— Тебе повезло, что тебя тайком не зафрагили в бою за неподчинение, — однажды «пошутил» Клаус. Но было ли это шуткой? Сама мысль об этом вызвала у него легкую волну паники. Разве это было бы не ужасно?.. Секунду назад лежать бок о бок с Дэйвом за баррикадой, прицеливаясь и высматривая солдат Вьетконга, а в следующую — лихорадочно пытаться остановить бьющий из него кровавый фонтан…

От этой картины у Клауса по спине побежали мурашки.

— Да ну, — пожал плечами Дэйв, даже не переживая об этом. — Фактически, единственная причина, по которой они не могут заставить меня вернуться — это огромное количество дерьма, которое я теоретически могу на них вылить. Так что они у меня под колпаком.

— А ты дерзкая штучка, да? — Клаус закатил глаза и поцеловал Дэйва в щеку. Тот резко обернулся, поймав губы Клауса своими.

В такие моменты Клаус забывал о той опасной атмосфере, в которой они постоянно находились, и что ему вообще здесь не место. А затем они переезжали в новые лагеря, и Клаусу приходилось искать способы перевезти и спрятать портфель. Поверьте, он много раз думал о том, чтобы просто бросить его на последней остановке, но не мог заставить себя принять такое решение — оставить позади целых тридцать лет своей жизни.

Иногда казалось, что вселенная подкидывала Клаусу прекрасные возможности признаться.

— Высадка на Луну? О чём ты? — нерешительно спросил Дэйв однажды, когда Клаус бессвязно рассказывал о Лютере и их ссорах.

— Ну, как Армстронг и всё такое…

Дэйв моргнул, полностью сбитый с толку.

«Клаус, ты грёбаный тупица».

А когда была высадка на Луну? Правильно, в шестьдесят девятом.

— Э-э… Неважно, просто фильм один вспомнил.

Или был случай, когда Клаус чуть не проболтался о результатах приближавшихся президентских выборов, чем вызвал у Дэйва лишний интерес и подозрения, из-за чего Клаусу пришлось притвориться, что ему попалась особо забористая тайская палочка.

Это трудно, понимаете? Постоянно помнить, что для здешних ребят ты родился на пятьдесят лет раньше, чем на самом деле.

А потом наступило 28 ноября 1968 года.

Клаус пританцовывая вошёл в палатку, служившую домом для восьмерых солдат — крошечную и тесную, как банка сардин. Клаусу и Дэйву это не причиняло неудобств, но всех остальных весьма раздражало.

Дэйв лежал на спальных мешках и читал газету, которая добралась до Вьетнама из Вашингтона несколькими днями ранее. Очки, сидящие на переносице, тут же заставили Клауса просиять.

— Прекрати, — прошептал Дэйв, когда Клаус молча сел рядом и откинулся на спальный мешок, намереваясь прикорнуть перед тем, как их снова потащат к вертолётам. Бенто сидел в дальнем углу и возился с радио, на котором то появлялась, то исчезала радиостанция, предназначенная исключительно для американских солдат во Вьетнаме. Поймать волну было настоящей удачей. Вот и сейчас песня группы The Yardbird то появлялась, то исчезала.

— Прекратить что, любимый?

— Я чувствую, как ты меня дразнишь.

— Кто, я? Да я бы никогда! — Клаус устало улыбнулся и повернулся на бок, чтобы, перед тем как закрыть глаза, ещё разок посмотреть на Дэйва, в очках так смахивавшего на учёного. Наркотики в последнее время было не достать, к тому же после того крошечного фиаско на день рождения Клаус снова старался снизить дозу. Поэтому уснуть было сложно, и тем обиднее, что, как только Клаус стал задрёмывать, голос Дэйва сразу же вернул его к реальности.

— Эта песня… — озадаченно пробормотал Дэйв. Клаус в ответ распахнул глаза. Он поёрзал и положил руку под голову.

— Какая? — поинтересовался Клаус, забыв об усталости.

— Слушай, — Клаус усмехнулся и уже собрался намекнуть Дэйву, что тот ведёт себя, как властная сучка, но потом понял о чём речь… точнее услышал.

«Blackbird singin’ in the dead of night

Spread these broken wings and learn to fly

All your life…»

— «Blackbird», — узнал Клаус. Чуйка подсказывала, что было что-то тревожное не столько в самой песне, сколько в факте трансляции её по радио, но он, хоть убей, не мог понять, что именно.

— Ага, разве это не та песня, которую ты играл на гитаре пару месяцев назад? Ты ещё говорил, что это «Битлз»?

— Да, и что… Я же говорил тебе, — Клаус старался сохранять спокойствие в то время, как судорожно сопоставлял в уме факты, которых, очевидно, не хватало. Теперь он полностью проснулся. Что-то глубоко в душе подсказывало, что он в заднице.

Но почему? Почему?

Дэйв нахмурился, прислушиваясь ещё немного, перед тем как…

— Но… она вышла только сегодня.

«Ооооо, чёрт».

— Эээ… нет, — Клаус не знал, что ещё сказать.

«И это лучшее, на что ты способен?» — отругал он себя.

— Вообще-то, да, — возразил Дэйв, указывая жестом в сторону радио и Бенто, который не проявлял никакого интереса к их разговору. — Парень только что это сказал.

— Какой парень?

— Парень по радио.

— Ну, пффф. Я… Это же бессмысленно, Дэйв. Как…

— Я не знаю, — признался Дэйв, его взгляд был всё ещё задумчивым, будто он перебирал в уме все возможные объяснения.

«Чёрт возьми, Клаус. СКАЖИ ЕМУ. Скажи ему сейчас же!»

Клаус вздохнул.

— Ну что ж… Думаю, нам пора по…

— По коням, парни. Подъём! Подъём! Подъём! — в палатке внезапно раздался и тут же стих голос Сарджа. То, как он тормошил остальных солдат, заглушалось прерывистой «Blackbird», всё ещё звучащей из приёмника. Но Дэйва не волновали эти отвлекающие факторы — его глаза потемнели и полностью сосредоточились на Клаусе, как будто он знал, что тот скрывал от него что-то важное.

Проклятье. Они были на том этапе отношений, когда Клаус не мог ни черта скрыть от Дэйва. Они встречались уже достаточно долго, чтобы практически разговаривать только взглядами — естественно, у Клауса бы не вышло продолжать лгать и дальше.

— СЕЙЧАС ЖЕ! — внезапно вернувшийся сержант заставил их подскочить на месте и, наконец, включиться. Сержант закатил глаза и пошёл дальше, пока Клаус с Дэйвом пытались нацепить рюкзаки.

— Что? — спросил Дэйв, как только они вышли на свежий воздух и догнали отряд, направляющийся через лес к полю, где на посадку заходили вертолёты.

— Что…что?

— Что ты хотел сказать?

— Я…

— В очередь! Становитесь в очередь, ребята! — ещё один приказ сержанта прервал фразу Клауса. Но Клаус не продолжил, надеясь, что Дэйв забьёт после стольких неудачных попыток.

— Клаус…

— Просто… Не сейчас, ладно?

Может быть повлияло то, как Клаус это произнёс, слишком явно сдерживаясь, но Дэйв всё понял молниеносно.

— Что в этом такого серьёзного, что…

— С чего ты взял, что это «серьёзно»?

— С того, как ты это сказал.

— Я… Просто… Ничего подобного, — неохотно признался Клаус, оглядываясь на людей вокруг. Конечно, это было основной причиной, по которой он не мог вывалить такой абсурд, но и сам был далеко не готов к подобному разговору.

Дэйв выглядел оскорблённым — вот уж чего Клаус совершенно не хотел.

— Помнишь, что мы говорили о доверии и о том, чтобы не скрывать ничего друг от друга? Помнишь, чем это обернулось в прошлый раз?

— Господи, хорошо… Просто… Пожалуйста, давай поговорим об этом позже.

— Но…

— Дэйв… На самом деле не о чем беспокоиться. Ничего такого.

Кац смотрел на него долго и пристально, и, казалось, видел насквозь и Клауса, и всю ложь, которой тот так долго прикрывался.

— Ладно, — наконец, вроде бы искренне отступил Дэйв. — Я тебе верю.

«Ауч».

«Аааауч».

Клаус с трудом сглотнул и кивнул, растерянно продолжая двигаться, пока их заталкивали в вертолёты.

Весь патруль Клаус провёл в беспамятстве. Он двигался только туда, куда его тянул за собой Дэйв. В голове то и дело всплывали всевозможно-хреновые варианты развития событий, которые повлечёт за собой разговор с Дэйвом.

Глаза Клауса остались стеклянными даже во время внезапной перестрелки, в которую они угодили, как только вышли на большое поле.