Ладно. Со временем все наладится, и у меня сейчас на руках все карты, чтобы построить свое долбанное счастье.

Какие бы палки в колеса мне ни ставили Вик, Артур и даже Харон – когтистое дитя Сатаны.

Артура я впервые увидел спустя примерно месяц после «ночи любви» с Виком. За этот месяц я успел скрутить себя в бараний рог. Оказалось, мне довольно сложно оставаться спокойным в ситуации «поматросили и бросили». Даже если ничего серьезного не планировалось изначально. Вик меня не сторонился, и это было хуже всего: казалось, ему вообще плевать на то, что между нами произошло, как будто мы всего лишь покурили вдвоем на балконе, ей-богу.

Мы несколько раз сталкивались в лифте, пару раз у сотрудниц Вика, которых, оказывается, звали Оля и Катя, отказывалась работать база, и я был близок к тому, чтобы завести блокнот и писать там что-то вроде «Принц взглянул на меня три раза, улыбнулся один раз, вздохнул один раз. Итого пять».

________________________________________________________________________________

Цитата из фильма «Золушка» (1947 г.)

________________________________________________________________________________

А потом вдруг мой шеф пришел с очередного митинга1 и, рухнув в кресло, заявил:

– Ну, парни, готовьтесь.

Оторвавшись от компьютера, я нахмурился. Мой шеф был мировым мужиком. Под пятьдесят, черноглазый и черноволосый, хромающий на одну ногу – кажется, что-то врожденное, хотя я не спрашивал. Он всегда был рядом, чтобы получить втык от начальства и отвести грозу от меня и от второго сисадмина, Коли.

Единственный недостаток шефа состоял в том, что говорил он часто как будто сам с собой и крайне злился из-за того, что мы его не понимаем.

– Опять аудит? – предположил я худшее.

– Сплюнь, – отмахнулся шеф. – Новый филиал планируют открывать. Нужно будет оборудование закупить, потом сетку проложить, ну и остальное. В Подольске.

Я кивнул и пожал плечами. Подольск так Подольск. В резюме несколько месяцев назад я писал: «Готов к переезду, готов к командировкам» – с тех пор ничего не изменилось.

– Шевченко туда переезжает, а на его место назначают Ревцова. Будет теперь нами руководить, – шеф ухмыльнулся.

– Кого назначают?

– Юриста нашего главного. Вика.

Сердце пропустило удар, и я кивнул еще более безразлично, чем до этого. С Шевченко, заместителем директора, я сталкивался не чаще, чем с Виком. Так что для меня, думал я, ничего не поменяется.

Что ж, я ошибался.

Спустя пару недель после разговора с шефом мне на почту упал запрос: нужно было завести аккаунт в сети для нового главы юротдела, Артура Соловьева. Быстро они справились с открывшейся вакансией, конечно.

Вика я за эти две недели почти не видел, хоть и проходил с десяток раз мимо его кабинета, делая вид, что оказался на этом этаже по делам. Снился Вик мне почти каждую ночь, и мои чувства уже начинали отдавать помешательством. Успокаивал я себя только тем, что до сих пор не нашел в базе номер мобильного Вика и не начал строчить ему грустные сообщения. Так что пока вроде как с самоконтролем у меня все ок, полет нормальный.

Вон, даже работать могу.

Я распечатал анкету, согласие на обработку персональных данных и прочие документы, которые обязан подсовывать всем новичкам, и направился к очень хорошо знакомому кабинету. Что ж, Артур Соловьев, ты явно не будешь так же крут, как твой предшественник.

Еще одна ошибка, как вскоре выяснилось.

Стоило войти в кабинет, как меня накрыло острым чувством дежа вю. Я зажал рот рукой, пытаясь не заржать, потому что на секунду показалось, что я кукухой поехал.

Может, у меня какой-то фетиш на того, кто сидит в кресле главного юриста? Как иначе объяснить то, что я опять видел там самого привлекательного в мире человека? Не такого, как Вик, совсем на него не похожего, но у меня точно так же все внутри переворачивалось.

Правда, в этот раз еще и хотелось засмеяться из-за своей недотепистости: Артур, как звали нового главного юриста, тоже был абсолютно не из моей лиги, даже близко.

Весь какой-то тонкий, с прямыми русыми волосами до плеч, в очках с толстой роговой оправой – но не ботанских, а модных, хипстерских. Их хотелось снять, заглянуть в глаза, приблизиться и… Мечтать, конечно, не вредно.

Артур был одет в большой и мягкий темно-синий кардиган, уютно тонул в нем. Из-под воротника простой белой футболки выглядывала тонкая золотая цепочка – потом она станет моим фетишем, а в тот момент я просто прикипел к ней взглядом и стоял в дверях, воображая всякие неприличные вещи, как загипнотизированная дудкой кобра.

– Вы системный администратор? – вырвал меня из влажных фантазий голос Артура.

Голос довольно высокий для мужчины, странно холодный. Тогда мне показалось, что человеку, который выглядит так уютно и обнимательно, этот голос, голос какого-нибудь кинозлодея-психопата не слишком подходит.

Что ж, потом я узнал, что голос Артуру исключительно подходит, а вот уютный вид – это как маскировка хищника или сладкий запах плотоядного растения.

– Да, – встряхнулся я. Работать работу и не отвлекаться! – Меня зовут Гоша, сейчас я вам помогу попасть в систему и в «джиру», где у нас ставятся задачи. Подпишите, пожалуйста, пока вот это.

– Я Артур, – он широко улыбнулся и протянул мне руку.

Да что ж ты делаешь!

Губы у него были мягкими на вид, розовыми, как у девушки нецелованной. И вообще он весь выглядел таким трогательным, невинным каким-то.

Так, работать. Второй раз подряд от души скачать один и тот же троян, в смысле, влететь в горячего мужика без малейшего шанса на взаимность – это уже зашквар.

– Нет, ну это все нужно переделать, – недовольно пробормотал Артур.

Я скосил глаза и увидел, как он хмурится, пробегая глазами по документам. А я что? Я ничего, какие формы нам юристы дали, такие я ношу на подпись.

Потом я узнал, что Артур, наверное, из принципа внес изменения почти во все внутренние документы, которые разрабатывал Вик. Каждая новая метла метет по-своему, но тут было другое.

О том, какая история связывает этих двоих, я тоже узнал намного позже и даже сейчас не мог поручиться за то, что от меня не утаили каких-то важных деталей.

Некоторое время после того, как я уселся за компьютер главного юриста, Артур стоял за моей спиной и смотрел в окно. Девочек, сотрудниц Вика, в кабинете не было, так что между нами висела тишина. Мне она казалось напряженной, может, потому что я сам был напряжен.

Недотрах что ли? После Вика я даже не пытался ни с кем спать, не хотел стирать с тела его прикосновения. Хорошо хоть мыться у меня ума хватало.

Надо найти себе кого-нибудь. Простого парня без затей, который будет рад тому, что я у него есть, а не нос будет воротить.

– Это у тебя Бромптон на руке? – спросил Артур, и я вздрогнул.

Он наклонился ко мне очень близко, вторгся в личное пространство и теперь рассматривал татуировку, которая растянулась по всей внутренней стороне правого предплечья.

– Не знаю, – ответил я, бросая взгляд на покосившиеся кресты. Мне всегда казалось, что Егор, мой друг, просто взял эту картинку из головы, он вообще увлекался готикой. – А что за Бромптон?

– Кладбище в Лондоне, – Артур провел по татуировке пальцами, и я вздрогнул. Холодные, твердые. – Больно было бить?

– Очень, – ответил я.

Вот и что делать? Это он со мной флиртует так? Обычно я не люблю, когда до меня дотрагиваются, но сейчас едва не растекся лужицей. Лицо у Артура стало сосредоточенным, холодным, когда он спросил про боль. У меня по спине пробежали мурашки, кровь отчего-то хлынула к паху.

От Артура веяло чем-то таким… будоражащим, страшным, но в то же время манящим. Его хотелось разгадать, узнать поближе, но казалось, что в эту бездну заглядывать опасно.

Это потом я узнаю, что люблю боль. Люблю беспомощность и принадлежность, ощущение полета и счастливой покорности, которое могу получить только с Артуром и только с Виком – с ними двоими.