Нет, ну что за жизнь, я не …огу и не …ожелаю никако…у …рагу! …рости, …ой друг, …иной то…у а…рный за…ок, который растянул …не гу…у, …одожди, я закатаю её о…ратно!

Сейчас-сейчас, …очти …олучилось… Нет, ну что за жизнь… Вот так-то лучше… пожалуй, лёгкую припухлость надо оставить. Да, мой друг, прости, вчерашний – а по факту выходит, что сегодняшний – амбарный замок растянул мне губу, и пришлось закатать её обратно, чтобы продолжить повествование, ведь тебе, вероятно, интересно узнать, что произошло между недоланчем и бранчем, и я скажу (буквально в двух словах, так как мне нужно срочно паковать вещи), что после лёгкой порции угощения и после первой (а может, и второй) чашки кофе гости высыпали в фойе и стали фотографироваться для своих страничек: кто-то демонстрировал наряд на фоне press-wall, кто-то улыбался в камеру с хештегом «твори добро», кто-то постил фото несчастных детей и просил молиться хоть пять минут в день всем миром за покой и благополучие на земле, кто-то постил сразу и то, и другое, и третье, так что ленты гостей вскоре переполнились идентичными картинками, которые тут же были залайканы по принципу «ты мне – я тебе». Что касается Госпожи, то она не хотела публиковать ни то, ни другое, ни третье, ни даже поставить кому-нибудь лайк, лишь когда общество собралось для совместного фото, она решила к нему примкнуть, вернее сказать, решила от него не отбиваться. И вот во время коллективной фотосессии к Зарине пристроилась одна подруга, в прошлом так просто закадычная, а сейчас милая приятельница Любаня, и поинтересовалась, не хочет ли Госпожа поучаствовать в одном шикарном мероприятии, после которого у неё наладится жизнь сразу на всех фронтах.

Что за подстава, подумала Зарина, беспокойно оглядывая толпу, будто где-то посреди неё, прикрываясь чьей-то нарядной юбкой, прятался подвох, но подруга, активный член ЖЗЛ, выглядела настолько искренней, что Госпожа решила расспросить подробнее о том, куда её приглашают и, главное, сколько будет стоить мероприятие (на этом вопросе она выставила клатч «Жизнь взаймы» ближе к носу собеседницы). Выяснилось, что не так давно клуб ЖЗЛ взяла под свою эгиду некая мадам, которая переименовала клуб из «Жёны замечательных людей» в «Женщины замечательных людей», а также организовала лекторий, куда привлекла лучших женских лайф-коучей, женских докторов ведической психологии, женских профессоров неведической дерматовенерологии, женских японских гуру, женских китайских лекарей, женских прибалтийских шаманов, женских астропсихологов, женских архетипопсихологов, женских системных расстановщиков, женских НЛП-практиков, женских интегральных психологов, женских аффирмологов, женских кинозеологов, женских арт-терапевтов, женских профи в аксесс-барсе и ещё порядка двух сотен женских специалистов, перечень которых висит на сайте клуба (обещаю, если раздобуду пароль для входа, озвучу начатый список целиком). Все специалисты предлагали членам ЖЗЛ разнообразные мастер-классы, так что в иные дни обучение занимало едва ли не сутки, а иной раз даже без перерыва на обед, что не лучшим образом сказывалось на женской красоте, так что мадам решила устраивать выездные сессии, где лекции и практикум сочетались бы с первоклассным отдыхом и спа-процедурами, а в качестве пилотной версии организовала такую сессию в Дубае для себя и ещё троих счастливиц. Однако буквально накануне вылета мадам подвели семейные обстоятельства и, как это часто бывает, то же самое случилось с её лучшей подругой, появившейся в тусовке недавно, в результате обе – и владелица клуба, и её лучшая подруга – вынуждены были остаться в Москве. Но, как говорится, нет худа без добра: теперь в новёхоньком бизнес-джете, приобретённом для нужд ЖЗЛ, освобождалось целых два места, одно из которых может занять Госпожа, если только она согласится полететь. Тут Любаня, взглянув на клатч, добавила, что путёвка горящая и с оплатой они разберутся по факту. «Горящая путёвка» в данном случае означала вылет прямо сегодня, буквально сразу после бала, почему мне и пришлось воскликнуть «что за жизнь, не пожелаю и врагу», но, если честно, второе освободившееся место в бизнес-джете я думаю занять для себя и потому собираю вещи даже быстрее, чем это делает сейчас Госпожа.

Дело в том, мой друг, что мне всегда хотелось иметь фото частного самолёта в своём Инстаграме*, вернее сказать, фото себя в его светлом кожаном салоне, в котором можно расположиться как душе угодно: например, задрав ноги на стол или соседнее кресло или уперев их в потолок, можно просто чинно усесться возле иллюминатора или напротив кабины пилота, но, может быть, я прежде взберусь на крыло самолёта или оседлаю этот джет, как коня, а может быть, упаду с трапа вниз лицом, для хохмы… – короче, мне уже давно пора выбегать из дома, чтобы успеть совершить задуманное и запостить все фото до вылета. Мой друг, рассчитываю на твои лайки и обещаю, что в ответ поставлю тебе свои, даже если в твоей ленте не будет бизнес-джета, а только какая-нибудь ерунда навроде лифта, автомобиля, метро или трамвайной остановки.

Признаюсь, самолёт своей красотой превзошёл все ожидания, им оказался новёхонький гольфстрим на двенадцать мест, выкрашенный глянцевой серебряной краской, блестящий, словно новогодняя конфета. Его зеркальный бок украшали три огромные буквы ЖЗЛ в цвете «флуоресцентная фуксия», над которыми возвышалась такого же оттенка трёхзубчатая корона, по ступенькам блестящего трапа стелился розовый ковёр – жёсткий для каблучков, мягкий для взгляда и совершенно шикарный для фото, куда более эффектный, чем все эти набившие оскомину красные дорожки. И тем не менее (вероятно, из-за отсутствия каблуков) свой фотомарафон мне всё-таки захотелось начать с крыла – гладкого, переливчатого, как ртуть, очерченного стремительной линией, как если бы это был космический лайнер. Однако едва мне удалось взобраться на крыло и разместиться на нём удобнее для потрясающего селфи, снизу послышались сдавленные голоса Госпожи и Любани.

– Издеваешься? – шипела первая.

– Ей-богу, За-за-зарина, клянусь, она сказа-за-за-зала, их не будет обеих, – оправдывалась вторая, слышно было, как стучали её зубы, непонятно, от холода или от нервов.

– А про выдру эту что не сказала? Тоже не знала?

– Да какая раз-з-зница, За-за-за-зариночка, вот, ей-богу, какое тебе дело, кто это всё-сё-сё-сё устроил, жиз-з-знь наладится, говорю тебе!

Из-под крыла показалась Госпожа, одетая в кашемировый костюм оверсайз насыщенного кораллового оттенка и жилет из стриженой овчины, в руках её поблёскивал лаковый крокодиловый «биркин», причёска ещё сохраняла вечернюю укладку, лишь пара прядей выскочила на лоб, так как распирающее Зарину негодование заставило её несколько раз нервно тряхнуть головой и топнуть кроссовкой, правда, неслышно. Любаня, напротив, нарядилась с тем расчётом, чтобы не переодеваться на борту по прилёте, – босоножки с тонкими ремешками обхватывали её голые ступни, летнее платье даже не прикрывало коленей, а длинная хлопковая накидка состояла наполовину из кружева. Приятельница рассчитывала проскочить в салон как можно быстрее, но не тут-то было!

Дело в том, что из двенадцати мест бизнес-джета на долю клиенток приходилось лишь четыре: для Госпожи, Любани и некой Зинаиды Михайловны, получившей тур в подарок на шестидесятилетие от своей племянницы, прекраснейшей, между прочим, представительницы клуба, многодетной матери, четвёртое же место, как ты помнишь, своевольно занято автором. Так вот, сидя в зале частных полётов, ожидая регистрации в компании Любани и Зинаиды Михайловны, Госпожа вдруг увидела, как вошла ещё одна пассажирка, спешившая на их рейс. Судя по всему, у неё не было времени переодеться, и она заявилась прямо с благотворительного бала на корабль (бывает и так), в вечернем наряде. Вновь прибывшую Любаня представила Госпоже как Марусю Рындину, лучшую подругу Пассии, и только тогда до Госпожи дошло, что мадам, взявшая под свою опеку ЖЗЛ, никто иная как сама Пассия, и что, вероятнее всего, она потому отказалась от поездки в Дубай, что Любимый экстренно взял её в другое путешествие, и вместо неё, Пассии, теперь летит она, Госпожа, в общем, когда Зарина это поняла, то…