— Ты обещал… — тихо шепчет Итан практически одними губами, в горле застрял горький комок, а глаза жжёт от сухости, — обещал нас защитить, меня и Мию, нашу Роуз. Ты обещал, Крис.

— Да, — повторяет Рэдфилд, и его низкий голос гортанно хрипит. — Обещал. Мне жаль.

В густой полутёмной тишине слышно лишь тяжёлое сопящее дыхание Криса и то, как натужно скрипят в голове у Итана шестерёнки осознания.

— Если та Мия была Мирандой, — пересохшие связки с трудом слушаются, голос осип, а горький комок всё ещё давит на язык, — то где настоящая Мия?

— Предположительно, здесь, в деревне, — откашливается в кулак Крис, возвращая контроль над собственным голосом. — Тундра и Пёс занимаются её поиском.

— То есть..? — «она жива?».

— Я не могу тебе ничего обещать, Итан, — качает головой Рэдфилд, выдерживая затравленный взгляд. — Мне передавали, что тебя самого вообще разорвал волк. Я думал, ты мёртв.

Итан невесело хмыкает, выставляя вперёд, под красный аварийный свет, стальную руку, клацает друг о друга тяжёлыми механическими пальцами.

— Да уж, было дело, — улыбка получается искажённой, затравленной, в светлых глазах мелькает подобие довольства, и Рэдфилд отшатывается. Невозможно остаться в цельном разуме после всего, что произошло. — А знаешь, что они сделали с Роуз?

В тишине слышно, как тяжело Крис сглотнул.

— Они расчленили её. И закатали в стеклянные колбы.

Рэдфилд не отвечает, рассматривая бетонный крошащийся пол под тяжёлыми военными сапогами. Итан понимает — он и сам не знает, что хотел бы услышать в ответ. Впрочем, тишина более чем подходит.

Механически пиликает что-то наподобие пейджера у Криса на поясе. Тот вздрагивает, сосредоточенно проверяет электронные смарт-часы на руке, большой циферблат выхватывает его лицо из темноты белым ярким лучом. Итан болезненно морщится — эта заминка возвращает его в реальность:

— И какой план?

Крис хмурится, долго смотрит впритык на Итана, словно размышляет, стоит ли его посвящать в стратегию военной спецгруппы, можно ли доверять.

— Полная зачистка территории, — в конце концов, отвечает, по-военному чеканя слова. Спустя пару секунд добавляет: — Тебя необходимо эвакуировать, как гражданского.

— Нет.

Крис опешивает.

— Нет?

— Нет, — жёстко повторяет Итан, вставая с ящика на гудящие от усталости ноги и впритык смотря Рэдфилду в лицо, подсознательно пытаясь ментально задавить. — У меня есть здесь одно важное дело.

— Ты не понимаешь, Итан! — взрывается злостью Крис, тянется рукой к пистолету в кобуре. — Объект заминирован, тут скоро всё взлетит на воздух!

Поднимает пистолет Итан быстрее, берёт тут же застывшего Рэдфилда на мушку, в густой тишине раздаётся щелчок взведённого курка.

— Так не взрывай, — по-простому жмёт плечами, исподлобья пристально следя за каждым движением военного.

Тот лишь агрессивно сопит, уставившись на чёрное дуло: поймали, не вывернешься, и по остекленевшим усталым глазам видно, что Итан серьёзен. Пейджер на поясе протяжно пищит ещё пару раз, нарушая заискрившую напряжением тишину.

— Хорошо, — выдыхает Рэдфилд в итоге, показательно медленно поднимает руку с часами и тыкает в циферблат, сверяясь. — Ладно, Итан. Взрывчатка уже заложена, у тебя двадцать минут. Не больше.

***

Осознание накрывает лишь в глубине петляющих коридоров. Итан в панике рвётся наверх, нервно вдавливает кнопки грузового лифта, летит по ступеням, глотая тяжёлый пропитанный ржавым металлом воздух и давясь недостатком кислорода, лёгкие жжёт и от бега страшно дерёт пересушенное горло. Впервые проклинает своё неумение управлять железом подстать Карлу — сейчас было бы очень кстати вскрыть потолок, как консервную банку, и заскочить наверх по левитирующим ступеням из металлолома. Он понятия не имеет, где вообще сейчас шляется Карл, успеет ли он сказать ему, что грёбаный спецназ уже давно проник на фабрику и превратил безопасную железную крепость в их общий свинцовый гроб. Отбрасывает мысль о том, что не успеет, что не повезёт. Важнейшее сейчас — забрать колбы из лаборатории на верхнем этаже.

Стальная дверь с размаху бьётся о кирпичную стену, и от грохота и всплеска адреналина сердце подскакивает в глотку, рискуя выскочить из тела прямо через рот. Не глядя залетает в лабораторию и врезается в широкую грудь.

— Итан! — Карл тут же скалит до излишнего радостную улыбку, тянется к полям потрёпанной шляпы в смешливом приветственном жесте, но, замечая в светлых глазах неприкрытую панику, мгновенно становится серьёзным.

— Нужно уходить, — хрипит Итан в ответ на немой вопрос в белёсых глазах, тут же тянется трясущейся рукой к четырём колбам на столе под лампой, стоящим точно там, где он их оставил.

Карл понимает, не переспрашивает, не просит объяснить — крепко хватает Итана с колбами за плечо, рукой в перчатке притягивая ближе к себе, защищая. Ему хватает одного взгляда, одного блика тёмных круглых очков, чтобы ржавая металлическая пластина со скрежетом проломила кирпичную стену, открывая путь наружу, а скрипящие старым железом тяжёлые обломки выстроились неаккуратной парящей лестницей — никаких коридоров, на которые уже очевидно не хватит времени.

Они едва ли, но успевают: утопают в подтаявшем снегу ботинками, и сзади раздаётся взрыв, окативший их пугающе горячей волной со спины. Итан, не устояв на подкосившихся от стресса ногах, падает в мокрый сугроб на острые грани прижимаемых к груди колб, стонет болезненно, морщится, отплёвывая холодный снег, хрустящий на зубах стылой грязью.

— Блядь! — отчаянно орёт рядом Карл, агрессия бесконтрольно закипает внутри. В порыве злости сминает и отшвыривает покорёженную взрывом стальную пластину, выступившую щитом и не позволившую огню опалить их спины, пинает носком ботинка кирпичный обломок стены. Его руки трясутся в гневе, ладони нервно сжаты в кулаки — Итан чувствует, как бесконтрольно ведёт от чужих эмоций его стальные протезы.

Зарево сильного пожара освещает низкие тёмные тучи ярко-алым, превращая поздний вечер в светлый день. В нос с порывом промозглого влажного ветра ударяет кислая гарь, Итан закашливается, машинально прикрывая замасленным рукавом нос. В панике слепо пересчитывает стеклянные колбы, утопшие в грязном мокром снегу: все четыре. Нервно выдыхает. Тянется дрожащей рукой к пистолету, недалеко отлетевшему после не слишком удачного приземления с выскользнувшей из-под ног левитирующей ступени, поднимается.

Карл с отчаянием дико воет, срывая голос, мечется из стороны в сторону, как загнанный в угол зверь, панически хватаясь за голову. Итан неосознанно подмечает, что горячий огонь лизнул сзади подол плаща, окрасив по кромке заляпанную бежевую ткань в чёрный уголь.

— Жди здесь!

Итан не успевает даже ответить: Карл кидается прямо в огонь, раскидывая в стороны горящие обломки своей паранормальной силой, пытается поднять большую гаражную дверь у чудом уцелевшего главного входа на фабрику. Но механизм заело — агрессивно вырывает и отшвыривает за спину часть двери, зло скалясь и помогая себе рукой, ныряет в горящее пламенем нутро здания. Итан не понимает: ему кинуться следом? Чего Карл добивается? Очевидно же, что фабрика, особенно её подземная часть, разрушена: взрыв был слишком мощным, чтобы там уцелело хоть что-то!

К ужасу побледневшего вмиг Итана, под землёй раздаётся ещё один взрыв, и столб пламени вырывается в тёмное небо с дальней стороны горящего здания. Со страшным грохотом гаражный потолок обрушивается, ржавый металл звенит — нет, это звенит у него в ушах.

Проходит долгая минута, прежде чем треснувшая пополам бетонная плита молниеносно отлетает, и на фоне пламени появляется Карл, держащий в руках свой огромный стальной молот. В круглых очках яростно бликует горячий огонь, плащ кое-где потемнел, покрывшись копотью — но без видимых увечий. У Итана от облегчения темнеет в глазах.

— Итан! — гортанный окрик из-за накрывающих с головой эмоций срывается на звериный рык. Карл огромным молотом указывает в направлении деревни.