— Ещё пиво поди пить будет, гад, — подал голос Тукан.
— Не-е-е, это вряд ли, он не любитель.
— Чипсы без пива — дверь без ручки, — голосом подавая эту фразу, как величайшую мудрость древних философов, заявил крестоносец.
— То есть современная, автоматическая, красивая, минималистичная, да? — едко осведомилась Калита, которая уже вышла к своим и теперь переводила дух после рейда.
— То есть противоестественная, противоречащая природе бытия!
— О, какие словечки пошли, — усмехнулась Фиона. — Книжку, что ли, недавно какую прочитал?
— Не, химию.
— В смысле?
— Состав освежителя читал, вот он меня и навёл на эти глубокомысленные мысли, — крестоносец вдруг прервался и прикрикнул: — Трорк, вижу противника на два часа, заводи наше! На Иерусалим! Деус Пульт!
— Не, такого у меня нету, — походя заметил бард, — есть Шабатоны с этой их песней про операцию «Оверлорд» и…
— Давай её! — скомандовал Тукан.
— «Прима» так «Прима», — меняя на ходу мелодию, усмехнулся Трорк, очень любивший исполнять заказы «слушателей».
***
Неожиданно всякое сопротивление на пути колонны практически прекратилось. Лишь периодические засады по дороге к аэродрому, чтобы не давать совсем расслабиться. Впрочем, вряд ли среди выживших к этому моменту игроков нашёлся бы кто-то верящий, что рахетийцы сдались. Все прекрасно понимали, что те просто готовились к последнему бою, и проигрывать, сдаваться или отступать в их планы совсем не входило.
Сам аэродром Рахетия использовала как базу для снабжения своих сил в Периферии. Это было наглядно видно по накопленным здесь запасам снаряжения. Ящиками, повозками, бочками, разобранными осадными орудиями, полевыми кузнями и алхимическими лабораториями оказалось заставлено почти всё свободное пространство, кроме взлётно-посадочной полосы. Конечно, в процессе битвы значительная часть запасов была пущена в дело, но далеко не вся.
Сами рахетийцы как раз заканчивали строиться. Здесь, на относительно открытом пространстве они не собирались действовать небольшими отрядами, вместо этого намеревались дать крупное сражение. Для этого рахетийцы стянули на аэродром всех, кто у них только был, даже немногочисленных ботов, которых, судя по их расположению на первой линии, планировалось использовать исключительно как пушечное мясо. Остальных же выстроили не то чтобы строем, но уже не толпой, приготовившейся к отчаянной обороне.
Тукану и не только ему это показалось вполне логичным, а вот Лун Юнь сильно удивился. И пока его собственное войско, куда менее многочисленное, самостоятельно и без контроля со стороны строилось, он растерянно разглядывал ряды противников, не особо намереваясь нападать, как того ожидали рахетийцы.
— Не понимаю, — наконец произнёс он, явно намереваясь выслушать и чужое мнение, благо вокруг собрались другие офицеры. — Что они собрались делать? Сражаться здесь?!
— Похоже на то, — подтвердила Калита, заинтересованная его реакцией. — Последний рубеж как-никак.
— Это не имеет смысла — им всем конец, — развёл руками командующий операцией. — Их же сейчас красные разбомбят! Рахетийцы здесь как на ладони!
Вампирша, как и многие другие офицеры, уже знавшие, кто именно спешит им на подмогу и каким образом, задумчиво посмотрели на тучи, которые здесь, в горах, казались столь близкими, будто до них можно было дотянуться рукой. Пока помощи ничего не предвещало, но учитывая облачность — там можно было спрятать что угодно. Хоть целый воздушный флот.
— Это может быть ловушкой! Не начинайте сражение! — решительно сказала Калита, бросившись со всех ног на разведку; спустя минуту, может, чуть больше, снова раздался голос, на этот раз крайне озадаченный и удивлённый: — Нет. У них нет ничего и близко похожего на ПВО!
— То есть они не знают, зачем мы здесь? — сам не веря в то, что говорит, переспросил Лун Юнь.
Судя по тому, как ряды рахетийцев невозмутимо стояли со всеми своими знамёнами и вымпелами, ожидая, когда на них кто-то нападёт, так оно и было. Знай они об опасности с неба — выбрали бы совершенно иную тактику. На аэродроме имелось огромное количество построек, в которых можно было бы укрыться. В конце концов, можно было бы банально рассредоточиться. Но ничего из этого сделано не было.
— Фалайз писал, что с полчаса назад возле моста был Орден! — протолкавшись к офицерам, сообщил Тукан, который только увидел это сообщение.
— Проскочить хотели, — не придал этому значения Лун Юнь.
— Может быть. У них не вышло, — крестоносец указал на ряды противника и спросил, — а здесь их почему нет?
Предводитель Небесной стражи, как и остальные, одновременно принялись вглядываться в ряды противника. Если там и находились игроки из Ордена искателей Истины, то они себя вообще никак не обозначили в общей массе. Даже снаряжением.
— Им надо было выманить нас из города, — догадался, хмурясь, Лун Юнь. — Связать боем где-нибудь подальше.
— «Им» — рахетам, что ли?
— Фрайку и его прихвостням. Им нет дела до Рахетии и Заводного города. Похоже, их интересует нечто иное, — командующий повернулся к офицерам. — Надо предупредить остальных о том, что здесь происходит.
Однако не успел кто-либо даже бегло набросать какой-то текст, как им самим начала приходить массовая рассылка из города, где, судя по сообщениям, творилось не пойми что.
— Возвращаться поздно, — оценив вал поступающих, весьма панических сообщений, резюмировал Лун Юнь, вздыхая. — Доделаем то, что начали, — он, ещё раз вздохнув, скомандовал во всё горло, — и будь что будет. Подайте сигнал красным! Посмотрим, на что они способны в бою.
Почти сразу вверх полетели четыре красных магических вспышки, подавая заранее условленный знак. Реакции ждать долго не пришлось.
Первым из-за туч вылетел уже знакомый Тукану золотистый шар с заранее записанным сообщением:
— Бойцы Рахетии, немедленно сложите оружие и сдайтесь. Иначе будете уничтожены.
Как и в прошлый раз сообщение повторилось ещё дважды. Рахейтицы отреагировали ровно так, как отреагировал бы кто угодно, будучи полностью уверенный в своих силах. Поднялся хохот, который, наверное, было слышно и у основания гор. Это ещё сильнее доказывало точку зрения Лун Юня, согласно которой противник просто не понимал, что тут происходит.
Лишь когда из-за туч выплыли массивные продолговатые силуэты трёх дирижаблей с красными серпами и молотами на бортах, до солдат и офицеров Рахетии наконец дошло, что тут происходит. Их строй дрогнул, вверх полетели заклинания и редкие стрелы. Однако они либо не добивали до небесных исполинов, либо не могли причинить тем никакого вреда. После этого начались паника и неразбериха.
Большая часть рахетийцев бросилась прочь, отступая в сторону горных троп, по которым они прежде сюда и попали, надеясь успеть, прежде чем с неба в них полетят бомбы. Их ждала неудача — насколько бы дирижабли не казались медленными и неповоротливыми, они всё же были значительно быстрее пешего игрока.
Эти машины выглядели куда менее изящными и технологичными, нежели тот же «Гвельвальд». Чувствовалось, что строителям категорически не хватало ни опыта, ни технологий, а местами даже качественных материалов. Тем не менее факт оставался фактом: Союз был вторым государством-игроком в «Хрониках», которое обзавелось своим собственным воздушным флотом.
Погоней занимался всего один дирижабль, двое других не стали участвовать в преследовании, а пошли на посадку. Называвшийся, судя по надписи, «Киров» всего за десять минут превратил всю местность за аэродромом в один сплошной, гигантский пожар. Там не осталось ни клочка земли, который бы не горел ярким пламенем.
Пленных тем не менее вообще не было. Рахетийцы предпочли горделиво сгореть, нежели уступить своим врагам хоть в чём-то.
— Ad victoriam, ex machina, — мрачно прокомментировал это побоище Трорк.
Проталкиваясь через паникующих игроков, Фалайз бежал в сторону ЦШО. В Заводном городе творилось не пойми что — ополчение восприняло взрыв «Бронзовых врат» как катастрофу, атаку противника и конец света в одном флаконе. Не заставили себя ждать и панические сообщения о других взрывах, что рахетийцы уже в городе, центр захвачен и вообще всё плохо как никогда прежде.
