Дэйв был как ястреб. Клаус иногда ловил на себе его взгляд, и Дэйв беззастенчиво удерживал его. Затем кто-нибудь снова отвлекал Клауса, рассказывая ему какую-нибудь военную байку, которая произошла до его появления.

Что-то ныло в груди Клауса, и когда он смотрел на Дэйва, и когда отвлекался на что-то другое. Это было странно. Он просто… скучал по нему. Какой в этом вообще смысл? Дэйв ведь рядом, правда? Но он чувствовал себя отстранённым. Клаусу ужасно хотелось забраться обратно на кровать и часами разговаривать с Дэйвом, но сейчас он был на планете, переполненной возбуждёнными школьниками., а Дэйв отключался на другой.

— Что ты сегодня сделал с Юджи? Это было круто, чувак. У тебя стальные яйца, — сказал Пико, одновременно предлагая Клаусу пиво. Он с благодарностью взял его, с любопытством разглядывая этикетку, а затем сделал глоток того, что называлось «Ba Mu’o’i Ba». Он не очень хорошо переносил комплименты.

— Мда, верный путь, если ты хочешь, чтобы тебя загнали в могилу, — добавил Дон Хуан, затянувшись своей гигантской сигарой.

— Нетушки. Клаус применит своё кунг-фу на заднице Юджи, — сказал Тедди, игриво ткнув Клауса в плечо и расплескав немного пива. Клаус был слишком пьян, чтобы это заметить. — Не беспокойся о Юджи, чувак. Он только выпендривается и ничего не сделает, верно? Пусть полижет задницу лейтенанта.

— Наверное, он какой-то извращенец, потому что у него такое странное имя «Юджин Уиллардс», — добавил Клаус, даже не задумываясь о том, что Юджи мог войти в любой момент. Он не боялся этого придурка.

— Где он вообще? — спросил Большой Эл.

— Сосёт член лейтенанта, где ж ещё? — влез Пико.

— Знаешь, ходят слухи, что прямо в той коробке у Юджи хранится его личная коллекция ушей узкоглазых.

Клаус скривился от отвращения.

— Не неси чушь… Иди отсюда, Тедс, — перебил его Дон Хуан.

— Нет, чуваки. Правда! Такое случается чаще, чем вы думаете.

— Я знаю, что такое случается, но думаю, я бы заметил, если бы Юджи отрывал бедным ублюдкам уши в конце каждой проклятой миссии и хранил их как трофеи.

— Тогда почему никто не откроет коробку, Дон? Сделаешь это?

— Чёрт, нет.

На протяжении всей этой жаркой беседы, в которой всё больше и больше народа высказывало своё мнение о «коробке с ушами», Клаус пьяно поднялся и подошёл к несчастному ящику походкой Джека Воробья.

Он с любопытством коснулся холодного металла.

— Воу, воу, воу! Бутс, что, чёрт возьми, ты делаешь? — заметил его Большой Эл. Но Клаус уже открыл эту страшную штуку, не понимая, из-за чего поднялась такая суматоха.

— Неееет!

— Братан…

— Он только что открыл её.

— Бля, чувак.

— У Южи будет припадок.

Клаус игнорировал комментарии, пока все не высказались. Затем, с едва заметной улыбкой, он дождался полной тишины. Наконец, Тедди не выдержал:

— Что там?

Клаус медленно потянулся: поверх содержимого коробки лежал картонный кусок с маркерной надписью «Руки прочь». Он резко убрал картон.

Клаус закричал.

Все закричали.

Он продемонстрировал им что-то ужасно искореженное в пластиковом пакетике, и парни ужаснулись ещё больше.

Затем Клаус рассмеялся, оглядываясь на солдат, которых он только что до смерти напугал.

— Нет. Это просто хлам, — улыбнулся он, тряся пакетиком с непонятным содержимым. — Печенье. Видите? Да, блядь!

Печенье раскрошилось, вероятно, довольно старое и вряд ли его можно было назвать печеньем. Вот почему Клаус был уверен, что Юджи не заметит и не будет возражать, если он его заберет. Клаус закрыл коробку и снова сел.

— Ты нереален, чувак, — покачал головой Тедди — Я бы не стал…

Но Клаус уже открыл пакетик, взял самый большой кусочек овсяного печенья, откусил…

И выплюнул сразу после того, как закашлялся:

— Тьфу, бля! Не рекомендую.

Тедди истерически захохотал на своей кровати, заразив смехом всю палатку. Сразу же после этого пластинка Рэя Чарльза закончилась, и Дэйв молча заменил её на Джими Хэндрикса. Клаус как раз был в разгаре жарких дебатов о фильмах «Психо» и «Птицы» и поднял глаза, насколько мог, чтобы восхититься сосредоточенностью Дэйва, выбирающего следующую пластинку из своей стопки. Он менял её с такой осторожностью.

Однако в следующий раз, когда Клаус посмотрел туда, Дэйва возле проигрывателя не оказалось. Его не было ни на своей койке, ни на кровати Клауса.

Тедди остановился на полуслове, сообразив, что Клаус его больше не слушает. Харгривз заметил Дэйва, когда он выныривал из палатки в темноту. Полотнища стукнулись друг о друга, и он исчез.

У Клауса снова заболело в груди.

— Ой, не беспокойся о нем. Иногда он бывает таким… задумчивым, таинственным и тому подобное.

— Почему? — немедленно спросил Клаус.

— Я думаю, что этот парень слишком много думает, хотя, это для его же блага, — вздохнул Тедди, откинувшись на спинку кровати и подтянув колено, чтобы положить на него руку. Все остальные были заняты разговорами и Хэндриксом. Клаус уставился на выход, как будто это могло вернуть Дэйва… или он просто расстроился. — Ты ему нравишься, понимаешь?

— А?

— Дэйв. Обычно не общается с новичками.

— Почему? — Клаус чувствовал себя глупо из-за того, что постоянно задавал один и тот же вопрос, но ему не терпелось узнать больше об этом Дэвиде Каце, и он понимал, что у него, наконец, появился шанс получить некоторые ответы.

— Ну, он как бы осторожен. Я почти уверен, что он живёт по принципу «чем меньше тех, с которыми ты сближаешься, тем меньше тех, кого ты можешь потерять.»

— Ну, это… — замолчал Клаус. Ладно. Это он мог понять.

— Грустно? Хреново и знакомо? Да… Кац через многое прошёл. Я не знаю подробностей, но у чувака есть некоторые проблемы с доверием. Не столько с другими, сколько с планетой. Сразу не скажешь — он хорошо скрывает это дерьмо, но чёрт, не знаю, приятель.

Клаусу показалось, что голос Тедди с каждой секундой становится всё пьянее и пьянее. Но ему отчаянно хотелось настоящих объяснений, поэтому он продолжал копать, пока Тедди хоть что-то соображал.

— А как же ты? Сержант?

— Мы друзья, да, но он часто от меня закрывается. Он близок с сержантом, потому что они вместе воевали в его первый призыв в прошлом году. Дэйв спас ему жизнь. Они предложили Кацу должность офицера, но он отказался и бла, бла, бла…

— Подожди, это его второй призыв? Как кто-то может захотеть влезть в это дерьмо во второй раз?

— Я же сказал тебе, Бутс. Этот парень чокнутый.

Клаус начинал понимать, что он абсолютно ничего не знает о Дэйве. Эта мысль заставила его одновременно нервничать и возбуждаться.

— Не пойми меня неправильно. Когда он становится тихим и задумчивым, он же не пустая оболочка, у него там безумная страсть. Я видел это. С музыкой и всяким таким. Просто это трудно разглядеть из-под всего дерьма, под которое он всё это закопал.

Вся эта информация, которую выдавал Тедди, казалась Харгривзу обычным бессвязным трёпом, пока он затягивался, чтобы скоротать время, но Клаус ловил каждое слово. Он всё больше и больше чувствовал, что ему бросают вызов. Как будто это была его миссия — расколоть Дэйва, как говорил Тедс. Он хотел этого. Он так сильно этого хотел. И впервые за долгое время Клаусу было неловко из-за того, что он не сможет. Что, если он был ещё одним человеком, с которым Дэйв не хотел сближаться? Иногда он был уверен, что сможет сблизиться с ним, но порой он задавался вопросом, не воспринимает ли он доброту Дэйва за какой-то другой интерес.

Клаус ненавидел себя за неуверенность в себе.

— Но вот что я тебе скажу: с тех пор, как ты здесь появился, этот парень стал более живым. Маленькие проблески, понимаешь? Как будто есть первые звоночки его пробуждения. Типа трещин в броне, тебе не кажется?

Но Клаус уже не слушал. Первая часть фразы была всем, что ему нужно было знать и дала ему стимул перестать вести себя как ребенок и найти Дэйва… где бы он ни был. Клаус хотел быть сейчас с Дэйвом. Он хотел с ним поговорить. Он хотел узнать о нем.