— Мы тебя обожаем! — хором воскликнули фанатки.

Я покраснела от злости, наблюдая за этими наглыми девицами. Совсем сдурели настолько близко лезть к моему парню! И совершенно не обращали на меня внимания, будто меня не существовали! Будто я никто!

— Спасибо, дамы, — улыбнулся Эдгар.

— Мы совершенно не ожидали тебя тут встретить… — нерешительно произнесла шатенка с высоким хвостом, поглаживая себе пальцы.

— И можно мы с тобой сфотографируемся! — воскликнула блондинка. — Эй, ты, — надменно обратилась она ко мне, — сфотай нас. — она положила на стол телефон.

Я была поражена такой наглости.

— А волшебное слово? — злобно сорвалось с моих разгоряченных губ возмущение.

— Пожалуйста. — хором ответили фанатки, сморщив лицо от отвращения.

Пальцы затряслись от злости. Я взяла телефон, и девушки тут же окружили парня и начали довольно улыбаться. Толстушка с челкой нагло положила руку на его плечо. Я быстро сфотографировала, чтобы они отстали от моего парня.

— Спасибо, — блондинка криво улыбнулась и посмотрела на фотографию. — ой мне не нравится, перефотай.

Два раза сфотографировала, третий, четвертый…а ей все не нравилось! Может она так специально делала, ведь с каждым кадром она все ближе и ближе приближалась к Эдгару.

— Я сделала двадцать снимков, достаточно. — злобно сказала я и всунула телефон наглой девице.

— Спасибо. — хитро улыбнулась она. — ой, Эдгар, не хочешь в следующую среду сходить на вечеринку в честь дня Святого Валентина? Мы тебя все приглашаем. — девушки одновременно улыбнулись.

— Не могу, у меня свидание, — ответил парень, скрещивая руки.

Девушки переглянулись.

— С кем? С кем-то из нас? — с надеждой в голосе спросила наглая блондинка.

— Нет, с моей любимой девушкой, — Эдгар посмотрел на меня.

— А… — мрачно растянула блондинка. — она все-таки твоя девушка…

— А я думала, это его сестра… — шепнула рыжая шатенке.

— Мой бог занят. — толстушка шмыгнула носом, прикрывая ресницами блестящие от выступивших слез глаза.

Блондинка криво улыбнулась:

— Ну ладно, Эдгар, спасибо. Хорошего вам свидания. Идем.

Подружки ушли. Наконец-то…Я чувствовала, как меня трясло от злости и от их безумного хамства. Догадаться нельзя было, что сидящая напротив Эдгара девушка — его возлюбленная? Да даже если я была бы просто подругой или сестрой, обращение «Эй, ты» звучало обидно и возмутительно. Ни капли уважения.

Пугала меня внезапно возникшая мысль, что фанаток у моего парня вагон, и среди них было много обаятельных красавиц, которые гармонично смотрелись бы с Эдгаром в паре. Но он выбрал меня. Я не считала себя уродиной и глупой, но эта самодовольная блондинка во многом выиграла на фоне меня. Я не настолько наглая, и моя внешность не настолько яркая и сексапильная. А ведь есть еще куда краше девчонки, которые точно смогли бы затмить меня.

Но даже среди них он сказал, что идет на свидание со мной. Я его девушка. Он особо не обращал внимания на других, центром его взгляда была только я.

Это приятно грело мое сердце. Но страх, что ему попадется слишком привлекательная особа, которая во всем выигрывает, в отличие от меня, и он уйдет к ней, ярким жаром пронизывал мое сознание.

Эдгар ошеломленно вздохнул:

— Если честно, они меня вымотали. Ты чего? — он удивленно посмотрел на меня.

— Ты такой душка, ты такой горячий… — под нос пробурчала я, — ну и мымры!

— Да ладно тебе, — Эдгар взял меня за руку, — я то же самое чувствую, когда за тобой эти дебилы бегают.

— У меня-то их трое! — горячо возразила я, — А у тебя не пойми сколько! Семь девок текли, смотря на тебя. Это капец!

— Ну я люблю только тебя одну, — теплые губы Эдгара прижались к тыльной стороне моей ладони.

Этот поцелуй стремительно отбросил ту неприятную мысль, кипящую в голове. Она исчезла, но злоба продолжала напрягать мышцы моего лица.

— А Захар за что в меня влюбился… — мрачно сказала я.

— Ты обаятельная, у тебя красивые глаза, и ты очень вкусно пахнешь. — улыбнулся Эдгар. — И я жду не дождусь вручить тебе свой подарок.

Я кисло улыбнулась. Он уже придумал, что мне подарит…а вот я до сих пор не определилась. Мерзко становилось от собственной неопределенности и никчемности.

— Жду с нетерпением среду. — сказала я.

Его влюбленный чарующий взгляд застыл на мне, и я под ним сломалась. Я смотрела в ответ на него, ощущая, как учащенно забилось сердце в груди, растопляясь от того сладостного приятного тепла, исходящего от него, и оно приятно обволокло мое нутро, и я забыла обо всем на свете. О противном Андрее, Захаре, внезапно возникшем в моей жизни и об этих мерзких фанатках, которые для Эдгара лишь короткий миг. А я целая вселенная. И он моя вселенная.

Мы друг другу улыбнулись и продолжили наслаждаться приятным времяпровождением в обычной столовой. Некогда ее темные стены и скудный интерьер наполнился новыми яркими красками. Везде все вокруг для меня меняется на светлое и уютное, и меняется благодаря Эдгару, пронзившего мою жизнь тысячью огнями.

Вечером наконец-то я закончила интервью и отправила его Павлу Юрьевичу. На следующий день явилась к нему в кабинет для выяснения ошибок. Не любила критику и боялась сегодня с ней столкнуться, но чувствовала, что допустила какие-то ошибки, которые мой неопытный глаз совсем не видел. Но вряд ли я с первого раза все сделала идеально, а в это очень хотелось верить.

Павел Юрьевич улыбнулся, когда я зашла в кабинет:

— А вот и вы, Александра. Садитесь.

Я села так испуганно, будто ждала смертельного вердикта.

Павел Юрьевич заметил мой испуг на лице и ощутил, какое от меня шло напряжение:

— Саша, да вы расслабьтесь. Я получил ваше интервью. Достаточно много косяков…

"А на что я еще рассчитывала? Что первую работу выполню на все сто?" — мрачно подумала я.

— Слова "типа" и "короче" не должны быть в интервью, запомните это. Или должны попасть один или два раза, но не в каждом предложении, они затрудняют чтение и портят впечатление от текста. — начал деловым тоном говорить Павел Юрьевич. — Некоторые предложения разобрать вообще невозможно. Запомните, когда люди говорят в обычной жизни, их предложения в разговорной речи могут звучать неправильно с точки зрения правил русского языка, но в тексте такого быть не должно. Исправляйте предложение, но оставляйте тот смысл, который человек хотел донести. Вот, к примеру, — Павел Юрьевич включил компьютер, — "Да я как-то…не знаю даже…я могу, конечно, по приколу пойти в магистратуру, но зачем она мне? Я не ученый, я практикант. Продолжить учебу, чтобы быть капитаном…ну как-то я…не задумывался об этом…если честно. На мой взгляд, капитаны должны сменяться одним за другим. Я должен дать дорогу другому". Ну зачем так оставлять, кто читать это будет? — мужчина пронзил меня суровым взглядом, и я поежилась, с трудом сдержав смех. Павел Юрьевич так забавно прочитал это, имитируя голос Захара, что улыбку сдерживать стало пыткой. Но его сосредоточенный взгляд отбил желание рассмеяться. — Вот я исправил: "Если честно, не знаю. Я могу пойти в магистратуру, но не вижу в ней смысла. Я не ученый, я практикант. Продолжить учебу ради того, чтобы остаться капитаном? Если честно, не задумывался об этом. На мой взгляд, капитаны должны сменяться одним за другим. Я должен дать дорогу другому". Согласитесь, смысл тот же, а звучит лучше?

Я послушно кивнула.

— Не нужно повторять слова точь-в-точь, нужно как-то грамотно их оформить в текст, но так, чтобы смысл оставить. Как рерайт. — пояснил мужчина. — А так неплохо для начала, я подредактировал, и на днях ваше интервью будет напечатано. — Павел Юрьевич добродушно улыбнулся, — Свой гонорар ты заслужила.

— Ой, спасибо, — я с облегчением улыбнулась. Это услышать было приятно.

— Только в будущем не делай таких глупых ошибок. Перечитывай свой текст по несколько раз, прежде чем мне отправить. Но только на свежую голову. Я понимаю, что дедлайн короткий, но работа журналиста она такая — надо все быстро и оперативно делать.