— Как ты здесь оказалась? Выследила меня?
Все-таки надо отдать Комиссии должное: еще никто из сошек Куратора не заглядывал Пятому буквально в рот, наведавшись в его детскую комнату. Как не стыдно.
Чье-то имя все еще навязчиво крутилось в ротовой полости, только вот Номер Пять словно позабыл все звуки, из которых оно было сложено.
— Послушай, — выдохнула Дакота, сильнее стискивая ручку портфеля. Нельзя, чтобы он достался постороннему! — Я не знаю, о чем ты говоришь, но я здесь явно не для того, чтобы кого-то убить.
Боль полностью отступила, и девушка оценила ситуацию с привычной для нее ясностью сознания: если это и есть то самое место, куда ей необходимо было попасть, то автор инструкции явно что-то напутал, ведь Апокалипсисом тут и не пахло. Разве что ребенок, обезоруживший ее и сейчас так надменно смотревший снизу вверх, — вот он уж точно мог устроить всем Конец Света… Бьет не в бровь, а в глаз.
— И я не работаю на Комиссию. Понимаю, это может выглядеть странно, но моя задача — кое-кого спасти. Он поможет остановить Апокалипсис. Его зовут Пятый, и я знаю, что он находится где-то здесь. Поэтому лучше отдай мне пистолет и сделай вид, что ты меня никогда не видел, — она осторожно вытянула вперед руку.
Номер Пять чуть не прожег взглядом в лице Дакоты дырку.
Между ними повисло молчание, и в гробовой тишине полупустого дома до него, с очередным залпом боли в висках, снизошло имя.
Дакота.
1955
Их последний разговор состоялся тут, в столовой главного здания Комиссии. Ощутив под ногами твердый пол, Дакота отдышалась, выпрямилась и, встряхнув хвостом пшеничных волос, поправила пиджак за края. Ладонь мертвой хваткой держала портфель, а на запястье второй руки огибала очередной круг секундная стрелка часов. Устремив свой взгляд на циферблат, Дакота выждала какое-то время — и как раз ощутила на себе одну из стадий «Парадоксального психоза»: кожа, скрытая одеждой, начала саднить и чесаться, — после чего шумно выдохнула, отгоняя от себя тревожность, и завернула за угол. Стук каблуков охватил сначала коридор, а затем и пустующую столовую. Почти пустующую, ведь за одним из крайних столиков сидел мужчина, увлеченно что-то записывая в затертую до дыр книгу. Подлетев к нему на дрожащих от волнения ногах, Дакота выпалила без запинки:
— Что бы ты ни собирался делать — не смей! Понял меня? — плечи подскакивали вверх-вниз, когда девушка жадно глотала ртом воздух с явным привкусом пятидесятых.
Номер Пять вскинул белесые брови и посмотрел на нее с присущей ему подозрительностью.
— Не понимаю, о чем ты, — сухо ответил он, отодвигая книгу и для надежности накрывая ее ладонью.
— Лжешь! — вскрикнула Дакота. — Я была там. Я только что оттуда! Я запрещаю тебе это делать! Я все еще твоя начальница, и ты обязан меня слушаться! — полномочия главенствующего места в Комиссии в корыстных целях она использовала крайне редко, но сейчас был именно тот случай, когда необходимо было отбросить свою мягкотелость и сдавить сидящего перед ней человека тисками власти.
Пятый догадывался, что произошло, и в подтверждение своей теории бросил короткий взгляд на выход из столовой, где еще минуту назад скрылась другая Дакота, ни о чем не подозревающая и по привычке ему улыбающаяся. На душе стало неспокойно.
— «Там»? Тогда, полагаю, нет нужды объяснять тебе, зачем я это делаю? — мужчина не воспринимал угрозы в свой адрес — наоборот, становился увереннее и жаждал поскорее претворить годами вынашиваемый план в жизнь. Значит, у него получилось!
— Я не хочу знать. Просто не делай этого! — Дакота выдохлась и, поставив портфель на стоящий рядом стул, уперлась костяшками кулаков в столешницу. — Это самоубийство… Ты все равно ничего не изменишь… — добавила она чуть тише.
Слезы, которые девушка сдержала в доме Харгривзов, скатились по щекам и обожгли раскрасневшуюся кожу. Может, кто-то сочтет это эгоизмом, но она не хотела отпускать его… Не для того, чтобы умереть, так ничего и не добившись.
Номер Пять не сказал ни слова. Помялся немного, точно собирался хоть как-то оправдаться, после чего прижал к груди книгу и исчез за синим светом. Дакота огляделась по сторонам, но мужчины уже нигде не было.
2019
Пятый ходил взад-вперед по комнате, совсем позабыв о ране на правой руке. Все его мысли занимала гостья, которая сейчас стояла у детского письменного столика и смотрела куда-то перед собой. Более неловкого знакомства и вообразить было нельзя.
Что она чувствует? Она потратила столько времени и сил, чтобы оказаться здесь, и… А что, собственно, дальше? Чего она ожидала? Что ее примут с почестями, она толкнет трогательную речь о том, как решилась оставить все, что у нее было, и отправилась в будущее на поиски человека, который, в свою очередь, тайно думал, как от нее избавиться?
А что чувствует он? Просто представьте, как в один прекрасный день вам на голову сваливается темпонавт{?}[этим словом, по аналогии с «космонавтом» и «астронавтом», иногда обозначают пилота машины времени или путешественника во времени]-телохранитель и, вот так сюрприз, не может сказать даже, на кого работает. Еще и это жуткое ощущение, будто они давно друг друга знают…
В первый раз Номер Пять испытал нечто вроде дежавю, когда переступил порог Комиссии. Стены, потолки, уродская плитка на полу и вычурное платье Куратора с декольте — все это выглядело каким-то подозрительно знакомым, и он в очередной раз предположил, что путешествия во времени успели знатно повредить его рассудок. Внутри разлилось приятное тепло, хотя общее настроение встречи с Куратором отнюдь не радовало. Тогда Номер Пять списал это на радость, которую испытал бы любой, кто прожил сорок пять лет в одиночестве и наконец вернулся в общество нормальных людей. Но теперь он во всем сомневался — даже в себе.
Рано или поздно кто-то из них обязан был прервать воцарившуюся тишину.
— Может, ты просто забыла, от кого тебе пришли эти… Инструкции? Дашь мне на них взглянуть? — Пятый остановился и поднял глаза на Дакоту: та все еще стояла неподвижно, кусая губы и что-то обдумывая.
— Я рассказала тебе все, что знаю, — спустя время ответила она. «Опустив некоторые подробности, само собой». Как, например, пробралась в офис Комиссии и подделала приказ для Номера Пять у пневматических труб. Пронзительный звон пожарной тревоги все еще клокотал где-то внутри. — А записи я давно уничтожила.
— Как у тебя вообще хватило ума открыть портфель и отправиться черт знает куда? Ты совсем больная? Что мне теперь с тобой делать? — мальчик старался звучать не так грубо, как он звучит обычно, но абсурдность ситуации просто-напросто не оставляла ему выбора. Он все еще отказывался принимать как данность безумные истории Дакоты про то, что ее послали из прошлого, чтобы спасти его, и что портфель, связанный с ней наручниками, не отслеживался Комиссией. Да и что сама Дакота не являлась хитровымученным киллером, каким когда-то был и он сам.
— Тебе со мной? Но это я первая узнала про то, что ты умрешь сразу же, как только сунешься в 2019-й! Если бы не я… Твой старческий труп уже упаковали бы в пакеты для мусора, — девушка смотрела на худощавое тельце перед собой и не понимала, как агент Номер Пять, убийца с внушительном списком жертв и без тени жалости в глазах, ради которого и была затеяна вся эта миссия, оказался ниже ее на голову? И это не считая шести сантиметров каблуков.
Откровение о том, что где-то там, в параллельной реальности, Пятый вернулся в 2019-й в своем законном теле, подрывало его уверенность в себе и доставляло дискомфорт, сравнимый с ноющей, надоедливой зубной болью, от которой хотелось стиснуть челюсти до скрежета.
«Там я решил уравнение правильно… Проклятье! — мысленно выругался Номер Пять. — Ради такого, может, и стоило бы умереть…»
— Ладно, допустим, я тебе верю, — выдохнул он, на что Дакота закатила глаза. — Что ты собираешься делать дальше? Я живой, пусть и выгляжу, как… Неважно, как я выгляжу. Но тебя не должно здесь быть. Человек, который послал тебя сюда, обязан был продумать все до мелочей — иначе ты ненароком изменила бы хронологию, и за нами со всех ног уже мчалась бы Комиссия.
