— Чего ж ещё ты ждал от беса?
Хорошо, что он не посмотрел в этот момент на Данте. Его улыбка вызвала бы у него только новую волну агрессии. Где-то в подсознании Доктор и сам задавал себе этот вопрос, но вновь и вновь чувство вины больно било его по хребту, не давая выпрямить спины.
Его взгляд скользнул к запястью Клары, на котором висел запылившийся браслет. Она любила разные украшения и умела их выбрать со вкусом. Но этот… Доктор вздрогнул, вспоминая его историю.
Это была холодная ночь на исходе августа. Дневная жара спала вместе с последними лучами солнца, подарив долгожданную прохладу раскалённому лондонскому воздуху. Клара ещё не вернулась домой: она проводила время с бабулей. После смерти Денни в ней проснулась особая чувствительность к тем, кто ей дорог и кого она боится потерять. Не то, чтобы Доктор был не из их числа…
Он не знал точно, во сколько она придёт и решил посидеть на балконе в маленьком видавшем виды креслице, накрытым клетчатым пледом. Странное дело, подумал тогда Доктор, Клара умеет сделать уютным любую безделушку, а у него всё в вечном хаосе. И всё же, разве она своим появлением не навела порядок в его жизни? Невольно он улыбнулся этой мысли и достал из кармана браслет. Аккуратное плетение ручной работы впитывало в себя отблеск звёзд и короткую металлическую полосу, где прятались витиеватые буквы «SIC ITUR AD ASTRA». Его приятель из древнего Рима, с которым они подружились во время одного из первых нападений зайгонов на Землю, подарил ему этот браслет, как знак большой признательности. И Доктор сразу подумал, что знает, кто на самом деле должен его носить.
Клара была в восторге. Когда он застёгивал браслет на её тонком изящном запястье, она с любопытством рассматривала надпись.
— Что-то про звёзды, да? — она улыбалась, прикусывая нижнюю губу.
Доктор так любил эту её улыбку, но не мог позволить ей узнать об этом, потому лишь сильнее нахмурился.
— «Так идут к звёздам», — перевёл он и поправил плетение. — Правда, настоящие римляне даже не представляли, о чём говорят. Фраза полубестолковая…
— Мне нравится, — перебила его Клара, а затем привстала на носочки и чмокнула его в щёку. — Будет напоминать о тебе. Ведь мой путь к звёздам — это ты.
Теперь, спустя много месяцев после этого глупого подарка, Доктор смотрел на него с такой сентиментальной улыбкой, как будто перед ним оставалась последняя нить, связывающая его с реальностью. Он провёл её к звёздам, показал красоту и необъятность Вселенной. Они спасли десятки планет и сотни тысяч людей в разных уголках галактики. Неужели всё это безумно большое приключение оборвётся именно сейчас? Невозможно!
Вдруг Доктора словно парализовало. Он застыл на несколько мгновений, уставившись в одну точку, и даже не моргал. Данте смотрел на него с затаённым испугом.
— Подождите-подождите, — Доктор подскочил на ноги и ринулся к обрыву. — Высота падения была не больше тридцати футов: 75% на то, что выжить можно, но всё зависит от силы удара и ускорения, и тут положительных прогнозов маловато. При этом почва довольно твёрдая, каменистая, много острых выступов.
Ботинком он отковырял несколько камней и сбросил их в кипящую смолу.
— Она не могла не пораниться, — скороговоркой из него высыпался экспресс-анализ. — У неё должны быть десятки ссадин и гематом по всему телу, но…
Едва ли не подпрыгнул на месте, Доктор обернулся и закричал:
— Но никаких ран нет! Ни одного повреждения, как будто она никуда и не падала!
Улыбка озарила его лицо. Он нашёл трещину, а значит не всё потеряно, надо только убедиться в своей теории. Но к его огромному удивлению место, где меньше минуты назад лежала Клара, оказалось пустым.
— Куда вы её дели? — Доктор заморгал в недоумении и повысил голос. — Где она? Где Клара? Она только что была здесь!
Бесы разразились злобным смехом. В этой какофонии сумасшествия, в гомоне иллюзии было что-то по-настоящему адское. Оно разлилось вокруг, заполнило всё пространство и уже готово было проникнуть внутрь. Ощущение, от которого любому стало бы не по себе, но Доктору — особенно. То, чего не существует, не может быть таким осязаемым. Ему нужна была спасительная ниточка, чтобы выйти из этого замкнутого круга.
Упрямо поджав губы, Доктор взглянул в сторону центра. Если они ведут грязную игру, то он создаст для неё свои правила. Вот только нужно было придумать что-нибудь…
— Ну, что ж, договорились, — он вскинул брови и, схватив Данте за рукав, торопливым шагом направился к Хвостачу. — Но у меня есть условие.
Демон, уже переставший усмехаться, скрестил лапы на своей груди.
— Да ты ещё глупей, чем с виду, — он сделал шаг вперёд и наклонился к своим «гостям». — Коль не боишься потерять конечности и разум, говори.
Доктор же смотрел на беса снизу вверх и в то же время исподлобья, но его лицо выражало совсем не гнев. Если бы они только могли знать. Клара была единственной, кто без труда бы разглядел его намерения за такой не сильно талантливой актёрской игрой. Доктор не любил самодеятельность, он был прекрасным провокатором.
— Открою вам секрет, — он хищно улыбнулся, подавшись вперёд, чтобы его слова мог услышать только Хвостач. — Из всех идиотов на вашей планете, ни один не сравнится со мной.
На окончании фразы Доктор вынул руки из карманов брюк, а вместе с ними — звуковую отвёртку. Ловким движением он ткнул ей в кадык бесу, отчего тот истошно закричал и схватился за голову. Остальные зашумели в недоумении, а спустя несколько секунд бросились врассыпную.
— Что происходит? — воскликнул Данте, завертевшись по сторонам.
Он увидел не только стремительно улетающих бесов, но и как Доктор, удивительно быстро для своих лет, хотя всё равно неуклюже напрыгнул на Хвостача, а затем перехватил его шею странной яркой верёвкой.
— Я ускоряю наше путешествие, — ответил он и протянул руку. — Быстрее ко мне. Я забросил ему во внутреннее ухо датчик и активировал режим ультразвука, чтобы дестабилизировать его. Очевидно, у них с сородичами ужасно тонкий слух. Тем лучше. Меньше помех будет.
Едва Данте заскочил на спину бесу и ухватился за его чешую, Хвостач взмыл в воздух, пытаясь одновременно избавиться от своего груза и жуткого звука. Ничего у него не вышло. Доктор уже отлично контролировал ситуацию. Он держал в руках поводья, лишая демона последних капель его величия.
— Давай-ка побыстрее к центру, — скомандовал он, потуже затягивая узел на шее беса. — Экскурсия была интересной, но нам ещё в отдел сувениров надо. Я там забыл свой «Ренессанс».
Хвостач раздражённо взвыл, намереваясь разразиться руганью, но Доктор просунул верёвку в его пасть и тот смог лишь закусить её, как лошадь удела.
— Кто мог себе вообразить, что ты, учитель, оседлаешь беса! — восхитился Данте, сидя у него за спиной.
— Да, доберёмся с комфортом, — хмыкнул Доктор.
Они пролетели над оставшимися щелями за несколько минут. На небольшой высоте было хорошо видно изумлённых грешников и их стражей, поднявших головы вверх и замерших при виде столь необычной картины. Произведённый фурор не вызывал сомнений. Странно, что Данте до такого не додумался и не записал этот эпизод в своей «Комедии».
Меж тем, Хвостач стремительно приближался к центру девятого круга. Зловещее ледяное озеро, описанное в последней части «Ада», на самом деле оказалось скорее небольшим прудом, при этом производя не меньшее впечатление. Вблизи оно выглядело ещё более жутко, чем издалека: пояс за поясом его площадь сужалась, пока наконец не сократилась до размеров консольной ТАРДИС. Ровно в центре его пронзал толстый длинный луч, напоминавший слишком уж модернисткий лифт для 16 века. Или в Аду технологии развиваются быстрее? Доктор мысленно задался бы этим вопросом, если бы не был увлечён задачей посложнее: что всё это могло значить в принципе?
За спиной Данте что-то лепетал про Брута, Касия и Иуду — центральных грешников. Их преступление по средневековым меркам было ужаснее, чем предательство: они посягнули на святое, пытались перевернуть историю и здорово ей навредили. Их терзало ужасное трёхглавое существо, покрытое смоляной шерстью. Оно кусало их, выдирало кожу и выкручивало их тела под неестественными углами. Данте предположил, что именно так должен выглядеть повелитель Ада — Люцифер.
