— А потом, ты прикинь… Оттуда выскочили трое! Это дико, чувак, говорю тебе. Мой папаша заладил орать: «О боже! О Господи! Господи, Господи, у нас проблема, Сюзанна, у нас проблема! У нас беда, Господи!». Это была полная жесть. Во всяком случае, мне хватило одного раза, когда я держал одну из них… кажется, Фиби… чтобы по-настоящему привязаться к ним, понимаешь? Нельзя держать малыша и ненавидеть его, Бутс. Это невозможно и, наверное, против законов физики или ещё какой-нибудь ерунды. Ты когда-нибудь держал на руках ребенка, Бутс?

Клаус подумал об этом. Подождите… неужели он никогда не держал на руках ребенка? Из всех его знакомых, дети были только у Джози, которая была кем-то вроде профессионального взломщика. Клаус знал её лет с двадцати (но его не было рядом, когда она родила), а ещё Эллисон, о беременности которой он узнал из бульварных газет и обложек таблоидов.

В эту секунду до Клауса вдруг дошёл смысл факта, о котором он знал давно, но как-то всё не находил времени осознать по-настоящему.

«Охренеть. Я дядя».

Клаус никогда бы не пришёл к такому выводу и тем более не испытал бы таких эмоций, будь он дома занят своими обычными делами — добычей наркотиков и ежеутренними попытками проснуться в очередном клубе. Но здесь… здесь, посреди джунглей, в окружении людей, которые говорили о доме так, будто никогда туда больше не вернуться… Клаусу стало как-то не по себе. Где-то в груди заныло от того, что он так и не познакомился с дочерью Эллисон.

«Я никогда не увижу свою племянницу… Это же отстой, правда?»

— Я думаю, нет, — заговорил Клаус, отвечая на вопрос Тедди, и тем самым прогоняя меланхолию, решившую во что бы то ни стало поселиться в его сердце.

— Тебе обязательно нужно как-нибудь подержать ребенка.

— Конечно, у меня их навалом.

Тедди рассмеялся.

— Ну что ж, если моя мама будет не против, ты сможешь приехать ко мне в гости. Вообще-то ты можешь приехать и навестить меня, когда захочешь. Мои родители полюбят тебя. Они будут кормить тебя до тех пор, пока ты не будешь уверен, что умер и попал в рай.… — Тедди смолк, словно настигнутый воспоминанием, которым не мог ни с кем поделиться. Клаус позволил ему остаться там. Там Тедди выглядел счастливым.

Клаус склонил голову набок. Рядом расположилось небольшое солдатское море — то тут, то там, зарывшись в траву, разметались тела, большинство из которых лежало недвижимо, как мертвецы (Клаус скрипнул зубами от такой аналогии), но некоторые всё ещё пялились в небо в поисках сна. Дэйв был одним из последних… На самом деле Клаус никогда не видел этого парня спящим.

Интересно, слышал ли Дэйв их с Тедди разговор? Клаус не раз уже задавался вопросом, была ли в нём хоть крошечная частичка, которая скучала по Клаусу, так же, как он по нему. Неужели он просто вообразил, что они ладили? Как такому дружелюбному, харизматичному и приветливому человеку удается притворяться, будто ничего не произошло?

— А что насчёт тебя, Большой Ди? — Тедди своим внезапным вопросом едва не напугал Клауса до смерти. После нескольких дней молчания и игнорирования он точно не был готов к немедленному общению с Дэйвом.

— А что я говорил насчёт «Большого Ди»?

— Никакого «Большого Ди».

В густом воздухе послышался смешок Дэйва. Этот звук камнем врезался в живот Клауса.

— Ты когда-нибудь держал на руках ребенка? — продолжал Тедди. Клаус увидел, как силуэт Дэйва зашевелился, сгибая руку под голову. Он не повернулся к ним, и Клаус не мог не заметить, что всё это лишь для того, чтобы ему не пришлось смотреть ему в глаза.

— Да, тоже свою сестрёнку.

— О, точно. У тебя же куча братьев и сестёр. У Бутса тоже! У нас у всех троих большие семьи.

— Круть, — сказал Клаус, прежде чем успел прикусить язык; их внутренняя шутка возникла инстинктивно, но также была неким вызовом, чтобы посмотреть, как отреагирует Дэйв. И даже в темноте Клаус заметил, что он мгновенно расплылся в улыбке…

А потом отвернулся, чтобы скрыть это.

«Я всё видел, маленькая сучка».

Может быть, надежда ещё жива.

— Хочешь спеть нам что-нибудь, Кац?

— Не сегодня, Тедс, — голос Дэйва внезапно изменился. Он стал глубже… серьёзнее. Это было похоже на табличку над дверью: «Дэйва сейчас нет. Закрыто». Клаус понял, что это из-за него и его комментария.

— Ладно. Ну, тогда завтра.

— Завтра, — согласился Дэйв.

Тишина.

Клаус понял, что пора спать. Только теперь он догадался, что Тедди намеренно пытался втянуть Дэйва в разговор. Клаус смутно подозревал, что Тедди чувствовал, что между ними что-то произошло. Необязательно быть таким же умником, как Пятый, чтобы заметить, что из двух горошин в стручке они превратились в Северный и Южный полюс.

Если эта попытка преодолеть неосознанную пропасть и в самом деле была изначальным намерением Тедди, то Клаус был ему благодарен.

«Хорошая попытка, малыш».

У него было такое чувство, что Дэйв настроен решительно и все должно идти именно так. Всё нормально. Он смирился. Война?.. ладно. Нет, война, конечно, не была «ладной», но Клаусу просто придётся пройти и через это.

«Я больше не буду пытаться. Нет. Нет. Нет, Сэр. Если ты захочешь поговорить, ты придёшь ко мне, Дэвид Кац, но, скорее всего, ты этого не сделаешь, ну и хорошо. Я не побегу за тобой», — пообещал себе Клаус. Но разве он уже не сделал этого? Разве это не единственная причина, по которой он застрял в этом проклятом вьетнамском кошмаре, и не свалил отсюда так же быстро, как грёбаный марафонец?

Что ж, он больше не будет бегать за Дэйвом. Это чёртово обещание…

… которого хватило на семь часов.

Мысли Клауса были такими же подвижными и непостоянными, как и его поведение — и вполне могли меняться по сто раз на дню без всякого предупреждения. Сегодняшний день не стал исключением.

Утром, после всех этих разговоров о младенцах, их отправили в Хюэ*. Клаусу было плевать и на место, и на причину отправки, он просто плыл по течению и старался выжить, пока не придумает что-нибудь ещё. В любом случае, задания не менялись — захватить аванпост на тропе Хо Ши Мина, уничтожить вьетконговцев, взорвать боезапас, уничтожить бункеры, захватить бла-бла-бла…

Как бы то ни было, сейчас Клаус вместе с несколькими парнями сидел в хвосте куда-то летящего вертолёта. Единственным, кого он здесь знал, был старательно не смотревший на него Дэйв. Вообще-то Клаус не собирался садиться в вертолёт вместе с ним, но — сержант приказал, и он пошёл. Как только Клаус поднялся на борт, он заметил, что Дэйв заметно напрягся.

«Плевать. Не интересуюсь. Не любопытно. Просто плыву».

В воздухе у Клауса возникло достаточно времени для размышлений. Посматривая на простирающуюся под вертолетом долину, он обнаружил, что ему очень нравится разглядывать окрестности — Клаус занимался этим всякий раз, когда они летели куда-то. Так он мог легко отключиться, наслаждаясь прохладным ветерком, приятно контрастировавшим с обычной духотой джунглей.

«Я всем рисковал ради этого парня. Из-за него я не убежал обратно в автобус и не свалил отсюда к чёртовой матери! Всё из-за этого глупого обещания «прикрыть его спину», а СЕЙЧАС посмотрите на меня! Полмесяца в этом дерьме только потому, что он был милым, очень сексуальным и…»

«К чёрту всё! Это такая херня! Серьёзно… Бред!»

«Я же это не выдумал — мы с ним поладили.… Действительно хорошо. На самом деле… Да он даже флиртовал со мной! Точно! А что теперь? Какой в этом смысл?!»

«Полный бред. Чушь! Чушь собачья!»

Мысли Клауса метались во все стороны до самой посадки где-то за городом. Сардж выкрикивал приказы, на которые Клаус не реагировал с истинно чемпионским пофигизмом.

Внезапно он взбесился. Его переполняли злость и дерзость, доведённый до белого каления отсутствием ответов, Клаус отчаянно искал их… Это был крик души.

В то время, пока парни собирали свои рюкзаки, автоматы, М-26 и прочую смертоносную хрень, Клаус в своих поисках зациклился только на одном. У этого «одного» были вьющиеся светлые волосы, супер-голубые глаза и великолепные накачанные руки.