Она подошла ближе и присела на краешек кровати, зажимая в руке телефон. Ласково улыбнулась, проводя пальцами по заросшей щетиной щеке и взъерошенному загривку.

— У тебя не работает домофон?

— Нет, зачем он тебе? — перехватил ласкающую меня руку за запястье, притягивая женщину к себе. Она кокетливо рассмеялась, отбиваясь от моих приставаний, и когда я добрался губами до хрупкой шейки, сквозь сдавленный смех заявила:

— Заказала завтрак на двоих и одежду для себя. В ту квартиру возвращаться я больше не намерена. Курьер ждёт у подъездной двери, надо забрать.

Я скинул с себя простыню, спуская ноги на пол.

— Нет-нет, — толкнула меня обратно на кровать, коварно нависая сверху, — я быстро, — многообещающе коснулась поцелуем моих губ и прошептала в них, — вернусь и мы продолжим.

— Возьми на тумбе деньги, — с улыбкой наблюдал, как целомудренно Ника запахивает халат и крепко завязывает шёлковый поясок, не отрывая от меня хищный взгляд.

— Я уже оплатила картой. Не скучай, — подмигнула и выскользнула из комнаты. Ещё через мгновение хлопнула входная дверь и я снова остался в тишине квартиры, но с гудящим роем мыслей в голове. За окном светало и это значило, что скоро «заказчик» узнает, что свою работу я не выполнил. Начнёт искать меня и, безусловно, найдёт. По крайней мере, я бы очень этого хотел. Моя рука не дрогнет и свинец вышибет ему мозги, ставя жирную точку в этом недоразумении, что с нами приключилось.

Несмотря на обещание Ники продолжить, решил встать и одеться. Раздевает она умело, справится, если что… Вышел на кухню, манимый ароматом напитка Богов, и как дикий, голодный зверь стал заглядывать в турку. Чёрного золота в ней не оказалось, зато осталось пару глотков в кружке Ники. Что-то долго ее нет, кстати. Не раздумывая подхватил кружку, отпивая кофе, и кинул взгляд на открытую страничку онлайн-оплаты заказа в ноутбуке.

Меня прострелило молнией. Она оплатила картой!

Подскочил к окну и вспыхнул синим пламенем. Нику двое мужиков затаскивали в машину, пока третий держал настежь открытой дверь внедорожника. Заметив меня в окне, он показал «fuck you» и плюхнулся на водительское сиденье. Все произошло за считанные секунды.

Я тут же сорвался с места, преодолевая махом лестничные пролёты. Вылетел из дома, готовый прикончить каждого самым изощрённым способом, но внедорожник уже тронулся с места, быстро удаляясь от меня. Утро раннее, город ещё не проснулся, дороги пустые.

Ну уж нет, ещё раз я тебя не потеряю!

Побежал к своей машине, припаркованной у дома, но не успел сделать последние несколько шагов, как прогремел взрыв. Пламя, с рыком разъяренного зверя, поглотило мой новенький «Porcshe», стекла которого вылетели и мелкой крошкой осыпались на влажный асфальт. По пустой дороге покатились, местами расплавленные колёса, а улицу Нью-Йорка заполонил тревожный звон автомобильных сигнализаций. Меня же, взрывной волной откинуло на соседнюю машину. Спиной впечатался в лобовое стекло, разбивая о крышу затылок.

Сукины дети.

Преодолевая боль спрыгнул с покорёженной от моего тела машины и отряхнул с себя стекла, не отрывая глаз от пламени, жадно облизывающего стойки авто. Из окон домов стали выглядывать зеваки с телефонами в руках, и где-то вдалеке раздались сирены пожарной службы. А в конце квартала скрылся внедорожник, с каждой секундой все дальше увозящий от меня Нику.

Провёл ладонью по волосам, нащупывая мокрое место и сплюнул на землю. Убью каждого, кто к этому приложил руку. Уже в следующую секунду я вытаскивал из машины, зазевавшегося таксиста-гастарбайтера, одалживая на время его транспорт:

— Прости, брат, у меня важное дело, — сообщил ему, хлопая водительской дверью и вдавливая газ в пол. Машина взвизгнула резиной, не привыкшая к столь резкому отношению, и рванула с места так быстро, как только могла. Кинул прощальный взгляд на своего павшего коня, полыхающего в отражении треснутого зеркала, и стёр каплю крови с рассеченной осколками брови. Навстречу летела, подмигивая огнями, пожарная машина и скорая. Свернул в проулок, в котором скрылись недоноски, но их след простыл. Они могли поехать куда угодно. Вдарил по тормозам, разъяренно стукнув по рулю:

— Демоны!

Как найти их в большом городе? Тронулся с места быстрее, чем в голову пришло единственное верное решение. Желтое такси с шашечками уже скользило по улицам в направлении Гарлема — района, где началось мое криминальное настоящее.

Вымещал всю свою злобу на ни в чем не повинной коробке передач, рывками переключая скорости. Она барахлила, то заедая, то вовсе «выпадая», отчего машина теряла в скорости, а я ещё больше зверел.

Проклятая развалюха.

Тем не менее, вскоре бетон и стекло высоток сменился трёх- и шестиэтажными зданиями из коричневого песчаника, а лощённый центр Манхэттена с его яркими рекламными баннерами и чистыми улочками — парящими в воздухе пакетами да перекатывающимися пластиковыми и бумажными стаканчиками, гонимыми осенним ветром. Шприцы и бутылки, люди, без определённого места жительства, и просто пьяницы, не сумевшие донести себя до дома. Гарлем — район неблагополучный. Его ещё называют «чёрным». Зазеваешься — и останешься без денег и очень повезёт, если живой. Весь контраст смены обстановки опишу так: если Гарлем — это я, то Манхэттен — сын маминой подруги.

Здесь проживает пласт людей с низким заработком, а беднота, как известно, прекрасная флора для размножения преступности. Девиантное поведение передаётся младенцу вместе с молоком матери, отчего из поколения в поколение местные нравы не претерпевают каких-либо изменений. Любому непосвященному лучше объезжать этот район стороной.

На улицах дежурит патруль, но всем известно, что правоохранители сами опасаются этих мест и смена здесь — это всего лишь один из способов служебных дисциплинарных взысканий.

Так что, ступая на улочки Гарлема помни: тут каждый сам за себя. Либо ты, либо тебя. Может показаться, что вокруг царит вакханалия, анархия и хаос, но это далеко не так. Порядок, в его эксцентричном проявлении, поддерживает, правящая группировка и ее глава — сравни президенту. Демократия и гуманность, при таком правлении, идут лесом, а филантропия обливается горькими слезами, забившись в угол. Закон каменных джунглей гласит: выживает сильнейший. Так что скажи нет жалости, слабости, морали и нравственности или тебя сожрут вместе с дерьмом, ни разу не подавившись.

Люди группировки блюдут «порядок» дневно и нощно, поэтому мое появление здесь не осталось не замеченным. Приметил, как один из парней, интенсивно жуя жвачку, демонстративно почесал дулом пистолета щетинистую щеку, и привлек ко мне внимание остальных. Парни с разными оттенками кожи, как один впились в меня острыми, как лезвие взглядами. Согласен, я мало похож на таксиста, тем более теперь, когда моя рожа исцарапана осколками. Не думал, что когда-то вернусь сюда, но судьба моя с юморком. С чёрным.

По-хорошему, мне бы надо остановиться, выказать уважение и сообщить цель своего визита, но я поддаю газку, направляя машину к дому Большого Бэна. Нет у меня времени на расшаркивания. Этот ублюдок, по совместительству пока ещё муж, может сделать всю работу за меня. С другой стороны, не сделал ведь раньше, значит, на то была причина.

У подъезда к нужному адресу мне перегородили дорогу две заниженные тачки с орущим американским рэпом из окон. Из каждой вылезло по четыре человека с надменными физиономиями и оружием в руках. Что ж, без светских бесед не обойтись. Щёлкнул затвором, выбираясь из такси.

— Ты че такой смелый, а? — пропел в ритм музыке парень-полторашка, возбуждённо размахивая руками. Самый маленький среди всех и самый задиристый. У собак примерно так же.

— Не сотрясай воздух попросту. Я ищу Бэна.

Обвёл каждого взглядом, оценивая уровень напряжения и решимости ребят. Заинтересованы, но желание самоутвердиться бурлит, как лава в адовом котле, заглушая глас здравого смысла.