Белье и платья, благо, приехали Эстель гладкие и целые. Какое-то время Британи просто поглядывала на юбки Эстель, а после вышла из ее комнаты, чтобы самой переодеть платье на уличное. Эстель кривлялась у зеркала долго, все юбки были пышные, но разные. Наконец она надела зеленое, самое простое платье, что у нее было. Она кинула на постель рубаху, корсет и пару других штук. Оставив все сложные украшения, она натянула хороший плотный подъюбник, жаль только что тяжелый, рубаху, такую же зеленую, как будто свежая трава, и остальные сильно стягивающие предметы одежды. Современный мир, конечно, не требовал от нее таких жертв, но что-то было в этом. И, видимо, это понимала Британи. Эстель одевалась долго. Тяжело самой затянуть корсет, а просить никого не хотелось. Но когда в зеленом девушка вышла в коридор, оказалось, что она первая, кто было готов к выходу. Торопить Британи все же казалось бессмысленным, поэтому Эстель оперлась о дверь, и завязался небольшой разговор. Эстель приходилось кричать через дверь.

– Я вчера пришла в достаточно странном наряде на порог дома, вас это не смущает, Британи?

–Нет, это вздор для меня, ведь я и сама не прочь пышных платьев в нашем веке,– раздался смешок,– хоть сейчас это очень странные предпочтения, по мнению людей.

–Это последнее, о чем можно думать,– Эстель вздохнула, отклонившись от стены.

– Да уж. В следующий раз, когда ко мне кто-то зайдет надо бы помнить, что мое ночное платье – достаточно закрытая одежда,– девушка видно была на нервах, она издала еще один раздражающий смешок.

– В следующий раз я никого не пущу, честно.

–Что же. Видимо, моя неприязнь к незваным гостям видна издалека. Этот мужчина поспешил убраться из-за стола, как только это было дозволено.

–Нет. Его просто уже ждали. Вы не выглядели злой,– Эстель отшатнулась и дверь со скрипом распахнулась. Послышались шаги и в пышном платье, ярко синем, вышла Британи. Это было очень завораживающее зрелище. Длинные дутые рукава и обтягивающая грудь, ткань красиво свисала вниз по подолу. Британи поправила тугие косы и вышла из проема. Она шагнула на лестницу и, подозвав Эстель поближе, попросила.

– Если это не так смущает, я бы хотела перейти с вами на ты,– Британи немного улыбнулась и попробовала неестественно сложить у обтянутой груди руки. Эстель тоже подтянула руки к груди и с улыбкой кивнула головой, в надежде услышать какое-нибудь приятное сокращение имени Британи. Но этого не произошло. Она просто шагнула ниже с еще большей, чем в прошлый раз, осмотрительностью. Смущение немного просветило Эстель о том, что это совсем не обязательно, звать человека как-то сокращенно, но ей хотелось, чтобы это расстояние сократилось при общении девушки с девушкой. Эстель пришлось столбом уставиться в пол, чтобы немного подумать об этом, будто это самая неотложная мысль сейчас. Это длилось не так уж и долго. Когда она очнулась от мыслей в том же дверном проеме, Эстель поняла, что Британи уже спустилась вниз и наверняка ждала ее там, внизу. Может, она настолько долго думала, что Британи ушла без нее. А она в это время глупо всматривалась в скрипучие половицы и думала о самых странных и неволнующих других людей вещах. Эстель легко скользнула к лестнице и выскочила вниз, только бы быстрее устроить проверку. Неужто Британи подождала ее или оставила, не желая терпеть ее рассеянность. Ступеньки под Эстель не прогнулись, но смачно скрипнули. Эстель с большой скоростью и пустой головой, минула коридор дома, не обращая внимания на картины, столики и, так сказать, разные мелочи. Девица приблизилась бегом к двери выхода и протянула руку вперед, лишь бы дотянуться и отворить дверь, чтобы Британи пришлось ждать ее хоть немного меньше по времени. Эстель удалось быстрее добраться до двери. Но голова ее совсем забыла о том, что после двери будет еще ступенька, и еще… Дверь отворилась и Эстель сломя голову выскочила вперед. Но ноги ее не почувствовали ровной земли и провалились ниже, чем ожидала сама девушка. Эстель, хватаясь за воздух, покатилась по лестнице комом, пролетая по траве. Трава цеплялась за волосы и наряд как-то слишком больно и неприятно. Все закружилось вокруг Эстель и осталось только сделать так, чтобы не поломать шеи или не завести гнезда на своей голове в волосах. Держась за голову, она докатилась несколько ниже. Настолько низко, что стали слышны голоса детей и подростков. А это значит, что остановилась Эстель почти у старого причала. Прикатилась она так, что сразу запрокинула ноги и села в своем тесном платье, разнеся ноги. Еще секунды своей жизни Эстель не могла думать. Мозг отключился и, единственное, он искал правильное расположение земли и неба. В голову стало возвращаться сознание. Звон вылетел из ушей не мгновенно, но он стал только немного отдаваться самым тонким писком в левом ухе. В траве Эстель стала почти невидима из-за цвета ее платья. Она поднялась, наконец, на ноги и стряхнула веточки и травинки, противно зацепившиеся за ткань. Было как-то неприятно, ведь день только начинался, но начинался с падения, ожидания и неуклюжести Эстель. Это чувство сравнимо с детским стыдом. Когда еще совсем маленький, недавно научившийся ходить и думать, первым делом пошел в большую комнату и, сбитый с толку, роняешь мамину любимую вазу, смотришь на осколки. Она подбегает к тебе, маленькому глупому ребенку, и ругает, а ты и не понимаешь за что, и просто так плачешь. Вот так и сейчас, стыдишься за себя, а не за что. Когда платье же было очищено до конца, показалось Эстель, что звон снова усилился в ее левом ухе. Он правда становился громче и как-то странно прерывался, будто звону надо передохнуть немного и снова начать пищать только в левом ухе. Девушка тряхнула головой влево, а потом и вправо. Звук не унимался, поэтому так пришлось стоять, смотреть на городок вдали и думать откуда звук несется. А звук стал громче, и вдруг он унялся. Вот так Британи, звонко смеясь, подошла к торопящейся подруг с левой стороны. Она подхватила ее подмышку и задела плечо, чтобы обратить на себя внимание. И Эстель казалось, что тут есть чего стыдиться. Но Британи просто вытирала слезы от смеха и рассказывала свои наблюдения. Она, оказалось, ждала ее у выхода, а гостья так быстро пошла кубарем вниз, что Британи не поспевала одновременно идти и смеяться. ситуация и вправду выглядела очень комично со стороны. Это поддержали даже маленькие мальчики, которые пытались рыбачить на старом причале и пускали в воду камешки. Дети не смогли пропустить представление, когда какой-то человек катится вниз, как перекати-поле, да еще и сам выглядит как лиственный куст. Они не сразу заметили хозяйку дома на скале, но как только приметили ее, умолкли. После они сразу собрали все свои вещи в сумки и тихо сбежали с причала «от греха подальше» как сказал один из них. Но Британи не заметила ничего. Она только заразительно смеялась, и смеялась уже вместе с Эстель почти в обнимку. Но не стоило так сильно медлить из-за пустяковых ситуаций и случаев. Эстель первая решила двинуться дальше, и пошла вперед. Она пошатнулась и взялась тащить Британи, которая на самом деле уже уняла свой смех, но выпускать руки новой подруги не хотела. Она как то немного странно улыбалась, поглядывая вперед. Слишком уж натянуто выглядела эта улыбка. Но это показалось Эстель маленькой особенностью Британи и объяснением того, почему ей не так уж и нравится улыбаться. «Она, возможно, не умеет делать это красиво»– подумала Эстель. Между тем им приходилось топтать своими каблуками дороги из желтого камня, которые вели их к городу Локарт немного медленнее, чем при ее приезде, как казалось Эстель. Это не было сном, но все было как в сказке. Две молодые девушки по каменной дороге, единственной среди зеленого поля, продвигаются вперед к маленькому, на вид заброшенному городу. Эстель шла медленно, таща за собою неторопливое тело Британи в пышном синем платье. В этом платье была совсем тесная грудь, что мешало свободно дышать, и Британи даже со своими небольшими формами шла, задыхаясь. Несмотря на неспешность, вскоре Эстель увидела первые крыши желтых домиков. Когда она шла к морю, искала пристанище, она совсем не останавливалась на площадях или улочках, чтобы взглянуть на них. Но теперь времени было предостаточно, чтобы оглянуться на блеклые стены, рассмотреть каждый балкон, взглянуть на любое растение, растущее на чьем-то окне. Теперь, когда Эстель вошла на первую узкую улочку Локарта, она смягчила свою мертвую хватку и дала возможность Британи повести ее за руку туда, куда считает нужным пойти сама Британи. От этого идти пришлось еще медленнее, Эстель пришлось лишь уставиться в затылок Британи и идти за ней вперед, и все вперед по безлюдной улочке, которую она совсем не запомнила. Вскоре просто идти стало скучно, и Эстель отвернула свою голову. Ее взгляд уткнулся в бледную желтую стену. Она принадлежала дому, всего в два этажа, и видимо очень старому. Краска с него сыпалась горстями, на балконах лежала желтая крошка, от которой несся отвратительный, удушающий запах. Все было пусто, и гробовая тишина. Британи шла вперед и старалась дышать полной грудью, ноги ее слегка заплетались, и она не смотрела никуда. Она просто шла и вела Эстель за собой, что казалось ей немного глупым. Она только один раз оглянулась назад, взглянуть на Эстель. Увидев ее выражение лица, она отвернулась и больше не оборачивалась до того момента, пока на пути не появилась развилка дорог, дающая возможность зайти за прилегающие стена к стене дома. За углом потертые стены домиков менялись. Британи ступила по гладкой дороге, по цветущей улице. Жизнь на этой улочке еще не кипела так сильно, как бы могло быть днем, но Эстель все же уже смогла поздороваться с парочкой старушек на лавке и приятно поболтать с ними. И все же казалось что голова рыжей девушки абсолютно пуста и бездушна. Ее локоны выглядели безупречно, ярко, и улыбалась она так красиво, особенно когда смеялась. Британи пришлось отойти, как обычно ей стало не по себе рядом с теми бабками. Она не заметила, как отошла на добрые пять метров, и поэтому Эстель потащилась за ней, думая о том, что ее знакомая боится опоздать туда, куда она идет. Держа за руку Эстель, Британи провела девицу все ближе к центру. Ей похоже хотелось очень сильно показать что-то такое, что могло бы заставить Эстель еще раз восхититься Локартом, потому что городок этот казался Британи выдающейся вещью. С каждым шагом увеличивался поток людей. Все кучнее собирались толпы подростков около кофеен или булочных. Отовсюду сильно запахло свежестью, свежим хлебом и пряным запахом кофе. Эстель не могла более сидеть на цепи Британи. Она, казалось, не пила кофе уже недели две. Забыв про проводницу, Эстель отскочила от Британи как собачонка, и ринулась в самую мелкую толпу. Немного обескуражив стоящих в очереди людей, она просочилась в кофейню даже слишком быстро, так, что Британи не успевала за ней. Волосы на ней стали дыбом, и кончики дьявольски вздыбились. Как можно более быстрым шагом Британи перешла на сторону кофейни по пустой дороге и прошла мимо очереди стоящих покупателей. Они расходились перед ней как электрические двери и замыкались тогда, когда девушка пройдет мимо них, чтобы шепнуть соседу небольшую реплику. Сама кофейня была пуста. Столики стояли чистые, накрытые новенькой скатертью. За стоечкой стоял молодой человек, видимо, юный работник, студент. Таким не стоило доверять оставаться наедине с покупателями даже просто потому, что они делали отвратительный кофе. Рядом со стойкой совсем непринужденно завивала на палец свои рыжие волосы Эстель. Между свободным от дел парнем и девушкой завязался пустой разговор. Эстель хихикала, а работник нескромно разводил базар о сплетенках и тряпках в своем гардеробе. Британи не сдержалась, и с негодованием она очень громко и, видимо, с раздраженным тоном выдохнула. Студент заметил ее и с небольшой усмешкой отвернулся обратно, выставляя перед Эстель две кружечки кофе и выкладывая один сладкий круассан рядом. После он скорчил недовольную мину и обратился к Британи с одним из своих пошлых вопросом, но она отвергла его жестом и взяла одну кружку с кофе в левую руку. Вскоре она поспешила вытащить через большую очередь Эстель и перетащить ее на безлюдную сторону. Дорога уже была не так пуста, пришлось немного подождать и потолкаться, чтобы перескочить на другую сторону. Когда же им это удалось, Эстель расслабленно скатилась на лавочке близ толпы каких-то молодых девушек. После она пригласила Британи сесть рядом, делая глоток из своей кружечки. Британи подошла слева и скромно опустилась рядом с Эстель. Та уже кусала свой круассан. С набитым ртом было не очень понятно, о чем на самом деле она говорит, но по губам читалось достаточно внятно, поэтому Британи пригляделась и, оставив кофе, стала слушать.