========== I ==========

Если б мы никогда

Не встретились больше на свете,

О, тогда хорошо:

Мне не в чем станет корить

Ни ее, ни себя самого{?}[танка японского поэта Тюнангона Ацудаты].

Золото предзакатного неба на мгновение ослепило его. Пятый сощурился, прикрыл лицо ладонью и зашагал по свежему ноябрьскому снегу. Холодный ветер, принося с собой запах пожухлой травы, трепал ему волосы и насвистывал в уши баллады о победе. Война с Комиссией Времени была по-настоящему окончена. Наконец-то.

Пятый остановился напротив двух человек, державших в руках массивные черные портфели. Остановился и его брат, Диего, все это время гордо вышагивавший рядом — Пятый был готов поклясться, что вонь героизма, исходившая теперь от Номера Два, была слышна даже на другом конце Далласа.

Они обменялись рукопожатиями, выражавшими облегчение, после чего в общих чертах обрисовали будущее организации, которая чуть не стерла с лица Земли их весьма проблемное супергеройское семейство. Казалось, все острые углы были сглажены, обиды — забыты, а портфели, заманчиво лежавшие на промерзшем поле, только и ждали, пока ими воспользуются. И братья уже норовили поднять один из них с земли, как вдруг Герб, аналитик Комиссии, поймал Пятого за локоть.

— Э-эм… Одну минуту, — попросил он, наблюдая, как мальчик недовольно косится на чужую ладонь на своем предплечье.

Пятый окинул Второго молчаливым взглядом и вновь посмотрел на Герба. Тот неловко переминался с ноги на ногу, явно не зная, с чего начать.

— М-м… Понимаете… — промямлил Герб, то и дело облизывая и поджимая бледные губы. — Она вернулась…

Номер Пять перестал тянуть руку из его нервной хватки и застыл на месте. Грудь точно стянуло обручем. Мальчик шумно выдохнул через нос и приоткрыл рот, набирая в легкие как можно больше воздуха, словно в один момент его может не хватить. Диего что-то коротко спросил, но его голоса Пятый уже не слышал. Отвел взгляд, прожигая им щуплую травинку.

Спустя несколько мучительно долгих секунд, сопровождаемых ворохом воспоминаний и боли, которую они причинили, Номер Пять все же вызволил свою руку из рук Герба и сглотнул.

— Она там? — он слегка покосился на аналитика.

Кровь отлила от лица, сделав его мертвенно бледным.

— Д-да, в кабинете К-Ку… Вы знаете, но… Понимаете… — Герб не успел договорить: не дослушав и не посвятив никого в свои планы, Пятый бросил напоследок лишь мрачное «я быстро» и шагнул в голубую вспышку.

Диего проводил его удивленным взглядом.

Мальчик появился из голубого свечения аккурат в коридоре Комиссии. Несмотря на то, что с улицы он переместился в отапливаемое помещение, теплее ему не стало. Холод мраморных стен давил на него, а робкие шаги эхом отдавались по темному холлу.

Пятый шел вперед, изредка заглядывая в приоткрытые двери и обнаруживая за ними пустые, брошенные кабинеты. В главном здании никого не было.

Он прошел мимо столовой, задержался возле широкой арки и краешком глаза осмотрел помещение: бледный желтый свет, кофемашина (от истинного предназначения осталось только название — эта дряхлая штуковина давно перестала варить кофе и до краев заливала стаканы работников гадкой, неперевариваемой жижей) и одинокие обшарпанные столы. Унылое зрелище.

Невольно Пятый вспомнил момент их первой встречи.

***

Под любопытные взгляды коллег он проследовал к столовой, взял одноразовый бумажный стаканчик и подошел к аппарату с привлекательной надписью: «Бесплатный кофе!» Выбрал из скудного набора американо без сахара и поместил стаканчик в специальный отсек. Машинка загудела, затряслась, после чего на экране появился ползунок загрузки: учитывая скорость этого артефакта прошлого — Куратор, должно быть, откопала его в одном из своих хваленых путешествий, — ждать кофе придется как минимум пару минут. Пятый устало выдохнул и уперся ладонью в стену.

С приходом в Комиссию ему нечасто удавалось остаться одному: проходу не давали «поклонники», знавшие о существовании Академии «Амбрелла» еще до того, как она была вообще основана, и наблюдавшие за Пятым все то время, которое он потратил в Апокалипсисе. Репутация опережала его на шаг — даже на два шага, — и каждое утро начиналось с того, что он раздавал автографы тетям, дядям, их кузенам и чуть ли не троюродным внукам. Так, на всякий случай. Все это выходило за рамки разумного и вызывало в Пятом лишь всеобъемлющее негодование. Делать ему нечего — раздавать автографы… Поскорее бы отсюда свалить. И он обязательно свалит, но только при условии, что никто не будет путаться у него под ногами.

Машинка издала протяжный писк, похожий, скорее, на вопль о помощи. Пятый взял горячий стаканчик и уже собирался сесть, как вдруг его внимание привлекла чья-то фигура. Он повернулся, завидел девушку, упершуюся ногой в дверной косяк, и закатил глаза.

— Ну привет, — сказала она, как только глаза Пятого нашли ее глаза. — Только что с миссии?

Мужчина никак не отреагировал. Еле слышно цокнул языком и продолжил путь до скрипучего стула. Девушка в недовольстве дернула бровями. Пара секунд — и мысли Пятого были у нее как на ладони. Девушка даже опешила оттого, какой бардак творился в голове у новоиспеченного киллера — депрессивным мотивам конца края не видно, — но все же ловко выудила оттуда ответы и показательно хмыкнула.

— Отсрочил смерть Сталина? — она улыбнулась самой себе, в очередной раз признавая, что в Комиссии ей нет равных. По крайней мере, не было.

— Если знаешь, зачем спрашиваешь? — холодно ответил Пятый, так и не взглянув на девушку. — Джун, кажется? — он изобразил поддельное удивление. В голосе — неприкрытая насмешка.

Девушка чуть побагровела от злости.

— Джой, — поправила она, скрестив руки на груди.

Номер Пять бросил на нее повторный, едва скользящий взгляд. По розоватости щек и все еще по-детски крупным чертам лица он предположил, что девушке было не больше восемнадцати.

— Ты здесь меньше недели, но знает тебя уже каждая собака, — Джой произнесла это слегка завистливо, вспоминая, как резко она отошла на второй план, стоило ноге Пятого шагнуть за порог Комиссии. Даже Куратор, которая души в ней не чаяла, переключила все свое внимание на этого неотесанного супергероя. Обидно, знаете ли.

Пятый снова ее проигнорировал. Как будто он хотел становиться объектом всеобщего достояния, ага.

— Выстрел в голову? Как-то скучно и совсем не романтично, — пожала плечами девушка, нарушая образовавшуюся в столовой тишину и делая несколько шагов вперед.

Пятый, который к тому времени уже уселся за столом, посмотрел на нее максимально равнодушно.

— А вот если бы в сердце!.. — мечтательно протянула Джой, вскидывая глаза к потолку.

Пятый отметил про себя, что у нее явно не все дома и что она, по-видимому, проходит через весьма острый кризис идентичности: на ней были джинсы-клеш, странного вида топ, а веки оказались подведены черным карандашом.

— А вообще… Я бы на твоем месте поступила по-другому, — Джой притянула к себе один из стульев и села задом наперед, закинув руки на пластмассовую спинку. — Не лучше ли… — начала она, задумчиво накручивая прядь каштановых волос на палец.

— …Однако корректор — я, а не ты, — невозмутимо прерывал ее Пятый, допивая кофе одним большим глотком. Фу, ну и гадость.

Джой опешила от его невообразимой наглости. Затем растерялась, и между ними повисло молчание, которым Пятый без промедления воспользовался. Он встал, поправил на себе пиджак и в следующую же секунду переместился подальше от столовой.

Воздух все еще вибрировал от ярко-голубого портала. Джой смущенно поежилась.

***

Пятый прошел дальше, минуя столовую и с каждым шагом оказываясь все ближе к заветному кабинету. И тут же его одолело следующее воспоминание: вторая их встреча, произошедшая почти через два года после первой.

***

На массивном столе Куратора стояли несколько подносов с морепродуктами: блюда из краба, осьминогов, канапе с большими тигровыми креветками и дольки лимона, которые женщина поглощала, как леденцы, совершенно не морщась: видимо, более черствой натуры, чем она, в мире не существовало, и даже лимон не мог посоревноваться с ней в степени мерзости и молча принимал свое крышесносное поражение.