— Жмых, добей, — приказал я, подходя к лестнице, ведущей в подвал.

— Эй, сидельцы! — крикнул я по-русски. — Ещё живые полицейские здесь есть?

— Мы не видим! — раздалось в ответ и мы поспешили вниз. Напоследок я обернулся. Под головой убитого полицейского расплывалась лужа крови. Видно, боец решил не заморачиваться, просто перерезал ему горло.

— Грязно Жмых, — попенял ему я. — Нам ещё возвращаться, можем поскользнуться.

Мы освободили пятерых спецназовцев, даже не спрашивая, на чём они спалились перед местной полиций. Я подозревал, что решили связаться с криминалитетом, но неудачно.

В Советском Союзе никогда не был силён криминал, но на рабочих окраинах, как раз на одной из тех, на которой вырос я, случалось всякое. Разные люди там попадались. И шпаны хватало. И я вынес одно, из наблюдения, а порой и вынужденного общения с такими людьми: преступникам нельзя верить, никогда и не в чём. Надо всегда держать приставленный к их виску пистолет и стрелять по первому подозрению. И это справедливо, для всех цивилизаций, во всех мирах. У воров и убийц нет чести, а то что они рассказывают, всё враньё, для красоты, чтобы наивные дурачки лезли в их сети. Поэтому я так отреагировал на предложение помочь остальным здешним сидельцам.

— Может быть, освободим, пару человек из местных? — спросил меня один из спецназовцев, когда мы поднимались. — Вроде бы приличные люди.

— Нет, — мотнул головой я. — Это не наша забота. У нас другая задача, боец, которую мы будем выполнять.

Спецназовец нахмурился, но я не собирался вступить с ним в дискуссию. Мы вывели их наружу, благо в околотке больше не оставалось полицейских, поэтому сюрпризов удалось избежать.

Не стало сюрпризом и выходящих со всех сторон бойцы, которые услышали наше сообщение и теперь собирались на площади Воздаяния, но тем не менее в первый момент, увидев картину, я опешил. Народ действительно поверил, что всё позади и пришёл сюда, как на точку эвакуации. Даже Хан и Коля хоть и не покинули свой боевой пост, но уже о чём-то весело трепались со своими знакомыми из других групп.

— Здесь собрались все, — сообщила Артемида, но я её не слушал.

— Смирно! — гаркнул я. — Хан, Коля, оставить трёп. Череп! Вернулся на место…!

Я не успел договорить. Рядом со мной свистнул луч и только благодаря помощи искусственного интеллекта, который в последний момент предупредил меня, я увернулся и выстрел прошёл мимо, ударившись в разваленную колону.

Темиргалиев предупреждал меня, что недобитые имперцы, могут проследить за людьми куда-то целенаправленно идущими. Я отнёсся к его предупреждению серьёзно, хотя обстановка в столице, чуть не заставила меня расслабиться, а вот остальные…

Ну тех, кто оставался в эту ночь в столице, понять можно ещё. Они решили, что это в город вошли войска, а не единичная группа, но своим надо бы вставить как следует. Расслабились.

Впрочем, об этом думать было некогда, надо было спасать ситуацию, потому что из переулков нас стали обстреливать. Первой жертвой этого, стал расслабившийся Коля, который должен был находиться внутри флаера, но вместо этого точил лясы со знакомцем. В него попало сразу три луча, а вот его знакомый успел отпрыгнуть.

К счастью, здесь были бойцы опытные и особо не надо было командовать. Спасённые нами из заточения спецназовцы сразу вернулись назад, в здание, остальные тоже рассредоточились по площади, прячась в укрытие. И Череп, вместо того, чтобы пытаться вернуться под огнём на прежнюю победу, рванул в околоток. Да, лучше занять позицию там, в окне, чем здесь.

Увидев, что всё в порядке, я, Жмых и Варяг рванули к флаеру. Нас прикрывали огнём спецназовцы из околотка. Зачем-то с нами побежала ещё и Стерлядкина. Сначала я не понял, думал, что из стадного инстинкта, ибо нам были нужны ракетомёты и снаряды к ним, которые, как раз лежали у нас в транспорте. Но когда мы вошли внутрь и первым делом полезли за оружием, Эме растерянно спросила:

— А мы разве не полетим?

— Полетим, — вздохнул я, ибо лучи били в обшивку флаера, грозя его прожечь. — Обязательно полетим, на красивом корабле, к далёким звёздам.

Марина надулась. Мы быстро проверили ракетницы, взяли запас, кто сколько может унести.

— Отсюда шарахнем? — уточнил Варяг.

— Посмотрим, — бросил я и активировал связь. — Хан, тебе лучше видно, где здесь самое большое скопление вражеской силы?

— Это гвардия императора, — растерянно произнёс боец, чем привёл меня в ярость.

— Да хоть гарем султана! Боец, отвечай на вопрос!

Послышался шорох и рация ответила уже совсем другим голосом.

— Это Вик. Хан ранен в голову и повторят уже одно и то же пять минут. Самое больше скопление врагов в переулке между трёхэтажным зданием с круглой крышей и полуразрушенной башней. По крайней мере, мне так показалось. И да. Это действительно гвардейцы.

— Слышали? — спросил я у Варяга со Жмыхом, попутно отдав команду Артемиде, чтобы она начала фиксировать вражеских солдат.

Значит, гвардия. Что же, посмотрим, каковы они в бою. Про них ходило много слухов и легенд, но непонятно, что из этого было правдой, а что домыслами, а то и вражеской дезинформацией.

Самый устойчивый слух гласил, что туда берут только ветеранов боевых действий, да не простых, а отличившихся. Сомнительно, чтобы туда не пролезали чьи-то высокопоставленные сынки, это во-первых, а во-вторых, Империя, до столкновения с нами, слишком давно не воевала, если не считать карательные операции. Впрочем, может быть, для них это были боевые действия? Ну проверим, на собственной шкуре.

Три ракеты пущенные одновременно, достигли своей цели. Первая попала в скопление людей, вторая разнесла башню, которая начала разрушаться, заваливая гвардейцев обломками, а третья ударила туда, куда побежали выжившие бойцы, чтобы не попасть под завал.

Стрельба на миг прекратилась. Возможно, мы вынесли их командира, но не стоило расслабляться.

— Артемида, какая обстановка? — спросил я, у искусственного интеллекта.

Вместо ответа, она раскрыла передо мной карту. Кварталы, вокруг полицейского околотка заполнялись синими точками. Чёрт! Значит, не только… Вернее, так. Выжившие имперские гвардейцы объединились с остальными частями и готовятся штурмовать Аргас Арганат, площадь, мать её, воздаяния.

Я вышел на общую связь и приказал организованно отходить в полицейский околоток, пользуясь растерянностью имперцев. Череп обещал прикрыть сверху, но вот толку.

— Вик, можешь передвигаться самостоятельно? — уточнил я.

— Да, но у меня здесь…

Он недоговорил, но мы, и сами увидели. То ли от боли, то ли выстрел задел у Хана, какую-то важную часть мозга, но он обвешался плазменными гранатами и побежал в сторону имперцев. Как раз туда, где виднелись какие-то фигуры и правда, в гвардейских мундирах.

Он бежал и что кричал, как мне показалось, на ходу выдернув чеки, из гранат, которые держал в руках. В него никто не стрелял, так как имперцы замерли, возможно, от удивления. Да мы и сами опешили, только я встряхнул головой и толкнул остальных бойцов.

— Чего пялитесь. Ноги в руки и в околоток.

Хан почти добежал до засевших в руинах на противоположной стороне имперцев, как его срезало двумя лучами. Он упал, выронил из рук гранаты и раздался взрыв и ослепительная вспышка.

После выяснилось, что он вынес импровизированный, вернее, созданный на коленке, штаб выживших имперских бойцов и это дало нам ещё немного времени.

— Варяг, ко второму флаеру, — приказал я. — Поможешь Вику, если ему тяжело.

Мы выскочили и стали отступать к полицейскому участку. Растерянность имперских гвардейцев потихоньку начинала отступать и когда Варяг и Виком вылезли из второго флаера они, стали стрелять в нас, одиночными выстрелами. Мы ответили, отвлекая внимание от раненого. Завязалась небольшая перестрелка, но нам удалось отойти без потерь под защиту стен.

— Вцепился в этот чемоданчик, как баран, — проворчал Варяг, усаживая Смирнова на пол. — Итак, тяжело было его тащить, а ещё это.