Катя подошла к дорожному указателю, убеждаясь, что ей не почудилось. Фразы: «Я люблю тебя» остались на месте. Она огляделась по сторонам, словно пыталась найти того, кто тоже видит это. Прохожие были растеряны не меньше. Одни показывали пальцем на вывески и пожимали плечами, другие спорили, третьи проходили мимо, но заинтересованно оглядывались. Весь город – цветные граффити, витрины, афиши, уличные аншлаги, названия магазинов, рекламные растяжки – был исписан одной фразой. Катя шла, озираясь по сторонам, и щурилась, чтобы разглядеть каждую надпись. С неба хлопьями валил снег, но Кате казалось, что в любую минуту вместо снежинок могут посыпаться буквы, которые, достигнув земли, сложатся в бесконечное: «Ялюблютебяялюблютебя…»

Весь город обрел голос Ника, он повторял эту фразу бессчетное количество раз, в разных интонациях: шепотом – на аншлагах улиц, робко – на графитовой доске ресторана, громко – на ярких люминесцентных вывесках.

– Я люблю тебя, – прочитала она вслух. Слова подхватил ветер и унес куда-то вверх. Она подняла голову к небу, подставив пылающие щеки обжигающе холодным снежинкам. И казалось, что слова, из которых состоял целый город, обнимали ее на этой улице, под этим конопатым от снегопада небом.

Здание библиотеки на фоне заснеженного города выглядело еще нелепее, напоминая часть отколовшейся скалы, которая обрушилась посреди парка. Катя поднялась по ступенькам и решительно потянула дверь.

Теплый воздух, вперемешку с пылью, ударил в нос. Она остановилась в дверях, чтобы отдышаться. Сова любопытно взглянула на нее из-под круглых очков – искренняя улыбка подчеркнула морщины, но преобразила ее лицо. Библиотекарь отложила формуляры, которые распределяла в деревянные ящики, и прытко вскочила со стула.

Они обменялись приветствиями и заговорили как давние подружки. Катя спросила, как поживает Лиза. При упоминании о внучке Сова заулыбалась еще шире. Рассказывая о репетициях перед музыкальным конкурсом, старушка с интересом наблюдала за Катей, которая рылась в своем рюкзаке. Сложно предположить, чего ожидала Сова, но подарок в желтой бумаге ее смутил. Старушка приняла сверток и недоуменно уставилась на него, словно гадала, кому он предназначается.

– Ну что ты! Зачем деньги тратить… – заворчала Сова по своему обыкновению.

Катя кротко улыбнулась.

– Я и не тратила. Это… моя знакомая связала… просто так.

Ответ успокоил старушку, и она зашуршала оберткой, стараясь не повредить ее. Наконец, вязаная шаль была положена на стол. Сова ахнула, прикрыла ладонями рот и застыла в такой позе.

– Примерьте же!

Сова осторожно стянула шаль со стола. Что-то с гулким стуком упало на пол, но библиотекарь не заметила этого, поглощенная примеркой.

– Пойду у зеркала покручусь. – Она засеменила к неприметной двери в конце помещения, где между стеллажами была втиснута комната отдыха.

От радости Кате хотелось хлопать в ладоши. Дожидаясь Сову, она стала разглядывать рабочий стол: к разным бумажкам под стеклом добавился билет на концерт в консерватории. Взгляд скользнул дальше и наткнулся на блестящее пятно на полу. Катя наклонилась и подняла связку ключей. Подчиняясь идее, внезапно пришедшей в голову, она сунула руку в карман – легко и небрежно, будто каждый день только и делала, что воровала ключи. Совесть кольнула в бок, разум покрутил у виска. А Катя лишь крепче сжала пальцы.

Сова вышла из комнатки довольной и горделивой.

– Ну, как я тебе? – кокетливо спросила она, словно вместе со старой шалью сбросила с себя пару десятков лет. Катя сказала что-то про сияющие глаза, а библиотекарь рассмеялась и отмахнулась от комплимента, смутившись.

Воспользовавшись паузой, Катя заявила, что спешит, и пообещала как-нибудь заглянуть на чай. Распрощавшись, она покинула библиотеку и побежала к ближайшему подземному переходу – обители сапожников, ключников и цветочниц, которые, подобно кротам, предпочитали прятаться под землей, но быть поближе к цивилизации.

Спустя полчаса Катя спешила обратно, припрятав дубликаты ключей во внутренний карман рюкзака. Когда она вновь появилась на пороге библиотеки, Сова удивленно подняла брови.

– Забыла книгу взять, – пояснила Катя прежде, чем ей успели задать вопрос.

– Что нас интересует сегодня? – деловито спросила старушка. Катя мысленно воспроизвела расположение стеллажей в библиотеке и, выбрав один из самых дальних, заявила:

– Что-нибудь про журналистику.

Звучало это довольно правдоподобно. Сова без лишних разговоров встала со своего скрипучего стула и направилась вглубь стеллажей. Стараясь не греметь ключами, Катя осторожно выудила их из кармана и положила на стопку. Очевидно, пропажа осталась незамеченной. Катя довольно улыбнулась – всегда приятно раскрывать в себе новые таланты.

Сова вернулась и водрузила на стеллаж целый талмуд – упади он сейчас, мог бы пробить в полу знатную дыру. Катя кое-как запихнула книгу в рюкзак и, не смея больше задерживаться, покинула библиотеку.

На улице шел снег. Пушистые хлопья кружились в морозном воздухе. Но Катя ощущала странное тепло внутри, точно к ребрам кто-то прицепил батареи. Она не понимала, для чего ей нужны ключи от библиотеки, но доверяла интуиции.

«А как же твое обещание?» – спросил внутренний голос. Катя решила не торопить события и все хорошенько обдумать, поэтому мысленно ответила самой себе: «Я подумаю об этом».

Пару дней она размышляла, как быть. И, несмотря на сомнения, продолжала таскать в рюкзаке дубликаты ключей. Случайность решила все за нее, когда Кате снова поручили отнести несколько экземпляров «Городского вестника» для библиотечного архива. Впервые она поймала себя на мысли, что не хочет идти в библиотеку. Ее охватило внезапное волнение.

Успокоить мог только кофе. Катя заварила две чашки – для себя и Дарьи.

– Кофе согревает разговоры, – мягко улыбнувшись, произнесла Катя.

– И что же ты вздумала обсуждать? – коллега бросила на нее хитрый взгляд.

– Ты когда-нибудь влюблялась в человека, которого совершенно не знаешь?

Вопрос прозвучал неуверенно и смущенно – даже произнеся его вслух, Катя продолжала сомневаться, стоило ли его задавать. На мгновение в кабинете повисла тишина: слышно было, как за стеной печатает принтер. Дарья подыскивала в уме не ответ, но причины заданного вопроса. Катя нервно стучала ногтем по кружке.

– Было дело, – наконец, сказала Дарья. Она горестно вздохнула, очевидно, вспомнив печальный опыт. На секунду прервалась, а потом бойко заговорила: – Он был ну вылитый персонаж из книги. Я в то время обожала читать приключенческие романы, в которых парни обязательно красивы и доблестны…

Тут Дарья мечтательно закатила глаза, словно этот рыцарь, которого она рисовала в своем воображении, сидел на потолке. Накаляя интригу, коллега сделала пару глотков кофе и только потом продолжила:

– И вот однажды, в школе, я встретила своего героя. Он учился в старших классах, а я наблюдала за ним втихую и сгорала от несчастной любви.

– И чем закончилась эта история?

– Ему сломали нос, и он перестал быть похожим на того персонажа, – Дарья пожала плечами, будто история со сломанным носом была естественным и логичным завершением ее влюбленности.

– Как-то просто и нелепо получилось…

– Ну извините! – фыркнула рассказчица. – Что ж поделать, если в жизни нельзя выбирать концовку поэффектней. Конечно, я могла бы рассказать, как в один момент, наблюдая за полетом первой ласточки, внезапно осознала, что невозможно любить воображаемого персонажа… Но эта сопливая мура из любовных романов не про меня. Я – журналист, который привык излагать голые факты!

– Прости, я не то имела в виду…