Он говорил без шуток и так искренне, что Клаус даже вздрогнул. Тедди редко говорил серьёзно. Клаус задался вопросом — парень действительно настолько сильно этого хотел, или просто марихуана мешала его здравомыслию?

— Тедди. Это очень мило, но серьезно… не надо.

— Почему нет?

— Пфф, я… — Клаус вытянул руки перед собой, словно указывая на целое море причин. — Я — тяжелый случай, если ты ещё не заметил. Поверь мне, я…

— Клаус.

«Что? Он только что назвал меня Клаусом? Не думал, что он знает моё имя».

— До того, как ты приехал, здесь было чертовски мрачно. Чертовски нервно. Мне всё время приходилось притворяться, понимаешь? Весь этот зашкаливающий тестостерон, конкуренция среди солдат и постоянная необходимость притворяться, что я в порядке, что мне не страшно. Притворяться, что я такой же крутой, как и остальные парни… А все просто смотрели друг на друга, как на будущие мешки для трупов.

Клаус внимательно слушал Тедди. Он сделал ещё одну затяжку и, чувствуя успокаивающее тепло в голове, продолжил ловить каждое слово.

— Ты приехал и просто забил на всю хрень. Будто даже не понимал, что тут творится. И напряг, который здесь чувствовали все, просто растворился…. типа исчез, чувак. И мне больше не нужно было притворяться, что я не сопливый пацан, потому что так оно и есть. Чувак, я просто пацан…. оказавшийся на войне. Когда появился ты и не стал никого осуждать, я почувствовал, что снова могу быть самим собой. Мне больше не нужно вести себя так, как здешние крутые задницы. Ты смог привнести ощущение дома в наихудшее из всех мест. Ты хоть понимаешь, насколько это, блядь, безумно?

Клаус улыбнулся и отвернулся, смущённо проводя рукой по волосам. Раньше ему не делали подобных комплиментов и никогда так им не восхищались.

— Мы больше не мешки для трупов. Мы братья. Ты мой брат, — Тедди прыснул, но взял себя в руки. — Старший брат, которого у меня никогда не было.

Блядь.

«Блядь».

Клаус готов был расплакаться. Он хихикнул и опустил глаза. Щёки уже болели от улыбки.

— Тэдссс… — протянул он. — Никто никогда раньше не брал с меня пример.

Тедди засмеялся и снова было протянул косяк, но понял что тот потух, и отбросил окурок в сторону.

— Наверняка, потому что это глупо, — признался Клаус, чувствуя как его повело. Он даже не заметил, как надоедливые голоса исчезли из головы. — Ты всегда напоминал мне меня, ну за исключением, что ты не такой ебанутый. Я… я очень тобой горжусь.

— О-о-о.

— Я зна-а-а-ю.

— Давай сделаем ещё одну тату!

— Больше парных татух!

— В честь твоей днюхи… И мужики из отряда сделают, по-братски.

— Всегда говорил Дэйву, что нам всем нужно забиться в честь нашей бригады!

— Будет круто!

Клаус рассмеялся в ладони, глядя как Тедди изучает собственную пятерню.

— Ты уверен, что в косяке не было опиума?

— Пфффффф, не знаю… Я так люблю тебя, чувак.

— Я люблю тебя, Тедс.

Секунду они смотрели друг на друга, а затем одновременно заржали. Тедди взмахнул рукой, призывая к тишине, и посмотрел на часы.

— П-п-подожди… Бутс! С Днём рождения!

Глаза Клауса расширились, как у мультяшки, и он прикрыл рот рукой.

— Ой, точно! Ух ты! — приглушённо пробормотал он из-под ладони. Парни застыли на мгновение, уставившись друг на друга огромными как блюдца глазами.

И снова рассмеялись.

Видите? Клаусу не всегда нужен Дэйв.

Ох, но одно лишь его имя вызвало пронзительную тоску в душе. Он так сильно скучал по Дэйву. Молил Бога, чтобы с ним всё было в порядке.

Но сейчас, благодаря Тедди, всё было очень даже хорошо.

***

1 октября 1968 года

после полуночи.

В каждой миссии и спецоперации у Дэйва был любимый момент — возвращение. Даже не так… возвращение к Клаусу. Под конец дня всё, чего он хотел — слушать, как тот рассуждает о чём-нибудь бессмысленном, например, что круче: бекон из индейки или колбаса из неё же. Сам Дэйв в это время перебирал пальцами непослушные тёмные кудри и чувствовал, как с каждым дыханием Клаус поднимался и опускался у него на груди.

Сегодня вечером Дэйв особенно отчаянно хотел оказаться в объятиях любимого идиота. Эти «миссии» начинали казаться неправильными. Его принуждали делать такое… каждый новый приказ буквально вставал поперёк горла.

Ему приходилось отправляться в рейды, не имея на то полномочий, творить беспредел в домах мирных граждан, которые в итоге оказывались невинными, наблюдать, как убивают тех, кто, возможно, не заслужил такой судьбы. А после он должен был скрывать правду о произошедшем.

«Фубар», — прозвучал в голове голос Клауса, гордо использовавшего этот термин всякий раз, когда он был хоть как-то уместен.

«Все правильно, Фубар», — пробормотал под нос Дэйв, быстро шагая по спящему темному лагерю, не сводя глаз с палатки, в которой они с Клаусом ночевали. Ему было плевать на боль в усталых мышцах. Ему срочно нужен был Клаус. Зачем? В этот момент он не смог бы объяснить причину даже самому себе.

«Я больше не могу этим заниматься», — внезапно осознал Дэйв. Эта мысль давно крутилась в глубинах подсознания, но никогда раньше он не позволял ей звучать так громко и явно. Возможно причина была в том, что Дэйв боялся оказаться неудачником… слабаком, неспособным служить своей стране и недостойным пойти по стопам отца.

Но самое важное — интуиция подсказывала Дэйву, что всё это ложь. Война — полная хуйня, ими руководят поехавшие офицеры, а все операции и распоряжения…

… ФУБАР.

Дэйв задался вопросом, почему же он продолжал этим заниматься? Чтобы люди гордились? Да. Чтобы гордиться собой? Да. Чтобы его отец, сестра, мама, Клаус…

Но какой в этом смысл, если пытаясь доказать что-то любимым, он всё время находился вдали от них? Возможно, его намерения исказились сильнее, чем он думал. Главное, что теперь Дэйв не знал, сможет ли он вообще этим гордиться.

Кстати, о людях, которых он любил: прямо здесь, на траве посреди грёбаных джунглей, Дэйв заметил отрубившуюся парочку — парни распластались, как морские звёзды. Повезло, что перед тем, как нырнуть в пустую палатку, он краем глаза увидел фигурку «мини-Мариона». На губах заиграла лёгкая улыбка, Дэйв покачал головой и усмехнулся.

Эти двое просто нечто.

Он приблизился к тому месту, где, переплетаясь руками и ногами, лежали Клаус и Тедди. Парни мирно спали и ничто в этом безумном мире их не волновало. Действительно, почему бы не вырубиться посреди треклятых джунглей?

— Эй, — Дэйв осторожно протянул руку к Клаусу и убрал прядь волос с его лба. Четвёртый даже не пошевелился, зато Тедди тут же проснулся, потёр глаза и устало рассмеялся.

— При-и-и-и-в-е-е-е-т, Китти-Кац!

— Привет, Тедс.

— Да, он… э-э-э… в полном отрубе. Возможно, я накурил его чуть сильнее, чем планировал.

Дэйв закатил глаза, но только в шутку. Он наклонился, просунул руки под плечи и колени Клауса и поднял его, игнорируя накопившуюся к концу дня усталость. Клаус немного пошевелился, застонал и несколько раз моргнул, прежде чем снова отрубиться.

По крайней мере, так подумал Дэйв.

— Привет, солдат.

Дэйв обожал сонный голос Клауса.

— Ну привет, именинник.

— Кто, я? — устало усмехнулся Клаус, его голова качнулась вперёд и легла на плечо Дэйва. Тот поцеловал кудрявую макушку.

— Спокойной ночи, — попрощался Тедди уже на полпути к палатке, которую делил с Большим Элом и ещё парой солдат.

— Спокойной ночи, — ответил Дэйв, пытаясь сообразить как попасть в собственную палатку с Клаусом на руках.

— Ты не умер, — в тихом голосе Клауса прозвучала улыбка.

Будь Дэйв трижды проклят, если эти слова не разбили его сердце на миллион кусочков. Было ли дело в том, как именно Клаус их произнёс или Дэйв только сейчас осознал, что его парень день за днём, живёт в ожидании момента, когда сможет убедиться, в этом… Наверное, всё сразу. Не было ссор (а без них обходилось редко), не было никаких комментариев — просто Клаус, слишком уставший, чтобы фильтровать мысли и искренне радостный, что Дэйв вернулся.