Под конец отповеди меня трясло, я вылетел из кабинета «решать вопрос немедленно» и даже не стал слушать, как Артур по старой миротворческой привычке пытается перевести тему или придумать пути решения.

Конечно, я знал, что рано или поздно накосячу, во-первых, косячат все (так даже мой шеф говорит), во-вторых, с нуля наладить инфраструктуру целого филиала, – это вам не винду переустановить.

И все-таки, увидев ближе к обеду сообщение от Вика, я не смог отказаться и решил, что один маленький прощальный секс хуже не сделает.

Иногда я возвращался мыслями к тому моменту и думал – а если бы я знал, что нас застукают, я бы стал что-то менять?

После втыка от Шевченко я несколько часов не мог прийти в себя. Созванивался с поставщиком, объяснял ситуацию, слушал про то, что «надо посоветоваться с руководством», рвал на себе волосы.

Никого из моих коллег сегодня не было. Я был предоставлен сам себе, решив, что шефу позвоню только в крайнем случае: если получу от поставщиков ответ, что переиграть уже ничего нельзя. Нажаловался Коле в мессенджер, но тот сдавал очередной свой экзамен и ничего не ответил. Работа не клеилась, все мысли были где-то далеко, я просто сидел, глядя в монитор, и не мог заняться ничем полезным.

Когда телефон пиликнул сообщением от Вика, я увидел привычный вопросительный знак, а следом одно слово «парковка». Конечно, сейчас же время обеда. В обычный день я с радостью решил бы, что пора свалить из офиса хоть на час, погреться под апрельским солнышком, ну и провести пару десятков минут в машине Вика.

Я и тогда подумал, что это неплохая идея, а порвать отношения можно и позже.

Когда я уже взялся за куртку, тишину кабинета разорвал звонок, и я пулей метнулся к телефону. Звонил представитель поставщика, неплохой, как мне казалось, парень, чье имя вылетело у меня из головы. Он отчитался, что передал проблему руководству, что те будут думать, что, скорее всего, все пройдет хорошо… Этот звонок так выбил меня из колеи, что я начисто забыл о Вике и снова уселся за компьютер – гипнотизировать взглядом монитор и обновлять страницу, ожидая новостей.

Услышав звук открывающейся двери, я вздрогнул.

– Ты идешь? – спросил Вик и заглянул в кабинет.

Щеки залила краска. Вот же черт. Сколько времени прошло с тех пор, как я написал Вику «спускаюсь»? Полчаса, не меньше. Он что, за мной вернулся? Почему-то от этого стало тепло внутри.

Вик с любопытством огляделся, и я невольно пожал плечами. Да, кабинет был не слишком похож на светлые и как будто сошедшие со страниц журнала «Офис лайф» кабинеты Вика и Артура.

Комната была вытянута в длину, поперек ее делил стеллаж, уставленный мониторами, системниками, принтерами и прочим скарбом, который мог понадобиться в любой момент. Кроме того, стеллаж был увешан проводами, которые, хоть тресни, всегда выглядели неопрятно. За стеллажом располагались рабочие места Коли и моего шефа, Георгия Степановича, а мне достался небольшой пятачок у входной двери – зато почти отдельный кабинет.

– Вик, прости, – я провел рукой по лицу. – Я совсем заработался. Сейчас, наверное, уже поздно?

Я бросил взгляд на часы в углу монитора: до конца обеда осталось всего минут двадцать, и если Вик, заместитель директора, мог себе позволить прийти, когда захочет, то мне так лучше не рисковать – особенно после того, что сегодня случилось.

От Вика буквально веяло весной. Черная кожаная куртка, бежевый джемпер, запах какого-то одеколона, волосы, тщательно зачесанные наверх, как всегда аккуратная щетина, в руке – ключи от машины. Он как будто на свидание собирался, а не на работу.

Внутри потянуло какие-то провода, закоротило что-то, и я отвернулся. Остро захотелось жить и видеть в этом мире кого-то кроме Вика. Влюбиться, например, и чтобы взаимно.

– Ты один в кабинете? – спросил он буднично, и я облизнул губы.

– Да, – в ответ на долгий многозначительный взгляд я добавил: – Но здесь дверь изнутри не закрывается.

– А нам и не нужно. – Вик шагнул вперед и протянул мне руку. Легко улыбнулся, и я подался навстречу, как загипнотизированный. – Если кто-то войдет, из-за стеллажа мы же услышим?

Голос у него был мягким, весенним, таким же, как сам Вик. Потому у меня даже не получилось на себя разозлиться, когда я потянул его в глубь кабинета и втиснул в узкое пространство между стеллажом и рабочим столом Коли.

Солнце, которое выглядывало из-за незакрытых жалюзи, слепило, грело висок и щеку, и я зажмурился. Тяжелые руки Вика привычно легли на спину, погладили, опустились ниже и потянулись к пуговице моих джинсов.

Я выдохнул и прижался теснее. Когда все успело стать таким привычным, таким легким и понятным? Вик сжал мою задницу, по коже тут же пробежали мурашки, все тело напряглось от возбуждения. Я прикусил губу Вика, чувствуя его твердый под одеждой член. Наверное, я мог бы предсказать то, что произойдет дальше, буквально до минуты: сейчас Вик вытащит откуда-то карманный флакончик смазки, едва слышно щелкнет крышка, а потом прохладные и влажные пальцы коснутся меня, и я окончательно потеряю всякое соображение.

Стеллаж надежно прятал нас от глаз того, кто мог бы заглянуть в кабинет, я уже приловчился вести себя тихо, а раздевать меня Вик в этот раз, кажется, не собирался. Было даже немного жаль, хоть мозгами я и понимал, что так намного лучше и безопаснее.

Я буквально повис на Вике, обняв за плечи: ноги меня не держали, а он ощущался надежным, как скалы или пресловутая каменная стена, которую почему-то всегда нужно искать в мужчине. Мои джинсы были расстегнуты, и я понятия не имел, чего хочу больше: притереться к Вику теснее или насадиться на его пальцы, которые горячо и правильно ощущались внутри.

– Вик…

– Сможешь вести себя тихо, м? – низко прошептал Вик мне в ухо. – Если я тебя трахну прямо здесь?

Он как-то так провернул пальцы, а потом согнул их, что по всему телу электричество пробежало, и… вот черт. Меня перетряхнуло, и я кончил, так и не дождавшись, пока Вик выполнит обещание.

Я дрожал, пока он гладил меня по спине, и пытался перевести дыхание. Я всегда так: легко завожусь и быстро кончаю, как будто секс у меня бывает раз в год и организм с ума сходит от счастья и пытается урвать свое побыстрее, пока не забрали.

– Смогу, – ответил я.

В конце концов, это Вик тут был активом, а свою долю удовольствия я уже успел получить. Он поцеловал меня куда-то в висок, и на моих губах появилась блаженная и наверняка глуповатая улыбка. В его руках было так хорошо. Наверное, у Вика так же, как и у меня, шумело в ушах, потому что звука открывшейся двери мы не услышали.

Сейчас, спустя больше чем три месяца после того случая, я думаю: что было бы, если бы мы услышали? Сидел бы Артур на нашей общей кухне, возился бы с ужином Вик, старательно делая вид, что его не замечает? Думал бы я о том, что, получив в постель сразу двоих, все еще очень далек от того, чтобы иметь нормальную семью? Нормальную в моем понимании, а не в «традиционном», конечно. Семью, где каждый чувствовал бы себя счастливым и нужным.

– Гош, ты тут? – раздался прохладный высокий голос, и я вздрогнул, отшатываясь от Вика.

Схватился за джинсы, обернулся, и… Да, это была немая сцена. Артур выгнул бровь и посмотрел мне за спину, где так и стоял Вик.

– Я хотел спросить как твои дела после утреннего митинга, – медленно проговорил Артур спустя пару минут, за которые никто из нас даже не пошевелился. – Но вижу, что все хорошо. Так ты теперь гей? И давно?

Я открыл рот, а потом раздумал отвечать. Артур смотрел не на меня, а на Вика. И вопрос был адресован явно не мне – иначе откуда в нем столько злости? Нам нечего было делить.

– Тебе рассказать забыл, – Вик отодвинул меня с дороги и шагнул вперед.

– О, я уже ухожу. Не прерывайтесь. Это же такое надежное место, никто никогда не узнает, да, Вить?

Артур прищурился и едва заметно скривил губы.