– Уверен, – решительно заявил Влад, – Я живу с ним в одной комнате, я вижу его каждый день, я говорю с ним. Если тебе этого мало, есть ещё кое -что…. Я слышу его мысли, когда он расстроен, напуган, влюблён, наконец. Я знаю, когда и что у него болит. За это время он ни разу не вспомнил о своей болезни, не пожаловался на то, что внутри него!

– Удивительно! Один из многих! Значит, ты думаешь…

– Я уверен! Кровь Первых! Это то, что спасло его и может спасти других.

– Но, мы так долго не замечали его признаков, благодаря стараниям Велены.

– А у меня заметили?

– Да, ты, кажется, прав. Хотя с тобой отдельная история, но, возможно так оно и есть. Мне уже доводилось встречать людей Древнего рода без признаков Первородности. А как к этому относится Аля? Она согласна с тобой?

– Она в самом начале сказала, что в Максе оно ведёт себя по – другому, не как у остальных. Мы не успели совсем чуть-чуть. Там, в школе, Гастингс прикинулся учителем, и когда всех увели на прививки, стал выкачивать у Макса энергию. Я вспугнул его, но он успел оставить подселенца. В лазарете Аля снова его осматривала и не почувствовала духа. Она сказала, что он словно в коконе. Что-то в Максиме не давало ему развиваться. Если это не кровь Первых, то – что же ещё? А потом, это существо словно проснулось и теперь может освободиться в любой момент!

– А мне вы об этом рассказать забыли, или думали, оно само рассосётся? – Ворвавшись в кабинет, зло воскликнул Максим.

– Ну, что ж, ты хотел посвятить его в историю вопроса – дерзай, а мне пора на занятия, – негромко заявил Гореслав и, стараясь не глядеть на парня, покинул кабинет.

Влад рукой пригласил Максима к диванчику и, откашлявшись, начал, как молодой преподаватель свой первый урок.

– Помнишь, я рассказывал тебе о заклятии Светозаров, отнимающем души у врагов? (Ты и сам теперь умеешь им пользоваться.) Так вот, если пойманная душа долго находится в заточении отдельно от тела, лишившись возможности на перерождение, в неё начинает копиться негативная энергия, злоба, ненависть к поймавшему (даже если её не было там раньше). И ради обещанной свободы, и возможности отомстить (порой – всё равно, кому), эта душа готова на всё! Вот и соглашается она на любые условия своего хозяина, даже на такие страшные, как – стать подселенцем в чужом теле.

Это дух, который живёт в тебе и постепенно вытесняет душу, чтобы заменить её собой. Подселенец в начале мал и бессилен, поскольку был разлучён с телом, но, потом… Потом он растёт, питаясь страхами и негативными эмоциями своего нового сожителя. Однажды наступает час, когда он берёт верх! А душа человека, чьё тело занял подселенец, больше себе не принадлежит, становясь послушной марионеткой сильного (и, часто – злого) мага, навечно заключённой внутри отнятого тела. Или же, если этой несчастной душе повезёт, она умирает, чтобы вновь родится, только уже без талантов, отнятых подселенцем для своего хозяина… Дед нашёл тебя в Яви, и чтобы ты больше не исчез, они подсадили тебе зловредного соседа, а это не проходит бесследно и для души, и для тела.

– Поэтому я оказался в больнице?

– Да. И если бы тебе сделали операцию, это не решило бы проблем: как мы и говорили, подселенец просто убил бы тебя!

– И сейчас этот дух всё ещё во мне? Ведь я чувствую себя хорошо, но…

– Да, Аля и кровь Первых не дали подменышу завладеть твоим телом и душой, но он всё ещё внутри. Он был слаб, и я почти не чувствовал его, но он там.

– И как от него избавиться? – с надеждой в голосе спросил Максим, прислушиваясь к себе, чтобы почувствовать – в каких закоулках его обширного тела может скрываться эта мелкая пакость и, когда она начнёт действовать… – Так сделайте что – нибудь! Удалите его из меня! Я не хочу потерять свою душу! – сжимая кулаки, точно это могло напугать затаившегося врага, чуть не кричал парень.

Влад неуверенно повёл широкими плечами, стараясь не глядеть на товарища.

– Этого никто толком не знает, но, некоторые утверждают, что подселенец покидает тело жертвы только в случае его окончательной и бесповоротной смерти…

Услышав это, Макс уставился в пол, будто пытался пересчитать каждую пылинку на нём.

– Получается – у меня нет шансов…

– К сожалению, пока мы не можем этого сказать. Мы надеялись, что он замер не случайно, что ты не такой, как все, и что-то внутри тебя не даёт подменышу расти и развиваться. Все другие уже в первые сутки либо умирали, либо превращались в рабов.

– Так я такой не один? Были и другие? – изумился Максим.

– Да. Возможно, твой дед искал тебя или хотел получить как можно больше бездумных и беспощадных слуг, выполняющих любое его желание. Он сейчас главный человек в Прави. Благодаря своим связям и знатности рода ему удалось занять пост в Триглаве, и теперь он недосягаем для простых волхвов, но я уверен, он не забыл о тебе и по-прежнему желает переманить на свою сторону, иначе, зачем стал бы оставлять подселенца.

– Я тоже о нём не забуду, – процедил сквозь зубы Максим, – И мы посмотрим, кто кого!

– Не глупи! – пытался успокоить его Влад, – Гореслав с Вышезором подняли все свои связи, собрали необходимые книги и людей и всеми силами стремятся найти решение этой проблемы с первого дня твоего пребывания в Академии…

– И далеко им удалось продвинуться на этом пути? – криво усмехнулся Максим, сердце которого, казалось, совершенно перестало стучать, боязливо трепеща где-то в районе правой пятки.

Влад промолчал, вновь отводя глаза в сторону.

– Понятно! Я так и думал! – прошептал Макс, голос которого совершенно ему отказал.

Собрав в кулак последние силы, которые ещё не успели окончательно покинуть занятое армией врага тело, парень поднялся и бросился вон из комнаты, сам не понимая, куда и зачем, просто он не мог больше ни минуты находиться здесь, не мог видеть бессильно согбенную спину товарища, не мог слышать его безуспешные попытки оправдаться и успокоить… Макс даже дышать не мог, ведь, где-то внутри него этот воздух получал и враг, готовящийся к захвату!

– «Значит, только смерть разлучит нас», – пронеслась в голове Максима невесёлая мысль.

Если бы он мог сейчас умереть в одночасье, по собственному желанию, сразу и безболезненно, то сделал бы это, не задумываясь ни на секундочку, только бы не превратиться однажды в монстра, в затаившееся чудовище, готовое уничтожить всех, кого так любил, с кем был дружен, к кому испытывал уважение…

Парень почувствовал, что задыхается от быстрого бега. Его тело горело, горело изнутри, как жарко натопленная печь. Воздуха не хватало. Во рту образовалась пустыня, требуя хоть какой-то влаги. Максим с горечью понял, что в нём сидит что-то, чего он не может понять, и оно в любой момент проснётся, попытается овладеть телом, так же или почти так же, как призрачный Кирилл овладевал своей сестрой Кирой.

А что станет с ним? Не будет ли он опасен для окружающих: Влада, Драгомира, Али??? Сможет ли себя контролировать или, как Кира, не будет помнить, что сотворил под действием чужой воли? А потом этот подселенец окончательно погубит его душу, и он, Максим, перестанет существовать? Умрёт? Исчезнет? Его тело будет жить другой, независящей от него жизнью?

Тогда, лучше уж умереть, чем стать угрозой для друзей и близких!

А если никто из волшебных целителей не знает, что с этим делать, значит ли это, что он обречён!? Если смерть неизбежна, и ничего нельзя с этим поделать, может стоит использовать последний шанс и разобраться с врагами до того, как подселенец разберётся с ним самим!

Аля говорила, что кровь Первых замедлила развитие паразита, но не убила, не избавила Максима от зловредного соседа, который и сейчас где-то внутри него, приглядывается, прислушивается, изучает и готовит плацдарм для последнего рывка, для нападения. И кто одержит победу в этой битве – только Вселену известно!

Но почему Вселен, если он и вправду всемогущий, не предвидел такого варианта развития событий, почему не защитил от подобной напасти избранный род, тех самых Первых, в чьих руках, по словам кудесников, находится судьба Трёхмирья?