Она почти не смотрела на Лэйда, но в те мгновения, когда одаривала его взглядом, от которого ему невольно хотелось поддеть под пиджак что-то более основательное, чем обычная сорочка. Быть может, кирасу вроде тех, что носили Железнобокие джентльмены мистера Кромвеля[6].
Обозлена. Опустошена. Раздавлена.
Но если из людей, смертельно уставших, энергия выходит, как жидкость из прохудившегося сосуда, то в мисс ван Хольц энергия осталась — злая клокочущая черная жижа, ищущая выхода, но находящая его лишь в злых окриках, которыми она награждала своих подопечных.
— Арбара! Живее переставляй ноги! Ритни, ты опять украдкой куришь, не так ли? Видно, думаешь, что ночные горшки вынесут себя сами? Энди! Кто в последний раз видел эту пустоголовую курицу Энди?
Лэйд кашлянул.
— Я проведал мистера Синклера, — сообщил он, — И нашел, что он держится вполне сносно. Крайне ослаблен и потерял силы, но, думаю, продержится еще какое-то время. Больше всего меня беспокоит то, что происходит с его телом. Как будто у него под кожей… Мне уже и самому мерещится всякая чертовщина. Вы не могли бы уделить ему немного внимания?
— Уделить? Ему? — мисс ван Хольц явственно скрипнула зубами, глядя на Лэйда, — У меня здесь до черта раненых, мистер Лайвстоун. И многие из них находятся в стократ худшем состоянии, чем он. А я, знаете ли, не имею права сортировать больных по сорту, как вы сортируете товары в своей лавке, только лишь по тяжести их состояния. Придется ему подождать своей очереди.
Взгляд у нее был тяжелый, но какой-то плавающий, маслянистый. Такой иногда делается у рыбоедов, когда те переборщат с дозой. Вот только Лэйд готов был поклясться, что мисс ван Хольц не была сторонницей рыбной кухни. Это Розенбергу требовалось зелье, чтоб подстегнуть свой интеллект, поддразнить душу, бросить вызов. Но точно не прелестной мисс ван Хольц, начальнице над секретаршами.
— Мистер Крамби знает, в каком он состоянии?
Мисс ван Хольц фыркнула.
— Не думаю, что ему это интересно. Полагаю, у него сейчас дела поважнее.
— А другие? Лейтон? Розенберг? Коу?
— Никто из них за последние часы даже не спускался на первый этаж. Никто из них даже не справлялся о его самочувствии.
— Я думал, они…
— Приятели? — на миг он увидел зубы мисс ван Хольц, мелкие, белые и острые, похожие на зубы лисицы, — Друзья? Близкие люди? Вы еще не поняли, как в этой змеиной яме все устроено? Им плевать на Синклера так же, как плевать вам самому. Думаю, если он умрет, никто из вас этого даже не заметит. Может, чертыхнется мимоходом, и только.
Ее взгляд показался Лэйду мерцающим, незнакомым. А голос чуть более резким, чем обычно. Нет, подумал он, это не просто злость. Это что-то другое. Это… Ах, дьявол.
Лэйд осторожно втянул носом воздух, ища знакомый аромат. И почти тотчас обнаружил его, едва ощущаемый, плотно укрытый миазмами, выделяемыми разлагающейся плотью, мочой и несвежей кровью.
Легкий, слегка горьковатый, смолистый, отдающий спиртом и смолой.
Ну конечно. Уже зная, что искать, его взгляд, точно дрессированная ищейка, в несколько прыжков одолел кабинет и нашел то, что требовалось. Плоский флакон коричневого стекла, небрежно прикрытый какими-то бумагами. Небольшой, унции на две, он был прикрыт недостаточно хорошо, чтобы Лэйд не смог рассмотреть этикетку.
Tinct. Opium.
Он никогда не отличался хорошим знанием латыни, но знакомство с доктором Фарлоу многому научило его в сфере фармацевтики. Тинктура опиум. Лауданум. Надежное средство от мигрени, невралгии, кашля и внутренних болей. Прекрасное болеутоляющее, которое мисс ван Хольц, кажется, предпочла выписать себе вместо своих больных. Настойка опия не подарила ей облегчения, лишь взвинтила, наполнив той самой черной энергией, что теперь клокотала в ней. Лэйд мог лишь посочувствовать ей.
Мисс ван Хольц подошла к столу, чтобы поправить щипцами фитиль керосиновой лампы.
— Бедный Синклер, — произнесла она, водружая обратно стеклянный фонарь, — Глупый самоуверенный мальчишка. Он ведь в самом деле пытался завоевать их расположение. Участвовал во всех их пирушках, не замечая, что над ним откровенно потешаются за глаза, первым предлагал свои услуги, едва речь заходила о проблемах, едва ли не заискивал перед ними. Верите ли, иной раз мне даже жаль его становилось. Самоуверенный дурак, воображающий себя невесть кем. Иронично, не правда ли? Наверняка, куры в курятнике тоже уверены в том, что хозяева держат их за красоту и милый нрав. А вовсе не из-за яиц, которые каждый день идут на завтрак.
— Что вы имеете в виду?
Ее глаза сверкнули — но лишь на миг.
— Не валяйте дурака, мистер Лайвстоун. Время притворяться торговцем шерстью уже прошло. Синклер — никто здесь. Мусор. Тень. Если его и пускают посидеть изредка за общим столом со взрослыми, то только по большим праздникам. Он рад всем угодить, он рассыпается в любезностях, но не видит, не замечает… А вы заметили, конечно. С первой минуты.
— Он член оперативного совета!
Мисс ван Хольц отмахнулась ладонью. Брезгливо, как от докучливой мошки:
— Просто формальность. Как и бедный старикашка Госсворт. Отец мистера Синклера, Синклер-старший, большая фигура в Новом Бангоре. Крупный банкир. Несколько лет назад он оказал одну важную услугу «Биржевой компании Олдриджа и Крамби». Ах, не спрашивайте, в чем она заключалась, я все равно ничего не смыслю в этих облигациях, фьючерсах и авизо! Кажется, у них какие-то общие делишки на черном рынке. Сбывают друг другу какие-то бумаги, что-то вроде этого. Мистер Синклер получил должность в оперативном совете не благодаря тому, кем он является, а благодаря тому, кем является его отец. Сам по себе он не стоит и шиллинга.
— Вы подслушивали, — негромко произнес Лэйд, — Подслушивали наш разговор с Синклером, не так ли?
Он думал, что мисс ван Хольц возразит или возмутится или сделает еще что-нибудь из числа того, что обыкновенно делают женщины, когда из застают за чем-то предосудительным. Попытается повернуть все в другую сторону, выставит его самого виноватым, а может, даже и выругается, но…
Мисс ван Хольц устало усмехнулась. И Лэйд впервые понял, что она совсем не так молода, как ему казалось сперва. А может, опий в оплату своих услуг высосал из нее те чары, которые прежде позволяли ей выглядеть красавицей.
— Конечно подслушивала. Или вы думаете, что я буду покорно ждать, пока змеи тихонько шипят на ушко друг другу, сговариваясь, предавая, строя тайные союзы и свои змеиные интриги? Я не так глупа, как Синклер!
— Мисс ван Хольц!..
Она подошла к нему, пристально глядя в глаза. И Лэйду первым захотелось отвести взгляд. Столько ледяной ненависти он не видел даже в глазах существ, которых истреблял.
— Вы не представляете, чего мне стоило получить это место, — прошептала она, глядя ему в глаза взглядом, пульсирующим от сочетания опия и злости, — И лучше не представляйте, потому что меня саму мутит от воспоминаний. Умилостивить одних, обмануть других, сговориться с третьими. И все это время оглядываться назад и вздрагивать от каждого шороха, зная, что в любой момент какая-нибудь другая тварь, немногим чуть более ловкая, чем ты, собирается прокусить тебе затылок. Чуть более ловкая — или чуть более ядовитая.
— Мисс ван Хольц!
Она рассмеялась. Даже исполненный злорадства молодой гиены, ее смех был прекрасен.
— А вы думали, что мы все тут — одна большая дружная семья? О, Крамби обожает устраивать подобные спектакли. У него отменный актерский талант. У него и у прочих. Мы в самом деле умеем притворяться семьей. Но поверьте мне, мистер Лайвстоун, если, конечно, это ваше настоящее имя, окажись вы внутри этой семьи, вы бы бежали отсюда прочь, как из змеиной ямы!
— Вот как?
— Мы ненавидим друг друга. Для вас это сюрприз? Ненавидим и боимся. Мы заключаем союзы, предаем, наушничаем, даем лживые клятвы и всаживаем ножи друг другу в спину! Чем, по-вашему, заняты остальные, пока вы выслеживаете своих демонов? Мужественно строят оборону? Утешают сослуживцев? Смиренно ждут своей участи? Как бы не так! Они все уже действуют, и начали действовать с первой же минуты. Это их змеиная стихия, мистер Лайвстоун. Их природа. Вы еще не приступили к поискам, а они уже принялись судорожно обмениваться тайными сигналами. И каждый из них сейчас занят не размышлением о том, как избежать катастрофы, а планами — как обернуть эту катастрофу в свою пользу. Как сбыть затратные активы, как подстраховаться, как уничтожить старых врагов или, по крайней мере, стравить их между собой.
