— Ну надо же, meine besondere{?}[(нем.) мой особенный.], — скалится Хайзенберг, сидящий вразвалочку на позолоченном столе из ценных пород дерева и пускающий сигарный дым под потолок. Итан краем глаза замечает несколько окурков под его ногами. — Ты ещё жив.
Шугается неожиданной встречи, но сразу успокаивается, обратно отвлекаясь на острую боль в отрубленном запястье. Белёсый насмешливый взгляд цепляется за вид торчащей кости, обрамлённой окровавленной плотью, мгновенно становится серьёзным и недовольным.
— Итан, блядь. Ты опять?
— Антисептик есть? — устало спрашивает, пропуская агрессию мимо ушей.
Подходит к Карлу, кладёт отрубленную ладонь на стол рядом, замечая, как тот хмурится в недоумении. Принимает открытую бутылочку и, сцепив зубы, поливает обрубок руки, шипя от прострелившей боли. Приставляет ладонь к запястью, немного крутит, чувствуя, как раздражённые ткани охотно липнут друг к другу, как обратно связываются в одно целое мышечные волокна. Отрубленная рука отдаёт болезненным шумом в пальцах, колет иголочками, возвращая нервам чувствительность.
— А сразу нельзя было сказать, что ты так умеешь? — звучит Хайзенберг обиженно, выдыхая табачными смолами прямо в лицо Итану. На заросшем щетиной лице сменяют друг друга восторженный интерес, странная грусть и колкая обида.
— Не уверен, что смог бы прирастить мясо вместо ноги или обглоданную кость, — само срывается с языка, Итан не хотел этим делиться.
Хайзенберг скалится в довольной улыбке.
— Ну, хоть признаёшь, что я не зря старался, — медленно затягивается сигарой.
— Где колба? — Итана мелко трясёт, он на взводе и не готов тратить время на разговоры.
— Откуда ж мне знать, — так просто пожимает плечами Карл, закидывая ногу на ногу, это показушное спокойствие вызывает у Итана неконтролируемую агрессию. — Взгляни лучше.
Смотрит в ту сторону, куда указал Карл. Большая красивая шкатулка на одной из полок мгновенно привлекает взгляд. Итан идёт к ней, тянет руки.
— Не вздумай порезаться, откинешься только так, — предупредительно машет сигарой Хайзенберг.
В шкатулке — кинжал. Острый клинок красиво блестит даже в недостатке света, камни на толстой рукоятке переливаются всеми цветами радуги, завораживая.
— И зачем мне какой-то нож? — недоумевает Итан, осторожно крутя в руках холодное оружие, стараясь не касаться острия — раз Карл предупредил его, это может быть действительно опасно.
— Wie dumm bist du{?}[(нем.) ну какой же ты глупый.], — фыркает раздражённо в ответ, туша скуренную сигару о подошву ботинка и кидая окурок прямо под ноги. — Кинжал отравлен, и только им можно завалить эту огромную суку.
Итан кивает, понимая. Это действительно выглядит… полезно. И он правда чувствует благодарность за весомую помощь. Вслух этого не говорит.
— А теперь дай сюда свою шею, она выглядит, как кровавый пиздец, — Карл выуживает из кармана потрёпанного плаща большой ком чистой ваты, словно готовился к тому, что Итана потрепают в драках. Шершавая ладонь касается механических пальцев в попытке забрать антисептик.
— Я и сам справлюсь, — бурчит Итан, но стеклянную бутылочку отдаёт. Карл клыкасто улыбается.
— Само собой, meine besondere¹, ты справишься.
Белёсые глаза сверкают плоскими искрами, концентрируя в себе весь немногий свет из тёмной комнаты. Прозрачные радужки подобны лунным камням, их взгляд откровенно смеётся. Итан засматривается, пытается вглядеться глубже, найти ответы на все свои вопросы. Паранормальная сила мягко тянет за сталь протезов, заставляя сделать шаг ближе. И ещё. И ещё. Карл встаёт на ноги, соскальзывая со столешницы, обильно смачивает оторванный кусок ваты жидкостью из бутылочки, тянет руки к окровавленной шее. Ладони мягко ложатся на плечи, поворачивают к тусклому дневному свету из мутного непрозрачного окна так, чтобы было удобнее. В итоге Итан оказывается прижатым сильным телом вплотную к столу. Отводит взгляд, старается сконцентрировать своё внимание на ноющих влажных укусах, шумно вдыхает через нос табачную горечь. Слишком близко.
— Что это значит? — спрашивает Итан невзначай, хоть его действительно интересует ответ.
— Что именно? — шепчет Карл медленно, сосредоточенный на многочисленных ранках. Мокрая вата касается кожи, тот несдержанно шипит от боли, напрягая челюсть. Хайзенберг мягко улыбается.
— Майнэ… безо… дэрэ? — пытается повторить, снова шумно вдыхает через нос, терпя боль от обработки, чувствуя, как кожа мгновенно начинает регенерировать и затягиваться, раздражённая.
— Мм, — тихо тянет Карл в ответ, улыбка становится задумчивой и какой-то натянутой. — Не скажу.
Белые глаза вновь сверкают весельем. Протез начинает мелко подрагивать, словно Карл… занервничал? Итан хмыкает, пытается подавить, скрыть бесконтрольную улыбку. Получается плохо. Смотрит в ответ с наигранным раздражением.
— Я тебе говорил это, — мгновенно парирует Карл, не давая ему сказать ни слова, — но ты не слушал.
— Неправда, — закатывает глаза Итан. — Даже если и так, в чём проблема повторить?
Карл смотрит пристально, задумчиво, будто слова коснулись чего-то слишком глубокого, скрытого от чужих глаз. Проводит в который раз окровавленной ватой по уже чистой шее, стирая тёмные разводы. Свежую с розоватыми пятнами кожу слабо пощипывает, антисептик, испаряясь, холодит открытую шею. Шершавые пальцы проводят словно случайно, посылая волну мурашек вдоль позвоночника. Горячее горькое дыхание лижет щёки.
— Проблема…
Неожиданно за стеной раздаются тяжёлые шаги, злые крики, полные ненависти, грохот, словно что-то из мебели швырнули в стену. Альсина Димитреску ищет виновника всех смертей, готовая разорвать человека на куски, выжать из него всю кровь до последней капли — во имя её дочерей.
— …в этом, — а улыбка хитрая, азартная, белые глаза горят огнём.
Итан рвано выдыхает, уже по-настоящему раздражённо закатывая глаза. Лёгкий смешок вырывается у Хайзенберга, наблюдающего за такой реакцией, он делает шаг назад, восстанавливая между ними нарушенную дистанцию.
— Давай, папаша, пора спасать твою Роуз.
Итана снова мелко трясёт, он резким движением выхватывает из-за спины обрез — безопасное мгновение кончилось.
***
Острый кинжал рывком входит под рёбра, разрывая ткани, впиваясь во внутренности, отравляя своим клинком всё внутри. Взгляд вампирских глаз жжёт ненавистью, длинные когти в ответ протыкают живот. Больно. Итан сгибается пополам, чувствуя себя так, словно его самого проткнули ядовитым ножом. Отхаркивает кровью на бюст платья, взгляд цепляется за чёрные трещины, глубокими бороздами проходящими по белому фарфоровому лицу. Вампирша озлобленно скалит клыки, фыркает и отшвыривает Итана в каменную стену, больно ударяя спиной. Он безрезультатно ловит ртом вдохи, пытается встать, тело бьёт дрожь. Димитреску воет и рычит.
Женский силуэт ломает в тени стен, взгляд панически выхватывает кожистые крылья. Альсина надрывно смеётся, кажется, ей нравится всплеск своей силы. Итан, бегло ощупывая рёбра после удара, думает, что сильнее уже некуда.
— Тебе повезло, Уинтерс! — надрывно рычит огромный монстр, лысый толстый хвост отчаянно бьёт по стенам, разнося башню. — Только матерь Миранда видела меня в таком облике!
Массивное чудовище скребёт когтями по каменной кладке, выскакивает на свет из дыры в стене, взмывает в воздух, размахивая огромными крыльями. Итан ужасается, ладони потеют, на лбу выступает ледяная испарина. Тварь хлопает клыкастыми челюстями, напоминающими по строению одновременно цветок и паучьи хелицеры, прыгает прямо на него, в нос ударяет смрад. Толстые когти неаккуратно хватают его за рёбра, под руки, поднимают в воздух. Сердце падает в пятки, душа по ощущениям осталась где-то на твёрдой земле, в ушах воет воздух. Огромный дракон, внешне весь напрочь извращённый, кружит с добычей в лапах над замком, кидает его куда-то на крыши. Итан вскакивает мгновенно, пошатывается, хватаясь руками за приклад винтовки — да, он всё-таки смог найти её перед главной битвой, не без подсказок Хайзенберга, само собой. Дракон сильным прыжком налетает сверху, бьёт кожистыми крыльями по каменной кладке стены, ревёт агрессивно и восторженно, предчувствуя свою победу над обычным человеком. Приклад больно бьёт отдачей выстрелов, кажется, на плече останутся синяки. Монстр ревёт, срывается с места, вырывая когтями булыжники из крепкой стены. Взмывает в воздух.
