобы спросить её:

— Вас что-то беспокоит?

— Слова твоей спутницы, — ответила Заувен.

— Вы о запрещённой магии?

Она поднялась со скамьи, собрала свои прекрасные чёрные волосы в хвост и медленно прошла к одному из магических кругов.

— Никогда последователей тишины не обвиняли ни в чём подобном, — наконец сказала она. — Если даже эльзеар верил в то, что тиховники занимаются запрещённой магией, то что о нас думают люди и эльфы?

— Силус не говорил мне об этом.

— Он мог и не знать, — сказала Заувен. — Трактирщик бежал от войны на другой конец света и вряд ли интересовался жизнью тиховников, сидя в худшем районе Слосэта. У него были заботы и поважнее.

— Может быть, кто-то специально наговорил глупостей Яне?

— А может быть, не только ей. Похоже, кто-то целенаправленно оговорил адептов нашей веры.

— Лисонцы? — предположил Роман. — Они же уничтожали храмы. Им точно нужен был какой-нибудь повод.

— Я думала об этом, но пока не могу сложить всё воедино.

— Разве это что-то меняет? — спросил он. — Я уверен, что смогу добраться до запечатанного вашим братом храма.

Она не ответила. Роман понимал её опасения: в последнее время ему казалось, что в Товуостене давно не осталось эльзеаров. Заувен ведь говорила, что лисонцы хотели уничтожить культуру и без того исчезающего народа.

— Вы сможете исполнить свой долг, — произнёс Роман.

— Ох, — хохотнула она. — Тебя так сильно тяготит моё присутствие? Хочешь, чтобы я исполнила магическую клятву и наконец-то оставила тебя в покое?

— Вы знаете, что это не так, — совсем не обидевшись, сказал Роман. — Но что нам ещё остаётся делать? Вы же не хотите, чтобы я в одиночку вернул ваши земли?

— Конечно нет, — ответила Заувен. — Никто бы не справился с этой задачей один. Я лишь беспокоюсь о тебе.

— Обо мне? — опешил Роман.

— Кто знает, чем закончится возрождение скрытого храма? Как это воспримут другие? Не думала, что когда-нибудь скажу это, но я не знаю, что нас ждёт в Товуостене.

— Я мог бы сохранить писания, — произнёс Роман. — Если мне не удастся защитить храм, я поделюсь знаниями с остальными в другом месте. Мне кажется, в Шуйтере никто не станет гнать меня прочь.

Заувен как-то по-особенному посмотрела на него: ласково и грустно.

— Мой сын был таким же, — вдруг произнесла она. — Всегда видел выход даже из сложных ситуаций.

— У вас были дети? — удивился Роман. — Вы не говорили.

— Только лишь сын, — негромко сказала она. — Терен Торн-Эройн, сын Валгуса Эройна — величайшего мореплавателя своего времени.

— Торн-Эройн? Ваш сын носил двойную фамилию? Получается, вас зовут…

— Заувен сен Торн, — сказала она.

— Сен?

— Титул жреца.

— Что стало с вашим сыном?

— Не знаю, — ответила Заувен. — Ему не было и двадцати, когда я видела его последний раз. Влюбился в эльфийскую девицу и, уехав покорять мир вместе с ней, пропал навсегда.

— Похоже, у вас есть причины недолюбливать эльфов.

— На её месте могла быть любая.

— А ваш муж?

— Валгус? — хмыкнула она. — Он никогда не был мне мужем. Его бы не удержала ни одна женщина. Как говорили про Валгуса: «Океан — его жена, море — его любовница, а реки — его дети». Наверное, так и помер в своей родной стихии.

Роман растерянно замолчал. Он должен был сказать хоть какие-нибудь слова утешения, но, вспомнив возраст Заувен, предпочёл не говорить ничего.

— Тебе действительно всё равно, что ты стал моим сосудом? — неожиданно нарушила тишину Заувен.

— Я давно привык к такому… к такой жизни, — ответил Роман. — Пока есть возможность, я с радостью буду учиться всему новому у вас. Если хотите, можете задержаться… у меня в гостях.