— О чём ты?

— Не строй из себя дурня, — зло произнёс Горф. — Умеешь читать, умеешь сражаться на мечах, покрыт непонятными шрамами, носишь дорогую дрянь на шее. Спрашиваю ещё раз: кто ты такой?

Роман глубоко вздохнул и поставил ведро на землю.

— Скажи мне, Горф, разве мой ответ будет иметь хоть какое-то значение? Что бы я сейчас ни сказал, ты всё назовёшь ложью. Так какая разница? Что это изменит?

Горф подошёл совсем близко и почти уткнулся носом в лицо Романа.

— Если я узнаю, что ты скрываешься от кого-то, то первым тебе голову снесу, — сказал Горф. — Не создавай проблем господину Эвернарду.

— Я не беглец, не вор и не убийца, — спокойно произнёс Роман.

Горф сплюнул на землю и пошёл обратно. Когда Роман поднял ведро, Горф повернулся и добавил:

— И не думай, что после боя с криворуким рыцарем у тебя будет особое положение.

— Я по-прежнему повар, а ты — начальник охраны. Меча я не прошу, оплаты тоже. Я делаю свою работу, а ты делай свою.

Горф ничего не сказал и оставил Романа одного.

Рыцари и Рогир обогнали их ещё утром, когда они только собирались в путь. К счастью, Дуфф не стал разыгрывать драму и выяснять отношения с Романом — их группа быстро проехала дальше.

День был свежим и светлым. Кони перешли с тихой рыси на шаг, и Роман спрыгнул с телеги, устав сидеть на одном месте. Сильный ветер подул ему в спину — порывистый и холодный, словно негостеприимный хозяин гнал непрошеного гостя со своих земель. Топая по пыльной дороге, Роман слушал Элис, которая с самого утра делилась самыми разными сказками.

— А потом они все заболели и умерли, — закончила рассказывать очередную вымышленную историю Элис.

— Умерли? — переспросил Роман. — И всё?

— Да, — закивала Элис.

— Грустная сказка, госпожа Элис, — с улыбкой произнёс Роман. — И совсем не детская.

— А она не детская! — возразила Элис. — Мама мне её рассказала! Она сказала, что сказка для взрослых!

— Госпожа Элис, сколько вам лет?

— Семь! — ответила Элис.

— И скоро у вас новый день рождения?

— Мы уже отметили, — погрустнела Элис. — А потом папа взял меня с собой.

«Ей только-только исполнилось семь лет, — понял Роман и вдруг вспомнил о просьбе Заувен: — Надо узнать текущий год. Лучшего момента не предвидится».

— Вы уже взрослая, госпожа Элис, — улыбнулся Роман. — Наверное, даже знаете год, в котором родились?

— Да, — закивала Элис. — Девятьсот пятьдесят восьмой!

«Значит, сейчас девятьсот шестьдесят пятый, — подумал Роман. — Получается, прошло пятьдесят два года, как Заувен покинула Терраю».

Роман понял, что время в двух мирах шло фактически одинаково. Заувен упоминала, что миры связаны между собой — возможно, на Земле пройдёт столько же времени, сколько он проведёт здесь.

— Конгрин, а у тебя когда день рождения? — спросил Роман.

— А я почём знаю? — ответил Конгрин. — Матушка говорила, что в холоднее время родился.

— Холодное время?

— То ли зимой, то ли осенью, — произнёс Конгрин. — Да и Бзагна с ним, с этим днём рождения.

— На кой простолюдинам эти дни знать? — вдруг спросил Хитч. — Только голову захламлять.

— Верно, — согласился Конгрин.

Внезапно раздался громкий шум впереди и фургон наклонило в сторону. Роман услышал вскрики Вианы и Ангэрэт.

— Сто-о-о-й! — закричал Горф, и кони остановились.

Пройдя вперёд, Роман увидел, что из-за неровной дороги сломалось одно из колёс. Из фургона выбрались все пассажиры, и Эвернард, встряхивая штаны от пыли, досадливо выругался:

— Вот же дрянь.

— Да, дела-а-а, — протянул Горф, встав рядом. — Я же говорил, господин Эвернард, что старьё совсем купили.

— Выбора не было, — ни к кому конкретно не обращаясь, сказал Эвернард. — Долго чинить будете?

— Сейчас разберёмся, — сказал Горф. — Хитч, Конгрин, чего встали? Подставьте что-нибудь, пока всё нахрен не развалилось!

Элис с интересом начала наблюдать за ремонтом, а Роман понял, что он здесь не нужен, и решил осмотреться вокруг — у него было достаточно времени для прогулки. Неожиданно к нему присоединился Галэн. Какое-то время они молча шли рядом друг с другом, будто были старыми приятелями. Казалось, Галэна совсем не смущала компания простолюдина.

— В это время у нас на родине гораздо холоднее, — произнёс Галэн.

— Да?

— В Шуйтере уже должна начаться зима, — кивнул Галэн, а потом посмотрел на Романа и едва улыбнулся. — Думаю, в одной рубахе ты бы там не протянул.

— Может быть, господин Галэн.

Королевство Шуйтера, родина эльфов — одно из мест, которое Роман хотел когда-нибудь посетить.

«Это место, где можно попробовать и узнать много нового, не боясь гнева священников, которые тесно связаны с короной почти в каждом государстве, — как-то сказала Заувен. — Эльфы чтут только знания: их не интересуют ни боги, ни предки».

— Ты не похож на простолюдина, — произнёс Галэн. — Я вижу, с каким трудом ты обращаешься к тем, кто выше тебя по статусу. Вижу, как ты ходишь, как смотришь на других.

Роман встретил пристальный взгляд Галэна и ничего не сказал.

— Я не прошу тебя делиться своей историей. Просто озвучиваю факт.

— Наверное, я не привык жить среди людей, — сказал Роман.

— Но при этом так легко находишь общий язык с остальными? — тихо хмыкнул Галэн, а потом, посмотрев на Романа, добавил: — Не нужно оправдываться. У каждого из нас есть свои секреты.

Галэн опустил голову и многозначительно взглянул Роману в глаза. Роман не знал, какие цели преследовал Галэн, но за эти несколько дней он успел ему понравиться — эльф был честен и открыт.

— Знаешь, нас ждёт долгий путь, и я лишь хочу найти здесь того, на кого можно будет положиться.

— Можете на меня рассчитывать, — без тени сомнений произнёс Роман.

— Я видел вчера ночью, как Горф пошёл за тобой следом, — сказал Галэн. — Судя по тому, о чём он говорил с господином Эвернардом, ты вызываешь у него подозрения.

«А он наблюдательный», — подумал Роман, но вслух произнёс другое:

— Мы всё уладили.

— Правда? — поднял брови Галэн. — В любом случае, будь осторожен.

— Конечно, господин Галэн.

Роман услышал голос одной из дочерей Галэна:

— Отец! Колесо починили!

— Уже иду, Ангэрэт, — обернулся Галэн. — Похоже, нам пора.

Роман и не заметил, как далеко они успели отойти от обоза. Он кивнул, и они отправились обратно.

Весь день Роман чувствовал постепенно нарастающий жар в груди — к вечеру это уже нельзя было игнорировать. В тот момент, когда он окончательно решил, что во всём виноват Уилсон, жар сменился холодом. Озноб не прекратился, даже когда он развёл костёр во время вечерней стоянки. Пока Роман готовил ужин, Элис крутилась рядом и что-то говорила. Из-за головокружения он не мог сосредоточится и разобрать её слова.

— Ты меня не слушаешь! — пожаловалась Элис.

— Что? — спросил Роман, поморщившись из-за ряби в глазах.

— Ты не слушаешь!

— Простите, госпожа Элис, я… я плохо себя чувствую.

Элис сразу посерьёзнела, насколько это мог сделать ребёнок в её возрасте, и осторожно спросила:

— Совсем плохо?

— Терпимо, — устало ответил Роман.

— Я скажу папе.

— Не нужно, госпожа Элис, — произнёс Роман. — Мне просто надо немного отдохнуть.

Элис была смышлёной девочкой — она понятливо закивала и оставила Романа одного. Он позволил себе тяжело вздохнуть и сесть на траву, пытаясь унять головокружение. Отдохнув несколько минут, Роман разложил еду по мискам, а потом раздал порции у второго костра.

Во время ужина он даже не прикоснулся к своей ложке. Роман знал, что его состояние совсем не было похоже на обычную болезнь.

«Надо попробовать выпустить Уилсона», — решил он после ужина, с трудом домыв грязную посуду.

Роман заметил Конгрина, который копался в своём мешке у телеги, и посмотрел на сидящих невдалеке Горфа, Эвернарда и Хитча. Решив никого не предупреждать о своём уходе, Роман отправился в лес: всё равно никто сейчас не обращал на него внимания.