Мужчина толкнул Джой в лопатки — та оступилась и чуть не упала на асфальт. Выпрямившись, девушка посмотрела на один из портфелей, который был готов вернуть ее в 1955-й. В Комиссию. Чтобы все началось с начала, а проделанный сюда путь оказался в один момент перечеркнутым.

В голове вновь возник силуэт Номера Пять. Он смотрел на Джой из эфемерного светящегося облака и будто одним взглядом твердил: «И ты так быстро сдашься?» Легко ему говорить: у него есть сила, благодаря которой он может незаметно перемещаться в пространстве… А что может Джой? Уже, наверное, ничего, потому что голова нещадно гудела, не позволяя сконцентрироваться.

Что делать, что делать… Куда бежать? Джой в панике осмотрелась: один из телохранителей Куратора готовился раскрыть портфель, чтобы навсегда унести ее отсюда, и нервно прикусила щеку изнутри. Если она сейчас переместится, то больше никогда не увидит Пятого. И не факт, что вообще останется в живых. Мужчина, повесив винтовку на плечо, настроил механизм телепортации на главное здание Комиссии и ожидающе посмотрел на Джой. Но та медлила.

— Я тебя умоляю… Сегодня свершится история! — воодушевленно сказала Куратор, поднимая глаза к небу. — У меня совершенно нет времени возиться с тобой. Поэтому кончай вредничать, — опустив голову, она сурово взглянула на Джой.

Девушка поджала губы. Нет, пожалуйста, только не это… Хотя бы маленькая надежда, за которую можно уцепиться!

Пистолет у ее спины весь горел, готовый в любой момент выстрелить. Джой замерла, отказываясь делать последний, решающий шаг, и закрыла глаза. Все или ничего! Куратор, завидев столь детский протест, цокнула языком и коротко кивнула оперативнику, стоявшему позади Джой.

Пять секунд.

Четыре.

Три.

Две.

Одна…

Сейчас! Джой быстро шагнула в сторону, и пуля, вырвавшись из короткого металлического дула, пронеслась мимо нее. Со свистом преодолела расстояние в пару метров и попала в грудь второму телохранителю. Тот не выстоял на подкосившихся ногах и упал, роняя винтовку — оружие покатилось в сторону Джой.

Куратор приоткрыла рот в немом удивлении. После чего глаза ее налились гневом, и женщина рявкнула, краснея от прилившей к лицу крови:

— Взять ее!

Воспользовавшись секундным промедлением, Джой бросилась вниз и подобрала с асфальта винтовку — почти сразу же пистолет издал очередной рык, выпуская пулю. «На девять градусов!» — молниеносно сообразила Джой, отскакивая вбок. Пуля столкнулась с асфальтом, оставила в нем небольшую выемку и улетела за спину девушки. Джой подняла глаза на оперативника, и тот, кажется, на секунду испугался ее карих глаз, загоревшихся мстительным пламенем. Вот оно — то, чего Джой так долго ждала!

Она выпрямилась, поудобнее взяла винтовку двумя руками и двинулась навстречу мужчине. Тот прицелился и начал выпускать патрон за патроном; за шумом выстрелов звенели гильзы, падавшие к его ногам. Джой сместилась чуть влево, и пуля даже не задела девушку за плечо. Еще одна — и Джой опустила голову вниз; пуля рассекла прядку темных волос. Еще, еще и еще — пять пуль в сумме миновали цель, врезавшись в кирпичные стены гаражей или отразившись от мусорных баков. Осталась последняя. Джой, подобно бестелесному призраку избежавшая ранений, встала напротив мужчины и, перехватив его запястье, отвела руку вверх. Раздался седьмой выстрел, и магазин пистолета опустел. Оперативник смотрел на Джой шокированным взглядом: разве человек на такое способен?! Она уклонилась от всех его выстрелов! Девушка вынула из онемевших пальцев мужчины пистолет и отбросила в сторону. Затем приставила дуло винтовки к кадыку.

— Надо же… — протянула Куратор, посматривая на Джой слегка завороженно. — Признаю: с этой силой ты буквально расцвела.

Джой перевела взгляд на Куратора.

— Что ж, в моем безупречном саду вылез сорняк, — женщина растянула красные губы в нахальной улыбке. — Я с корнем вырву его и уничтожу все, до самого последнего лепестка.

Тишина вдруг прервалась чьим-то надрывистым криком. Джой поморщилась, чувствуя, как дрожит барабанная перепонка. Как будто кричали где-то внутри нее.

Это был крик маленькой девочки. Полный страха, боли, прерываемый стрекотом окружившего ее огня.

Он затих так же быстро, как и появился. Джой какое-то время еще приходила в себя. Пользуясь ее слабостью, мужчина вцепился пальцами в дуло винтовки и уже хотел ее выхватить, но девушка испугалась и, взвизгнув, спустила курок. Очередь из шести длинных пуль вылетела из нагревшегося ствола и попала в мужскую голову — та буквально лопнула, забрызгав кровью руки, лицо и плечи Джой.

Девушка наблюдала, как из дула выходит тонкая нить дыма, и громко дышала ртом. Она убила человека. Впервые. Не специально, но убила… Руки затряслись, и винтовка выпала из рук. Джой задержала дыхание и села прямиком на асфальт. Осмотрела ладони, покрытые каплями горячей крови, и со свистом выдохнула. Если бы не этот крик, она бы ни за что не стала стрелять…

— Что… Что это было?.. — еле слышно спросила Джой.

Женщина довольно ухмыльнулась.

— Воспоминание. Мое — о тебе, твое — о себе.

— Воспоминание? Но… Как? — продолжала не верить Джой.

Куратор же сказала, что ничего о ней не знает… Откуда в ее памяти взялось воспоминание о маленькой Джой?

— О-оу, я многое о тебе знаю, — Куратор сделала несколько шагов в ее сторону и встала напротив. Джой уперлась взглядом в острые носы туфель на каблуках. — Например, это…

Раздались присвистывающие взмахи кожаным ремнем.

— Покайся! Покайся!

Удар. Еще один. И еще. Шелест кожи перекрывался громким детским плачем.

— Покайся! Чьи голоса ты слышишь? — еще несколько грубых ударов.

— Н-ничьи… — сквозь плач отвечала девочка лет девяти.

Ее ладони были рассечены красными следам от ремней.

— Покайся! Что это за голоса? Что они тебе говорят?

Удар. И еще. Кожа хлестала по тонким пальцам.

— Н-ничего… Нет… Никаких голосов… — девочка послушно замотала головой и отползла назад, после чего принялась утирать заалевшими руками ручейки слез.

Джой прошипела от пробудившейся где-то внутри боли и перевела взгляд на свои руки: белые рубцы буквально горели.

— Вы говорили, что не знали меня до того, как я пришла в Комиссию, — ладони непроизвольно сжались в кулаки, а глаза наполнились гневными слезами от переизбытка чувств.

— Соврала, — Куратор пожала плечами. — Я не догадывалась о твоем существовании, пока не появились они. «Особенные дети». Потом случайно увидела тебя в Коммутаторе и поняла, что ты такая же… Только сильнее, — женщина села на колени напротив Джой, вглядываясь в ее напуганные карие глаза. — Твоя сила пробудилась, когда тебе было пять.

*

Она весь день лежит в детской кроватке с температурой и не находит в себе силы встать: все тело ломит, и кажется, будто с лихорадочным пóтом выходит та личность, которая наполняла тельце Джой вплоть до этого момента, и заменяется новой, незнакомой. Опасной.

Наступает ночь, и она слышит доносящиеся из темноты голоса. Голоса окружают Джой со всех сторон, нашептывают что-то, то сливаясь в один, то опять разделяясь на множество разных. Девочка видит, как тени приобретают очертания монстров, говорящих этими голосами, и долго не может уснуть.

Когда голоса становятся нестерпимо громкими, Джой поглубже кутается в одеяло и кричит. На крик прибегает мать Джой. Женщина поправляет полы халата, заходит в комнатку и садится на край кровати.

— Что такое? Что случилось? — спрашивает она, пытаясь откопать Джой в одеялах.

Девочка отказывается вылезать.

— Монстры… Они говорят со мной… Хотят забрать меня! — до матери доносится лишь ее судорожный плач.

— Монстров не бывает. Ты же знаешь.

— Бывает! — протестует девочка, показываясь из-за края одеяла. Ее глаза — красные от слез. — Они… Они… Они кричат! — и Джой снова заходится в рыданиях.

Женщина испускает усталый вздох.