— Н-ничего… — пробубнила она сквозь плач. — Я попробую еще раз…
«И буду пробовать еще и еще!» — склонив голову, девушка скрыла влажное лицо за волосами и положила свою ладонь на ладонь Пятого, пытаясь вырваться.
Их отношения всегда были такими проблемными, неясными… Несмотря на разницу в положении, они обращались друг к другу на «ты» и часто пили кофе вдвоем. Но когда приходило время делиться наболевшим, никого из них не было рядом.
Из-за плача она перестала слышать, что ей говорят. Номер Пять хотел поставить ее на ноги, хорошенько встряхнуть, но девичье тело не поддавалось. Пролив часть содержимого фляги, Дакота откинула ее в сторону и уткнулась лбом в крепкую грудь Пятого.
И только бы этот миг никогда не кончался…
2019
Пятый вскочил чуть свет и, быстро организовав на столе подобие операционной, принялся обрабатывать полученное вчера ранение. Дакота лежала в той же самой позе, в какой он с ночи уложил ее на кровать, и только равномерно поднимающаяся грудная клетка указывала на то, что девушка все еще жива.
Номер Пять чуть не возненавидел себя за то, что умудрился заснуть буквально под носом у своего врага, однако этот самый враг, похоже, продрых так всю ночь и ни разу не проснулся. Но, если бы Дакота действительно была шпионом Комиссии, подобная слабость могла бы стоить Номеру Пять жизни.
Мальчик залепил рану пластырем, надел рубашку, жилет и уже упаковывал манекен Долорес в сумку, но вдруг его отвлекло шевеление сбоку: Дакота приподнялась, убрала с лица волосы и осмотрелась. Воспоминания о прошедшем дне разом обрушились на нее, и девушка тут же встала с кровати, расправляя мятую одежду.
— Что произошло?.. Мне показалось, что я на секунду попала… Что я была…
«В другой жизни», — хотелось ей закончить, но в горле резко пересохло.
Пятому тоже казалось, что его настоящие воспоминания кто-то подтасовал, заменил на фальшивые, принадлежащие не ему, а другому человеку, но он держал все в себе и не желал делиться переживаниями с первым встречным.
— Ты вырубилась и провалялась так всю ночь. Собирайся, забирай отсюда этот чертов портфель и возвращайся… Из какого года ты там прибыла? — отмахнулся Номер Пять, просовывая руки в рукава пиджака. Поправив нашивку с логотипом Академии «Амбрелла», он взвалил на себя походную с сумку с торчащей оттуда рукой Долорес.
— Подожди, что? — Дакота в изумлении выгнула бровь. — Я же объяснила тебе, что не знаю, что делать дальше. Раз последний пункт был напрямую связан с тобой, значит, мы вместе должны решить…
Пятый, не скрывая явного нежелания выслушивать одно и то же в третий, а то и в четвертый раз, положил сумку на пол и переместился к кровати. Дакота от неожиданности отпрянула назад и чуть не упала. Да уж, к этому ей еще предстоит привыкнуть.
— Если ты и вправду знаешь, кто я, то должна понимать, что я не собираюсь нянчиться с тобой и уж тем более решать временной парадокс, который ты сама же и устроила, — детское лицо стало по-настоящему серьезным, а зеленые глаза загорелись огнем, сметающим все на своем пути. — Теперь я точно уверен, что ты не из Комиссии: такая неумеха, как ты, и дня бы там не проработала. Раз моя жизнь так важна для того, чтобы предотвратить Апокалипсис, то я, пожалуй, займусь именно этим, — смерив девушку враждебным взглядом, Пятый вновь ощутил прилив чего-то до боли знакомого. Как будто он уже стоял так напротив нее, только был выше и не смотрел, как сейчас, снизу вверх, стыдливо приподнимаясь на носочках.
Чем дольше они находились рядом, тем больше верили в то, что были когда-то знакомы. Только не в этом временном промежутке и не в этих телах.
— Я жду, — Номер Пять отошел от Дакоты и скрестил руки на груди.
Ей не хотелось, чтобы он уходил. И уж тем более не хотелось уходить самой. Наиболее сентиментальной частью себя Дакота чувствовала, что им нельзя расходиться, что этому всему есть вполне логичное объяснение и что разгадка лежит где-то на поверхности, но из-за своей очевидности она недоступна людскому глазу. Оставалось только доходчиво объяснить это Номеру Пять.
Но что бы Дакота ни делала и что бы ни говорила, ей так и не удавалось до него достучаться.
Будучи поставленной перед фактом, Дакота окунулась в водоворот самых разных эмоций: ею одновременно овладели злость, обида, отчаяние и даже грусть, но все это было направлено скорее на того, из-за кого она оказалась здесь, нежели на взрослого мужчину, одетого в детскую школьную форму и так бесцеремонно ее отсюда прогонявшего.
Но смирение и плавный уход со сцены не входили в ее планы, поэтому она поставила портфель на стол и подцепила ногтями механизм застежки. Предстоящее перемещение несколько отличалось от тех, через которые Дакота проходила до этого: тогда она знала, что перемещается в реально существующие города и что ее ждут реально существующие люди.
Но что будет там, первого апреля 2019-го, не представляла даже Дакота, хотя уж ей-то, казалось бы, давно была известна печальная судьба этого мира.
1955
С самого начала это все не имело никакого смысла. Она отправлялась в прошлое один, пять, десять раз — даже больше, — но все всегда приводило к одному и тому же исходу: Номер Пять, к которому она так привязалась, но который не воспринимал ее даже как друга, переживал бессчетное количество смертей, Апокалипсис наступал снова и снова, и Дакота своими глазами видела, как пламя поглощает окровавленные тела Харгривзов.
Дакота не понимала, что не так. Что она делает неправильно. Куратор, должно быть, уже скоро заметит ее нестабильные скачки во времени и вышлет агентов для устранения угрозы, но Дакота не собиралась отступать, пока не найдет ответ.
Как Номер Пять не оставлял надежды и раз за разом перемещался в 2019-й, чтобы спасти их — их, не ее! — так и она готова была перерыть всю хронологию — только бы найти зацепку… Нужный момент в их весьма странной истории, который изменит все.
В одной из ее попыток сохранить Пятому жизнь Апокалипсис пришел раньше. В еще одной — отсрочился на пару дней, но из-за него Землю буквально разорвало на кусочки. Во всех других Номер Пять по разным причинам не мог отбить нападение Комиссии, и его либо убивали на месте, либо брали в плен, либо издевались над ним и мучили семью прямо у него на глазах.
Дакота даже хотела оставить его в апокалиптическом мире, не приглашать в Комиссию и не обещать должность вкупе с хорошей пенсией, но он упорно вступал в их ряды, при любых возможных обстоятельствах, и знакомство с ней сулило ему гибель во всех формах существования пространства и времени.
Именно тогда в ее голове созрел план — сумасшедший, как и сама идея путешествовать во времени туда и обратно, но вполне действенный. И ради того, чтобы подарить Пятому возможность жить — а его жизнь для этого мира была явно ценнее, чем ее собственная, — Дакота вернулась в тот день и в тот год, когда она только-только собиралась стать членом организации по контролю за хронологией.
Что, если попробовать не просто изменить какие-то детали в прошлом, которые так или иначе привели бы к тому будущему, которое Дакота выучила как свои пять пальцев и от которого ее уже тошнило — как насчет того, чтобы полностью переписать ход ее жизни, лишив саму себя шанса встретиться с Номером Пять и как-то повлиять на его решение? Звучит ненормально, но о какой нормальности может идти речь, если одновременно с обычными людьми Землю населяют дети со сверхспособностями, а один из них и вовсе работает (еще нет, но обязательно будет) межпространственным убийцей, создавая привычную нам реальность.
Одиннадцать утра, небольшой ресторанчик с верандой возле центральной городской площади — именно здесь Дакота пила кофе перед тем, как отправиться на инструктаж для всех новых работников Комиссии. Заговаривать с самим собой из прошлого — грубейшая ошибка, это знают даже те, кто слышал о путешествиях во времени лишь по телевизору. Поэтому Дакота держалась на расстоянии, прижимая к груди бумажный конверт с фотографией Номера Пять, доказательствами неправомерных действий Комиссии (она ведь шла туда с надеждой, что будет вместе с другими спасать людей от всевозможных катастроф, а получила скучную работу на одном месте с отвратительными принципами), справочник Комиссии по использованию портфеля и те самые инструкции, которые должны переписать ее жизнь. В том, что Дакота-из-прошлого согласится, Дакота-из-будущего не сомневалась ни на секунду: она слишком хорошо знала себя, свой характер и черту, благодаря которой оказалась сейчас здесь, — беспросветную неотступность.
