– Спасибо, – шепчет он, слушая чужое дыхание у себя за спиной.

– Прости… Ты не должен был проходить через всё это… – Азраэль убирает руки из-под ошейника и отпускает парня. Поднимаясь на ноги, он берёт свой телефон и набирает номер сестры: – Софи, возьми паранджу и зайди ко мне в спальню, – просит он, тут же отключаясь.

Девушка появляется через несколько минут, стучит в дверь и проскальзывает в комнату.

– Зачем паранджа? И куда ты девал Жана?! – спрашивает она, бросая принесённую одежду на кресло, и только потом замечает наложника. – Ох, вот ты где. Ох… А как же?.. – удивлённо шепчет шатенка, рассматривая его здоровую скулу.

– Одень его в это, скрой лицо и отведи в его комнату. Я прикажу, чтобы туда было запрещено входить всем остальным. Никто не должен узнать, что произошло здесь, – строго говорит Азраэль.

Пока Жан уходит в ванную, чтобы одеться, София внимательно смотрит на брата. Вчерашнее презрение в её взгляде сменяется восхищением.

– Не могу поверить… – она лишь качает головой и едва заметно улыбается уголком алых губ.

– Я просто исправил всё… Как мог… – нервно отзывается Азраэль.

Вскоре из ванной выходит наложник, скрытый чёрной тканью. Азраэль открывает перед ним и сестрой дверь и выпускает из комнаты, отдавая страже нужные приказы. Возможно, это очередная ошибка, но он не может поступить иначе.

– Осторожно, не зацепись, – тихо шепчет София, когда они покидают спальню её брата.

Жан не издаёт ни звука, чтобы не выказать себя. Всё его внимание сосредоточено на том, чтобы смотреть себе под ноги сквозь сетку, закрывающую глаза. Чёрная паранджа доходит до самого пола, скрывая даже ступни, руки парень тоже прячет в складках ткани. Девушка ведёт его вдоль длинных коридоров, постоянно поворачивая то влево, то вправо. Жан путается в этих лабиринтах, краем глаза замечая любопытные взгляды стражников. Но Софи умело отвлекает их, соблазнительно покачивая бёдрами и звеня монетками своего танцевального наряда, таким образом отвлекая всё внимание на себя. Где-то впереди мелькает фигура Кастиэля. София тут же быстро вталкивает наложника в комнату, благо они как раз доходят до нужных дверей.

– Айси спрашивала о тебе, но пока вам нельзя видеться, – предупреждает шатенка, помогая ему сбросить паранджу, в которой слишком жарко.

– Спасибо, – Жан наконец-то прочищает горло, устало опускаясь на край небольшой кушетки.

– Так это правда? Насчёт Роби? – София садится на пуф напротив, принимаясь теребить свой браслет.

– Да, – Жан поднимает на неё глаза. – Госпожа, я клянусь, что не хотел навредить вашему брату. Я даже не знал, кто он, – спешно добавляет он.

– Никакой госпожи, просто София, – девушка неприятно морщится, исправляя его. – Я знаю. Роби не терпится увидеться с тобой. Он волнуется, – с лёгкой улыбкой добавляет она. – И мне жаль, что так получилось. Мне не по душе всё происходящее. Я была совсем мала, когда началась война и установился этот режим. Но я помню времена, когда всё было не так. Поверь, я делаю всё, что могу, чтобы помочь таким как ты, – Софи подаётся вперёд и легко сжимает руки парня, ласково поглаживая их.

– Это заметно. О вас здесь все тепло отзываются. Спасибо вам, – Жан отражает её улыбку, блаженно прикрывая веки и невольно цепляясь за пальцы девушки, но она и не планирует убирать рук, понимая всё без слов.

– Боль утихает, да? – спрашивает София. Жан коротко кивает. – Моя воля, я бы всё изменила… – сокрушённо вздыхает она.

Они оба чуть вздрагивают, когда дверь открывается и в комнату входит Азраэль.

– Нужно найти для него другое место, – чуть нервно говорит он, его взгляд цепляется за соединённые руки сестры и наложника, почему-то кровь в венах начинает кипеть. – Собирай вещи, я приказал подготовить комнату рядом с моей спальней, – командует он Жану.

Блондин вздрагивает от холодности тона господина. Тот факт, что они теперь будут жить в такой близости друг от друга, совсем не радует. Жан нехотя отпускает руку Софии, чтобы подняться, но его покачивает от резкой вспышки боли, и он садится обратно.

– Я соберу его вещи, подмени меня, – девушка тут же снова берёт парня за руку, её брат смотрит на них с удивлением, его взгляд смягчается. – Аз? – София одёргивает его, заставляя прийти в себя.

Азраэль вопросительно смотрит на неё, Софи лишь настойчиво кивает в сторону наложника. Поняв всё, он опускается на кушетку рядом с парнем, сжимая его ладонь – сильно и жёстко – вместе с ладошкой сестры. София осторожно убирает руку и достаёт из шкафа плетёную корзину с крышкой, складывая туда всю одежду и немногочисленные украшения Жана. Азраэль задумчиво смотрит в пол, даже не замечая, что чуть ослабляет хватку, а затем и вовсе начинает осторожно поглаживать большим пальцем тыльную сторону ладони блондина. Кожа здесь бархатная и нежная, не такая как у наложниц, куда более приятная, а ещё такой уж точно не бывает у парней. Хотя откуда Азраэлю вообще знать, какие руки у его рабов? Он никогда не прикасался к ним лишний раз. Жан замирает от этой неосознанной невинной ласки.

– Ничего не забыли? – уточняет Софи у парня, тот отрицательно мотает головой.

– У меня больше ничего и нет, – отвечает он.

Господин рядом содрогается от его слов, убирая руку. Жана тут же прошибает очередной болезненный приступ. Азраэль никогда и не задумывался толком о нуждах своих наложников, это всегда было прерогативой Софи. Осознание того, что Жан попал в его гарем насильно, без единой вещи или даже одежды, был буквально вырван его отрядом из своей привычной и вполне мирной жизни, ударяет под дых. Азраэль рывком поднимается на ноги, пытаясь прогнать гложущее изнутри чувство, которому он не может дать чёткого определения.

– Пойдём уже, – немного нервно бросает он, складывая руки на груди и ожидая, пока сестра поможет Жану снова надеть паранджу.

Азраэль подхватывает корзину с вещами и кивает в сторону другого выхода. Софи распахивает дверь в конце коридора, оттуда ведёт крутая лестница вниз. Жан подхватывает края ткани, чтобы не запутаться в ней и не скатиться по ступенькам. Сквозь сетку плохо видно, где они находятся, но парень и так понимает, что это система тайных ходов. София вытаскивает из декольте какой-то кулон, поглаживая мутный зелёный кристалл, впитывая его магию; вдоль каменных стен загораются огни, освещая им путь. Жан послушно шагает за девушкой, ощущая спиной взгляд господина, обжигающий его сзади.

В этих лабиринтах не хватает воздуха, дышать становится трудно, а у человека с клаустрофобией точно бы случилась паническая атака. Жан невольно дрожит, ему кажется, что ошейник начинает давить сильнее. Стены будто смыкаются, он едва не задевает их плечами, настолько узкие здесь проходы. Спустя несколько минут это мучение заканчивается, они подходят к такой же крутой лестнице, но теперь ведущей наверх. Наконец-то выбравшись в какой-то коридор, Жан жадно дышит, чувствуя, что паника всё равно не собирается его отпускать. Азраэль достаёт из кармана ключ и впускает их в спальню.

– Распаковывай вещи и располагайся. Не покидай эту комнату. Я дам дальнейшие указания потом, – господин оставляет корзину на небольшой деревянной кушетке у изножья кровати, а затем тянет сестру в коридор, запирая дверь снаружи.

И вот сейчас Жан чувствует себя настоящим пленником, весь его мир сужается до размеров этой комнаты. Он стягивает с себя паранджу, искренне надеясь, что ему не придётся надевать её снова, и осматривается вокруг. Эта спальня красивая и солнечная, резные окна размещаются полукругом вокруг кровати с множеством подушек. Спальное место визуально отделено ажурной аркой цвета слоновой кости от туалетного столика с пуфом и то ли письменного, то ли обеденного стола в углу комнаты. Также здесь есть шкаф и пара мягких кресел.

Жан невесомо ступает по коврам, которыми здесь устланы все полы, находя дверь в ванную комнату. Она просторная, здесь есть всё необходимое, включая косметические средства для ухода за телом. Парень смотрит на своё отражение в зеркале, вид у него совсем плохой: волосы сбились неряшливыми прядями, под ненакрашенными глазами залегли глубокие тени, вчерашняя рубашка с засохшими пятнами крови неприятно липнет к вспотевшей коже. Жан сбрасывает её через голову, следом за ней на кафельный пол падают и свободные штаны. Он заходит в душевую, откручивая золочёный кран в виде причудливого цветка, и становится под струи тёплой воды. Прозрачные ручейки приятно скользят по телу, смывая усталость и пот. Жан не глядя берёт первый попавшийся пузырёк и принимается быстро намыливать себя душистой субстанцией, ею же моя и волосы. Он вытирается и чувствует себя чуточку лучше, обматывая вокруг бёдер полотенце. Жан растерянно смотрит на свою грязную одежду на полу и не знает, куда её деть, в результате бросая в корзину возле умывальника, хотя он и не уверен, что она предназначается именно для этого.