Клаус знал, что Дэйв любил наблюдать за процессом… И курить в одном нижнем белье было отличным способом сорвать ему крышу, несмотря на попытки не подавать вид.

— Хочешь немного? — предложил Клаус. Дэйв вздохнул.

— Нет.

— Уверен? — уговаривал Клаус. — Точно не хочешь?

— Ты говоришь о травке или…

— Как хочешь, Дэвид. Выбор за тобой.

— Ну и чёрт с ним.

— Как скажешь, любимый.

Дэйв усмехнулся и покачал головой, отворачиваясь от жестокой демонстрации Клауса.

— Спокойной ночи, Клаус.

— Спокойной ночи, Дэйв.

Следующий день выдался тяжелым, и совсем не таким, как хотелось Клаусу. Они оба были измучены этим «пари», и это было видно по тому, как их перепалки достигли новых высот.

— Перестань!

— Ты перестань!

— Сам перестань!

— Сколько не говори «перестань», лучше не станет.

— А когда станет?

— Например, сейчас.

— Ладно, не катит. Ещё когда? — Клаус скрестил руки на груди.

— Каждый раз перед этим, принцесса.

— Королева драмы.

— Офигеть, это я королева драмы? — Дэйв скрестил руки.

— БОЖЕ МОЙ! — перебил их третий голос — Тедди. Парень не выдержал и сорвался на ссорящихся идиотов, с которыми вынужденно делил заднее сиденье грузовика по пути на вахту на мостах. — ЗАТКНИТЕСЬ ОБА!

Клаус не винил его. Они с Дэйвом цапались без остановки с самого завтрака и ситуация становилась только хуже. Они уже не играли в войну, а просто действовали друг другу на нервы. Конкретно сейчас речь шла о беззаботно развалившемся Клаусе, занявшем всё заднее сиденье пивным холодильником. Клаус высказал, что Дэйв просто помешался на контроле.

Оба, надув губы, притихли, когда вмешался Тедди. Они и раньше ссорились бесчисленное количество раз, поэтому Клаус сомневался, что их разногласия были связаны только с отсутствием близости, но оно как минимум подливало масло в огонь.

На вахте, в общем-то, происходила аналогичная херня — они постоянно цапали друг дружку за жопу. Честно говоря, именно поэтому Клаус не мог держать рот на замке, зная, что сводит Дэйва с ума, и наоборот.

На обратном пути они толкали друг друга локтями, пытаясь побороться за место на сиденье, но в конце концов выдохлись и решили, что лучше всего будет наконец помолчать. В какой-то момент, Дэйв наклонился к Клаусу и ещё раз толкнул его локтем, но уже понежнее.

— Я люблю тебя, принцесса, — сказал он достаточно тихо, чтобы только Клаус мог услышать его сквозь гул грузовика. Клаус закатил глаза, но не смог сдержать улыбки.

— Я люблю тебя, королева драмы.

— Но ты же знаешь, что я прав.

— О, чушь собачья!

По возвращении в лагерь расслабиться не получилось. Их попросили помочь вытащить перевернувшуюся лодку из реки. И Клаус использовал приём, который раньше позволял себе исключительно с братьями и сёстрами — передразнивание.

— Серьёзно, Клаус?

— Серьёзно, Клаус?

Дэйв был зол, когда они шли позади своего отряда, покидая доки после того, как успешно вытянули лодку, прибитую течением. Ему нужно было занести на склад несколько мотков верёвки, использованной на задании.

— Пожалуйста, перестань изображать пятилетнего ребёнка и помоги мне с этим.

— Пожалуйста, перестань изображать пятилетнего ребёнка и помоги…

Грохот.

Верёвки бросили на землю, а Клауса затолкали в лодочный сарай, который так удобно оказался под рукой. Перед глазами быстро замелькали цветные пятна и Клаус не поспевал за миром, разворачивающимся на сто восемьдесят градусов. Только ударившись спиной о твердую поверхность «хижины», он понял, что произошло.

К моменту, когда Клаус смог всё это осмыслить, его руки уже были связаны.

— О чёрт, ты же не бросишь меня здесь снова, я…

Губы Дэйва оборвали Клауса на полуслове грубым поцелуем и, не теряя времени, начали спускаться вниз по щеке и шее, оставляя следы укусов и, определённо, засосы.

Клаус толком не успел осознать (он был слишком увлечён ощущением того, что Дэйв практически атаковал его шею), как его руки оказались привязаны над головой к поддерживающему низкий потолок столбу. Что ж, он застрял здесь, нравилось ему это или нет.

Но, чёрт побери, ему нравилось.

Бедра пылали, посылая все виды возбуждающих волн через его тело — ногти Дэйва впились в поясницу и, царапая спустились ниже, пока он не схватил Клауса за ноги и поднял так, чтобы обернуть вокруг себя.

Он безжалостно ударил Клауса об стену, прижав так, чтобы их тела оказались вплотную друг к другу.

Итак… Можно ли с уверенностью сказать, что Клаус выиграл эту войну? Если так, то сейчас не лучшее время, чтобы поднимать этот вопрос. Даже если бы Клаус хотел, в эту минуту он был настолько переполнен ощущениями, что не смог бы произнести ни одного дерзкого слова.

Забавно, но Дэйв сдался всего за десять минут до того, как это же собирался сделать Клаус. Может, он просто оставит мысль о победе при себе.

Пока Дэйв раздевал их обоих (что было не так-то просто, учитывая связанного Клауса у стены), он не останавливался и в своем быстром, постоянном ритме покрывал поцелуями шею Клауса, пока тот не почувствовал мучительно приятное тепло тяжелого дыхания Дэйва у своего уха. Клаус закрыл глаза. Ему никогда не разонравится это ощущение.

А после поцелуя за ухом, Дэйв удивил его укусом. Сильным.

И чёрт побери, Клаусу не стыдно было признаться, что в этот момент чуть не слетел с катушек. Он застонал, позволив голове упасть на плечо Дэйва, прижимаясь бедрами так сильно, как только мог в этом положении, умоляя войти в него.

Дэйв подчинился, почти закончив срывать оставшуюся одежду, отделявшую их друг от друга. Он сильно прижал Клауса к опорам позади, одной рукой грубо сжимая его бедро, а другой находя путь к шее Клауса, чтобы сомкнуть пальцы вокруг его горла. Это было совсем не так, как Клаус пробовал раньше с другими случайными «фанатиками боли» — Дэйв сжимал недостаточно сильно, чтобы перебить его дыхание (хотя он был бы не против), но вполне достаточно для того, чтобы Клаус ощутил тупую пульсирующую боль от сжатия пальцев Дэйва и странное успокаивающее головокружение от давления на шее.

Не осуждайте.

— Дэйв… пожалуйста, ты мне нужен, — скрипучим голосом умолял его Клаус. Он сжал ноги вокруг талии Дэйва и, больше не сдерживаясь, парень, исполнил желание Клауса.

Но, пресвятой гуакамоле, Клаус не был готов к боли от того, что а) смазки не было и не предвиделось; и б) в последние нескольких дней секса не было вообще.

… И Дэйв выложился по полной. Он врезался в него так сильно и резко, как Клаус и умолял его все эти недели, но Боже!.. Ему пришлось укусить Дэйва за плечо, чтобы хоть как-то сдержать стоны. Он крепко зажмурился и впился ногтями во всё ещё связанные над головой ладони.

Боль быстро растаяла, превратившись в тупую пульсацию, которую нельзя было отличить от удовольствия — два ощущения слились воедино, как это часто бывало в мире Клауса. Только тот факт, что ему удалось подтолкнуть Дэйва к совершенно иным ощущениям, возбуждал Клауса ещё больше.

Они не переходили на нежность, как это обычно бывало, когда всё происходило медленно и интимно. Впечатляющий темп Дэйва в считанные секунды заставил Клауса скулить, умоляя о разрядке. Он чувствовал, что и сам Дэйв уже на грани. Тот убрал руку от шеи Клауса и вместо этого начал целовать и кусать его, заглушая собственные стоны, когда его тело напрягалось с каждым приближающим к оргазму толчком.

Дэйв быстро догнал Клауса, покоряя вершину удовольствия — кстати, парень всегда умудрялся помнить о презервативах, тогда как Клаус этого даже не замечал. По крайней мере, один из них был ответственным, и это не тот, кто был знаком с терминами Спид или ВИЧ.

Это было последнее, о чём успел подумать Клаус, прежде чем кончить вместе с Дэйвом. Его колотила дрожь, а грудь вздымалась, требуя, казалось, недосягаемого воздуха. Хижина наполнилась звуками тяжелого дыхания мужчин, и они на мгновение облокотились на стену, пока каждый из них пытался вернуться в реальность.