Однако перво-наперво он отправится завтра за город на вечеринку. Ему очень повезло встретить леди Уортинг и мисс Банбери. Если бы Джулиан не столкнулся с ними в доме Монро три дня назад, то не знал бы, куда направилась Пенелопа, и не получил бы приглашения. Да, ему действительно повезло.

– С нетерпением буду ждать рассказов о вечеринке, – со вздохом произнесла Дафна. – Я почти жалею, что меня не пригласили. Хотя я ненавижу подобные мероприятия.

– Почему ты так говоришь? – спросила графиня, беря из рук дворецкого чашку с чаем.

Дафна сморщила нос.

– Ах, этот деревенский воздух и скука. Я предпочитаю город. Ведь здесь столько возможностей.

– И неприятностей? – подсказал Джулиан.

– Не знаю, о чем ты, – ответила Дафна, невинно захлопав ресницами.

Однако графиня с пониманием посмотрела на сына. Она не раз писала ему о склонности дочери к разного рода авантюрам. Графиня поставила чашку на столик и поднялась со своего места.

– Желаю вам обоим спокойной ночи. Я ужасно устала. – Отсутствие Дональда сказалось на графине не лучшим образом. Она повернулась к Джулиану. – Увидимся утром, дорогой, перед твоим отъездом.

Проводив мать до дверей, Джулиан опустился в кресло.

– Не переживай, дорогая сестренка. Я расскажу тебе о вечеринке, когда вернусь.

– Спасибо. А еще ты должен рассказать мне о мисс Банбери. Умираю от желания познакомиться с нею.

Джулиан вытянул ноги и, откинув голову на спинку кресла, рассеянно смотрел на украшенный фресками потолок. Мисс Банбери. Если честно, ему и самому не терпелось вновь ее увидеть. Ведь несмотря на все старания, он не мог выбросить из головы образ своей новой знакомой. Она была восхитительна. Да, слишком долго он был лишен женского общества. Впрочем, после возвращения в Англию он видел множество женщин, однако ни одна из них не произвела на него такого впечатления, как мисс Банбери. Джулиан постоянно вспоминал ее белоснежную улыбку и то, как она слегка закусывала пухлую нижнюю губу, когда о чем-то думала.

– Как она выглядит? – прервала размышления Джулиана Дафна. – Возможно, я все же встречала ее в обществе, просто не знала имени.

Джулиан вздохнул и, не отрывая взгляда от потолка, произнес:

– Она привлекательная блондинка.

– Привлекательная или красивая? – уточнила Дафна, в голосе которой послышались веселые нотки.

Божественная.

– Весьма привлекательная.

– А ее подруга? Как бишь ее зовут… Леди Уортинг?

– У нее темные волосы и очень необычные глаза. – Джулиан поднялся с кресла. – Пожалуй, я тоже пойду к себе. Мне нужно написать несколько писем. Спокойной ночи, Дафна.

– Что же в них такого необычного? – спросила Дафна у направляющегося к двери Джулиана.

– Что ты имеешь в виду? – Джулиан непонимающе сдвинул брови.

– Я говорю о глазах леди Уортинг.

– А… Один зеленый, а другой – голубой. – Джулиан взялся за ручку двери.

– В самом деле? – Вопрос Дафны прозвучал столь резко, что он развернулся.

– Да. А что? – Джулиан прищурился и с подозрением посмотрел на сестру.

Дафна поджала губы.

– Ты говоришь, вечеринка состоится в Суррее?

– Да.

– Хм. Возможно, я все же знаю эту самую леди Уортинг.

Касс надела платье цвета лаванды, которое ей сшили на двадцать третий день рождения, попросила служанку уложить волосы на затылке в витиеватый узел и немного пощипала щеки, чтобы придать им румянца. Тогда, в доме Пенелопы, она оказалась совсем не готова к встрече с Джулианом, но сегодня постаралась выглядеть наилучшим образом. Кассандра решила больше не думать о безумности затеи Люси, коль скоро принимает в ней участие. Сейчас значение имело лишь то, что в течение нескольких дней она будет рядом с Джулианом – танцевать с ним, смеяться и разговаривать, забыв ненадолго о том, что он предназначен другой женщине.

Кассандра непременно расскажет ему правду, как только представится такая возможность. Только вот не узнает ли ее Джулиан прежде, чем это произойдет? Что, если ее выдаст голос или манера разговаривать? Что, если он узнает в новой знакомой подругу, с которой состоял в переписке на протяжении многих лет? Он наверняка догадается. Может ли быть иначе? Но когда Касс одолевали сомнения, она смотрела на излучающую уверенность Люси. Эта уверенность окутывала Кассандру подобно плащу, который она так отчаянно хотела бы купить или позаимствовать.

Она сошла с ума, раз согласилась изображать Пэйшенс, и ничего хорошего из этого не выйдет. Люси надеялась, что Джулиан влюбится в Касс и отвергнет Пенелопу. Но Касс уже наперед знала, что подобного никогда не случится. Не может случиться. Джулиан, исполненный благородства мужчина, которого она узнала и полюбила, никогда не бросит свою суженую ради другой женщины. Он никогда не поступит столь бессердечно и подло. А еще в отдаленном будущем Касс ждал день разоблачения и расплаты, и мысль об этом омрачала ее счастье. Рано или поздно Джулиан узнает, кто она на самом деле, – ведь невозможно скрывать свое настоящее имя вечно. И тогда он возненавидит ее за ложь. Вообще-то Касс не имела привычки лгать. Господи, в пятнадцатилетнем возрасте она прошла пешком пять миль до дома викария, когда обнаружила у себя дома собаку с его шляпой в зубах. Кассандра вполне могла бы скрыть улики и сделать вид, будто ничего не знает о шляпе. Но нет, она испортила пару любимых туфель на проселочной дороге, чтобы представить взору викария и его супруги изрядно попорченный зубами пса головной убор. Касс рассыпалась в извинениях и предложила заплатить за новую шляпу, но викарий милостиво отказался от ее предложения. Однако впредь он никогда больше не оставлял дверь дома распахнутой, чтобы Дейзи не смогла пробраться внутрь, хотя наверняка пыталась это сделать.

Нет. Касс никогда не была лгуньей. Но поверит ли в это Джулиан, когда правда наконец выплывет наружу? Впрочем, несколько раз Касс все же пришлось прибегнуть ко лжи, но лишь потому, что того настоятельно требовали обстоятельства. Например, прошлым летом она сказала Люси, будто у нее сильно болит голова. На самом же деле она прекрасно себя чувствовала, а солгала лишь для того, чтобы Люси и герцог могли провести друг с другом чуть больше времени. Ведь всем давно было понятно, что эти двое предназначены друг для друга, хотя они сами упорно не желали этого признавать. Если бы Касс не прибегла к обману, Люси наверняка до сих пор прозябала бы на ярмарке невест. Разве это не была ложь во благо?

Касс вздохнула. Дело было не только во лжи. Она не сомневалась, что Джулиан непременно захочет повидаться со своей близкой подругой Кассандрой. Нет, вопреки заверениям Люси, их затея добром не кончится. Касс была в этом уверена. Но свою роль все же решила сыграть. Впрочем, у нее попросту не было выбора, ведь она уже ступила на скользкий путь… при огромном содействии ее светлости Люси Хант.

Люси остановилась у комнаты Кассандры и заглянула внутрь.

– Дворецкий сказал, что экипаж капитана Свифта уже на подъездной аллее.

Касс похолодела, прижала руку к животу и глубоко вдохнула.

– Он здесь?

Люси кивнула, и ее темные локоны заплясали по щекам.

– Да. Пойдешь поприветствовать его?

Касс с трудом поднялась со стула и направилась к двери.

– Выглядишь ты восхитительно, дорогая, – всплеснула руками Люси. Она взяла Касс за руку и не выпускала ее, пока они спускались по лестнице и пересекали мраморный холл.

Касс старалась дышать спокойно и размеренно. Джулиан здесь. Джулиан. Но она не сможет разговаривать с ним так, как разговаривала бы Касс. Не сможет упоминать в разговоре то, что ей о нем известно. Не сможет сказать, что помнит, какие силы он прикладывал к тому, чтобы заслужить уважение своих подчиненных. Не сможет сказать, что знает, как он чуть не умер от жажды в Испании. Не сможет сказать, что понимает, почему он так ненавидит замкнутые пространства после того, как изо дня в день ночевал в крошечной палатке. Касс не сможет сказать ему всего того, что хотела сказать. Придется делать вид, будто ей ничего неизвестно. Но сможет ли она? Люси предупредила, чтобы Касс как можно меньше разговаривала с Джулианом о прошлом. Но разве ей удастся вести себя так, будто она совсем другой человек?