– С чего бы это вам делиться со мной секретной информацией? – недоверчиво глядя на Белогора, поинтересовался Максим. – Сами же говорили, что не собираетесь этого делать! Ваши люди, например, решили, что я – шпион. («Да и не они одни», – грустно подумал парень)

– Во-первых, я знаю о тебе немного больше, чем «мои люди», – улыбнувшись, произнёс Белогор.

– Откуда это? – вскинув брови, перебил его Макс.

– Гореслав Ростиславович сообщил, что ты покинул академию с неизвестными намерениями…

– Ему, может и неизвестными, – сквозь зубы поправил парень, вновь перебивая хозяина. Однако, упоминание ректора пробудило в юноше воспоминание о встрече на мосту, когда они с Дариной прятались в кустах, а неизвестный в светлом костюме под чёрным плащом, вёл с Гореславом странную беседу. Максим почти забыл об этом, потому, что ему пришлось вступить в схватку с Сирином, а теперь отчётливо представил и узнал. – И что же ещё вы обо мне знаете? – недоверчиво спросил Максим.

– То, что тебе грозит опасность потерять себя из-за действий подселенца, и ректор волновался, не по этой ли причине ты сбежал…

– Значит, они думают, что я уже сдался! Что неизвестная пакость во мне взяла верх и… И теперь это уже не я? – сердито прокричал парень прямо в лицо Белогору.

– Успокойся, я-то точно знаю, что подселенец не смог тебя одолеть! Но… тем более мне непонятны твои цели пребывания здесь. Что же заставило тебя искать общества Деда?

– Вам непонятно, – ворчал Максим, хотя и сам теперь не мог объяснить, на что надеялся. Может на то, что Алабор добровольно выдаст ему секрет контрзаклятья и освободит маму, которую так долго держав в заточении? А может на то, что дед пожалеет его и освободит тело от врага, на время вынув душу из тела?

– Мне бы к Алабору попасть, – признался юноша, стараясь не глядеть в сторону румяных оладий.

– Для чего, если не секрет?

Максим засомневался, стоит ли рассказывать этому незнакомцу обо всём, ведь ещё неизвестно, каких взглядов он придерживается и как относится к главе Триглава. Наконец, решив, что никакой тайны он не выдаст, Макс выпалил:

– Хочу узнать контрзаклятье, возвращающее душу в тело, слышали о таком?

– Слышать-то слышал, – удивлённо глянул на юношу Белогор, – Да только ни разу не видел, чтобы мёртвому душу возвращали…

– А если не мёртвому? Их тела в пещере заморожены…

– И ты считаешь, что Хозяин Прави так запросто станет с тобой этим заклятьем делиться, даже если узнает, что ты – его внук? Но, что он потребует за свою «маленькую услугу»? И не попросит ли взамен нечто более важное?

Парень на это даже не надеялся, да и с чего бы деду совершать такие благородные поступки для внука, которого он и знать не знает.

– Я задумывался об этом, – сконфуженно ответил Макс, не сводя глаз с тарелки с быстро убывающими оладушками, – Он потребует меня! Не знаю, зачем, но мой дед уже много лет охотится за мной.

– А-а-а, если ты в курсе, тогда дело за малым: решить, как ты поступишь в этой ситуации: пойдёшь на сделку с Алабором или же…

Максим схватил последний оладушек и быстро запихал в рот, активно жуя. Запив чаем, он немного помолчал и, неожиданно для себя, выпалил:

– Пойду, если не будет другого выхода, а потом… А, потом – я его убью, если повезёт!

– Или он тебя, – тихо произнёс Белогор, глядя на Макса сочувствующим взглядом.

– А что мне остаётся? – сердито закричал Макс, – Он же не оставил мне выбора: у него в плену моя мама, а друг заперт в ледяной столб и без контрзаклятья погибнет, а ещё… Ещё это подселенец, которого все так боятся!

– А ты не боишься?

– Отбоялся уже!

Максим залпом допил чай и вернул чашку на стол с такой силой, что из другой на скатерть выплеснулась почти половина её содержимого, оставив неровное расплывающееся пятно.

– Сочувствую твоему положению, только оно ещё сложнее, чем тебе видится: к Алабору ты попасть не сможешь, как не старайся. Лишь в особые ритуальные дни или ночи, когда солнце и луна выстраиваются в одну линию, Алабор из своего секретного убежища появляется и отправляется в сопровождении охраны на Ристалище. Остальное время он под защитой магического купола пребывает и его не достать. Ты и сам видел, что мои воины не слишком-то дисциплинированны, часто из себя выходят, с трудом подчиняются приказам. Их можно понять – в академиях эти люди не обучались, а Триглав чаще всего использует таких для грязных и тяжёлых работ.

Белогор поднялся и нетерпеливо заходил по комнате, заложив руки за спину, чем напомнил Максиму поведение Гореслава Ростиславовича во время их первой беседы.

– Те, что пытались с тобой расправиться, только незначительная часть моей армии, причём, не самая лучшая. Ты даже не представляешь, из каких клоак мне их вытаскивать пришлось, сколько сил положить, чтобы в человеческий вид привести и кое-чему научить. Приходится возиться с ними, как с неумелыми детьми, простейшие виды магии показывать и сражениям обучать. Да и контроль постоянный нужен, чтобы не натворили чего, как с тобой, а я… В общем, нет у меня столько свободного времени, вот и приходится самых расторопных да сообразительных главными назначать в моё отсутствие.

Максим понял, что Белогор очень устал, в одиночку взвалив на себя такую ношу. Парню даже стало жаль этого человека, захотелось помочь ему, ведь это и его тоже касалось…

– Может я на что-то сгожусь, – неуверенно произнёс он, – Вам же люди нужны… А я могу их боевым искусствам научить, да и другие наши помогли бы с радостью, вот Влад, например…

Белогор остановился и обернулся, с любопытством уставившись на Максима.

– Мальчишки из академии? Этого мне ещё не хватало! Ещё и с вами возись! Нет уж, малыш, со своими делами я сам разберусь, а тебе лучше отдохнуть и приготовиться к путешествию домой. – Взмахом руки хозяин вызвал портал, не используя при этом каких-нибудь приборов, и, стоя одной ногой в ином месте, произнёс: – Постельное бельё в шкафу, а обед появится в своё время, так что, голодом не останешься. До утра меня не жди.

Парень кинулся к нему, но портал закрылся, оставляя Максима в одиночестве. Оглядев комнату и обшарив стены, он понял, что другого выхода из этой ловушки нет, а единственная дверь ведёт в туалетную комнату. Ничего не оставалось, как, достав стёганое, пахнущее сыростью одеяло, и расположиться на продавленном диване. Уснул он сразу, как только закрыл глаза, а когда проснулся, в комнате было светло…

Уже? Или ещё?

– Ну, что, герой, выспался? – раздался рядом звонкий голос Белогора. – Пора тебе собираться, Гореслав уже дожидается. А на счёт твоих планов… Вот раны свои подлечишь, тогда и поговорим!

Максим вскочил, не веря своим ушам – Белогор обещает подумать, только вот – над чем: взять ли его в свою команду или помочь встретиться с Алабором?

– А не обманите? – засомневался Макс.

– Зуб даю! – заявил глава Сопротивления, засияв знакомой улыбкой.

– Я отправлю тебя прямо к мосту, – объявил Белогор, подводя Максима к белой стене, – Насколько я знаю, активировать его ты и сам сможешь! Мне же предстоит разобраться с тем, что ты натворил, так что, извини, сопровождать не стану!

– Но… как же я появлюсь в академии, после того, что наговорил и сделал? Они мне этого никогда не простят! – горько вздохнул Макс, перед мысленным взором которого появились заплаканные изумруда девичьих глаз. – Может, будет лучше, если я останусь здесь, я ведь могу вам пригодиться?

– Это ты, конечно, преувеличиваешь: всё когда-нибудь прощается, нужно только потерпеть, – усмехнулся Белогор, вновь вызвав у парня приступ дежавю, – Но, думаю, раскаиваться в своих действиях тебе всё-таки придётся. Однако, тут я тебе не помощник: сам эту кашу заварил, самому и расхлёбывать!

Глава Сопротивления махнул рукой, открывая портал, будто тоже был проводником-интуитивом, и отошёл в сторону, а Максим увидел сквозь проём знакомые ворота Красной башни и ровные кусты живой изгороди вокруг неё.