– Что будет с исследованиями и допросами?
– Ничего неприятного и опасного для вас. Несколько вопросов. А так как, где ваша планета вы не знаете, поэтому выдать эту информацию не сможете. С исследованиями все еще проще. Статус ильми не позволит никому прикоснуться к вам без моего разрешения.
– Где гарантия, что вы его не дадите?
– Никаких гарантий, только мое честное слово.
Я задумалась, погрузившись в себя. Мысли витали на поверхности, а решение было скрыто где-то в глубине. Доверяю ли я ему? Нет. Но подспудно чувствую, что он не врет и либо сам верит в свои слова, либо это действительно так. Готова ли я вручить незнакомцу свою жизнь? Тоже нет, но выбора нет. Всем в этой части вселенной что-то от меня нужно и мне предстоит выбрать, что и кому я смогу дать. Быть подопытной крысой мне не хочется, а сама по себе я не выживу. Эри с Нейром не очень надежные союзники. Кстати, Эри…
– У меня есть друг, статус ильми не будет препятствовать нашему общению?
– Если вы о своем сопланетнике…
– Я не о нем, – перебила я, размышляя, как спросить об Эри не выдавая его, – мне помог один шартрас.
– Эри? – красивое почти человеческое лицо вытянулось, круглые уши вздрогнули… удивленно?
– Почему вы так решили? – поинтересовалась, готовая все отрицать.
– На моем «Неуязвимом» только один представитель этой расы и тот оказался тут случайно, – быстрый взгляд на меня выдал его подозрение, – шартрасы плохие вояки ‑ слишком ограничены, – «ох, слышало бы тебя сейчас папино командование».
Снисхождение, с которым он отзывался о целой расе, вызвало у меня привычный переход на «ты», как сказала бы Инга: «парень потерял все заработанные очки»:
– Эри не ограниченный, он…, – я замолчала, осознав, что веду себя по-детски.
– Вы так его защищаете. Я бы подумал, что он ваш партнер, но шары не могут иметь отношений с Высшими…
– Я не Высшая, и он не любовник, он мой друг, – поспешила опровергнуть я это нелепое предположение и покраснела. Как вообще он мог такое придумать? Мы же не совместимы? Или?… Картинки женщины и шартраса возникшие в воображении никак не хотели стыковаться, и я бросила эту пустую затею… Размножение шартрасов вопрос, конечно, интересный, но больно надо – любопытство иной раз до добра не доводит. Это я хорошо по опыту знала.
– Друг? – только услышав неприкрытое удивление в его голосе, я поняла, что для него слово «друг», звучит так же, как для меня «ильми». Как так?
– Близкий тебе по интересам и ценностям человек, с которым ты можешь поделиться своей радостью, страхом, сомнениями, – пыталась я сформулировать хоть какое-то определение понятию знакомому мне с детства.
– У нас такого понятия нет, есть родственники, союзники, знакомые, ильми и альми – это если говорить об отношениях между полами, но друг…
– Дружба не зависит от пола, так как не предполагает сексуальных отношений, скорее при возникновении их дружба утрачивается, – попыталась объяснить я.
Смешно, на Земле у меня не было друзей – я слишком опасалась, сближаться с кем бы то ни было, а тут посреди космоса вещаю о том, что такое дружба.
– Тогда я не отказался бы быть вашим другом, – улыбнулся мне Чебурашка и эта улыбка, окрашенная в желтый цвет радости, позволила мне принять решение:
– Я буду вашей ильми, только без всякого подтекста.
Торжествующая улыбка скользнула по губам мужчины, и я ощутила себя зверьком, угодившим в ловушку, но передумать и отступить я уже не могла. Слишком многое поставлено на карту, несоизмеримо много для меня – целая жизнь и ни чья-нибудь, а моя собственная.
– Раз вы согласны, у меня будет к вам одна просьба, которую вы пообещает выполнить, – спокойно сказал кесериец, а внутри меня безумно вопила интуиция на все лады, повторяющая извечное «я так и знала»
– Что за просьба? – осторожно поинтересовалась я, а взъерошенный мозг лихорадочно подыскивал пути отступления с минимальными потерями
– Сущий пустяк, – усмехнулся он, пожимая плечами, – вы узнаете, когда придет время.
Как часто читая книгу или смотря фильм мы задаемся вопросом, а чтобы сделал я на месте главного героя, знаем кучу ответом, орем какой он придурок, твердим «а я бы, а вот я»… Сколько раз читая фантастику, я ругала тупых героев, ввязывающихся в глупые авантюры и разве, могла я предположить, что сама окажусь еще тупее… Сейчас, чувствуя себя безнадежно бездарным героем кошмарной пьесы, я ругала себя последними словами. И как… Ну, как я могла забыть, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Вот и моя захлопнулась. И этот его "сущий пустяк" точно аукнется мне лишними проблемами на мою и так не очень здоровую голову…
– Не переживайте это не будет ничего вам стоить, – успокаивал он, пугая меня все сильней: во всех известных мне сказках после этих слов герою приходилось жертвовать самым ценным. У меня пока этого ценного нет и в планах не предвидится, но жизнь коварна, обязательно выкинет какой-нибудь фортель…
– Чем мне придется пожертвовать, чтобы выполнить вашу просьбу? – попыталась выявить все подводные камни нашего соглашения прозревшая я.
Он снова снисходительно усмехнулся, будто все эти трепыхания неведомой зверушки, бесполезные попытки выбраться из ловушки, в которую я угодила, согласившись, стать ильми, бесконечно его забавляли и веселили.
– Ооо, не стоит так волноваться, моя ильми, я просто предполагаю, что у вас нет ничего привлекательного для меня сейчас, но вполне возможно, что скоро появится, – его покровительственный тон меня бесил, провоцируя на дерзости и сопротивление.
«Нет, он точно издевается, насмехаясь надо мной», – паниковала я, теряя последнюю надежду выбраться из переделки без проблем.
– То есть эта просьба ваша страховка, отложенная возможная прибыль? – на эти мои слова он кивнул, делая очередной глоток красной жидкости.
Меня снова передернуло. Ассоциации этого напитка с кровью, рождали предположение, что мой собеседник вампир, а они все опасны, коварны, невероятно хитры и жестоки. И что может противопоставить ему такая девчонка, как я? Кроме слез и истерики? Усилием отмела все ненужные мысли, рождающиеся в моей голове.
Пару минут раздумывала, привычно взвешивая все за и против, но безвыходность ситуации, в которую угодила неосмотрительная я, меня нервировала, мешая сосредоточиться. Относиться легко к словам и обещаниям я не умела, сказывалось папино воспитание и вечное «дала слово – держи», а значит ильми мне быть. Вот только то, как напряжённо мой визави ждал добровольного согласия, заставило меня, аккуратно подбирая слова, попробовать отвоевать себе больше места для маневра:
– Я не могу согласиться непонятно на что. Всё, что я могу обещать: что если эта просьба не будет угрожать моей жизни, жизни моих близких, не приведет к расставанию с кем-то из них или к тому, что я преступлю свои принципы, например, кого-то убью, предам, причиню боли, я ее выполню.
Я надеялась, что в этой фразе учла всё, но коварная улыбка, скользнувшая по губам моего собеседника, рождала непонятное предчувствие, ощущение очередного подвоха…
«Во что ты ввязалась, глупая?» – уже привычно пробурчал Нейр в моей голове, – «оставил ведь всего на пару персен, в безопасности и на тебе пьёт лианхе в компании с самым опасным кесерийцем».
Взволнованные причитания вызвали массу вопросов, но задать мне их не дали. Непонятный жужжащий звук и дверь каюты отъехала в сторону.
– Ты не вовремя, лайор, – с вызовом приветствовал вошедшего Акдрейс.
Лайор замер на пороге, уставившись на меня и было в его глазах что-то такое, что будь он человеком, я бы приняла это за неприкрытое сожаление и досаду. Так смотрел на меня старший из братьев, когда я вляпывалась в очередную проказу, а ему приходилось меня вызволять.
– Позволь представить тебе мою ильми – Кэт.
На долю секунды, один быстрый удар сердца, маска на лице лайора дрогнула, выдавая недоумение, бессилие, боль. Быстрый взмах длинных темных ресниц и ледяное спокойствие вернулось, но этого было достаточно, чтобы на лице Чебурашки отразилось неприкрытое язвительное злорадство, а вот я, считав все эти эмоции, неожиданно расстроилась. Еще миг назад я бы порадовалась, злобно торжествовала, считая, что обвела вокруг пальца своего злейшего врага, но сейчас вглядываясь в удивительно красивое лицо вошедшего, смотря в серые, как мокрый асфальт глаза, ощущала лишь необъяснимую вину перед ним.
