– Да уж. Нерадостная история. Надеюсь, дальше вам везло больше.

– До конца учебы и еще пару лет у меня ничего ни с кем не было. Никто не смог очаровать меня настолько, чтобы не вспоминать о скрипящей койке Дерека. Наверное, это можно считать везением?

– А потом?

– А потом я спала со своим концертным директором и была весьма довольна. Это ведь не такая редкая практика. Можно сказать, продолжение профессиональных отношений, правда, в иной плоскости. Вы и сами это предполагали.

– Можете рассказать подробнее?

Мария поборола порыв ответить резко.

– Джеф не был дятлом. Дятел видит перед собой дерево, а мужчина видит женщину.

– Как-то вы скупы на слова, Мария.

Мысленно Мария приказала себе успокоиться. Спокойно. Дыши. Спокойно. И у нее даже получилось ответить довольно ровно.

– А что вы хотите услышать? Вам рассказать про позы, количество подходов и интервал между ними?

Теперь уже закашлялся доктор:

– И правда, Мария. Достаточно. Давайте на сегодня закончим.

В этот раз Мария не расстегнула пуговицы на платье – она вырвала их «с мясом».

4.2

К счастью Марии, доктор больше таких тем не касался. Беседы стали носить иной характер. Теперь Кларка интересовали какие-то незначительные детали ее жизни. Мелочи. Но он не уставал повторять, что каждая мелочь может иметь существенное значение.

– Расскажите, чем вы любили заниматься в свободное время. Может, готовка? Вышивание? Вязание?

– Внизу в Левер-Хаус есть ресторанчик, так что стоило спуститься на лифте, и отличный ужин был обеспечен. На моей кухне готовила только Люси, да Джеф делал тосты к кофе. Мой максимум – поставить в микроволновку китайскую еду. Правда, как-то раз я даже вязала. Я заболела воспалением легких и лежала в больнице. Когда я пожаловалась Люси на скуку, она принесла мне моток светло-серых ниток и спицы. Сказала, что вязание хорошо отвлекает и успокаивает. Это считается любимым занятием? Люси научила вязать лицевые и изнаночные петли. У меня получалось и довольно сносно. Рукоделие пожирало всё время между процедурами и обследованиями, но назвать его успокаивающим у меня язык бы не повернулся. Худо-бедно я связала длинную полосу резинки. Джеф только усмехался по поводу моего вынужденного увлечения рукоделием. Зато потом произошла забавная ситуация. Как-то, прогуливаясь с Люси, мы забрели на стихийный рынок на одной из улочек Гарлема. Если боишься лишиться сумочки, то Гарлем не самое лучшее место для прогулок. Но, несмотря на его дурную репутацию, с нами ничего страшного не произошло. Напротив, мы повстречали старушку, разложившую на деревянном шатком лотке свой нехитрый товар – вязаные ажурные шали, яркие пончо, детские кофточки (Люси притормозила именно из-за них). А я заметила свитер, который показался мне очень красивым и подходящим Джефу. Цветом он напоминал те нитки, которые я долго мучила в больнице. Конечно же, я купила его, оставив сдачу обрадовавшейся старушке. Джеф растрогался, он почему-то решил, что свитер я связала сама, а мне не хотелось его разочаровывать. Носил его очень часто, свитер был ему к лицу. А теперь скажите, считается ли вязание моим любимым занятием? – улыбнулась Мария.

– Нет, не считается, – покачал головой доктор. – Любимое занятие – это то, что приносит удовлетворение.

– Тогда музыка. Я люблю играть на рояле.

– То есть, отдыхая от игры на рояле, вы играли на рояле? – усмехнулся Кларк.

– Вроде того. А вы, позвольте угадаю, в свободное время читаете? Толстой, Манн, Гюго и Фрейд – ваши любимые авторы. Даже не сомневаюсь.

– Мария, чтобы чем-то заниматься в свободное время, нужно его иметь. А у меня его просто нет. Так сложились обстоятельства, но я не поверю, что вы ограничили себя лишь музыкой.

– Увы. В остальном я ничем не примечательная личность с весьма узким кругозором.

В последующем Кларк частенько устраивал Марии блицопросы, напоминающие шоу, которое шло по субботам, где нужно было дать ответ как можно быстрее, чтобы не сгорели очки. Он спрашивал о любимых животных, питомцах, пристрастиях в еде, фильмах, местах, где Мария проводила время, книгах, которые ей нравились. Единственный раз Мария солгала. Это был вопрос о любимом цвете. Мария назвала зеленый, хотя на самом деле любила голубой – цвет неба, которого она не видела почти год.

4.3

Из «Маунт Синай» ответили только спустя три недели. Ответ оказался неожиданным. За последние шесть лет роженица с именем Люси Мейсон в больницу не поступала. Не значились в их картотеке употребленные вместе с фамилией Мейсон Алисия, Люция, Люсьена и прочие созвучные имена, которые смог сочинить Кларк.

– Знаете, что я думаю, – Кларк уселся на стул, это означало, что он настроен на долгий разговор, – никакой Люси Мейсон не было, – игнорируя возмущенный вздох Марии, он продолжил: – Это ваше альтер-эго, Мария. Последние разговоры о мелочах были неслучайны. Наши специалисты составили ваш психологический портрет. Вы типичная домохозяйка, хорошая мать и супруга, но, к сожалению, неверная, – продолжать доктору пришлось, повысив голос, чтобы заглушить громкий смех Марии.

– Описанные вами отношения с Джефом Коннором свидетельствуют о том, что вы не осуждаете адюльтер, допускаете смешивание рабочих и личных отношений. Я бы сказал даже не личных, а близких отношений, слишком близких. Возможно, даже в целях получения покровительства.

Мария закрыла лицо ладонями, потом потерла виски – ее голова начинала болеть:

– Что за вздор вы несете? Сомневаюсь, что в этой дыре могут быть нормальные специалисты. И когда вам удастся связаться с Джефом, вы сами убедитесь в их непрофессионализме.

– Мария, полиция нашла Джефа.

– Нашла?

– Он проходит курс реабилитации в Калифорнии.

– Что с ним?

– Уже ничего страшного, восстанавливается после аварии.

– Господи! Какая авария? – она в ужасе поднесла ладонь к губам. Стены палаты вдруг начали плыть, и Марии показалось, что она вот-вот потеряет сознание.

– Он всё рассказал, Мария. Под нажимом полиции. Хотя, я уверен, он бы с радостью похоронил эту мутную историю.

– Я ничего не понимаю.

– Мария, помните, вы рассказывали, что ехали в машине вместе с вашим концертным директором? Вот так почти и было, за тем исключением, что Джеф не концертный директор, а директор музыкальной школы, и ехали вы не из Карнеги-холла, а в Найек.

– Глупости! – выкрикнула она, а потом, немного успокоившись, добавила требовательно: – Ладно, хорошо. Что мы забыли в Найеке?

– Если ехать всё время вверх по девятому шоссе, то можно приехать в потрясающе красивое место. Насколько красивое, настолько же тихое и практически безлюдное. Лес. Птицы. А в самом начале леса недорогие бунгало, которые сдают, не задавая лишних вопросов.

– К чему вы вообще клоните?

– Отношения между директором и преподавателем аморальны, особенно если у каждого из них есть семья. Попечительский совет за такое по головке не погладил бы. Но даже страх потерять работу не мог справиться с вашей похотью. Вас тянуло друг к другу. Предыдущие попытки разорвать порочную связь проваливались, вы всё равно оказывались в одной постели. Но теперь жена Джефа начала подозревать неладное, и он, как хороший семьянин, решил всеми силами сохранить семью, а напоследок подарить себе и вам незабываемый вечер на природе. Только после ужина и секса на десерт он сглупил, сообщив, что этот вечер прощальный и что со следующего понедельника вы можете подыскивать себе другую работу – слишком велик соблазн. Конечно же, последовал скандал. В бедолагу полетели тарелки, недопитая бутылка с шампанским чуть не попала ему в голову. Вы кричали, что найдете кого-то получше, причем здесь же, на месте. Даже преуспели в том, что закадрили какого-то одинокого мужичка на стареньком форде и на глазах у Джефа упросили его увезти вас в Манхэттен. У вашего любовника взыграло, когда он увидел отъезжающий форд в клубах поднятой пыли. Он бросился вдогонку, выжимая из своего Шевроле всё, на что тот был способен. Алкоголь и нервное перевозбуждение сделали свое дело – Джеф не справился с управлением. Машина слетела в обрыв. Парню повезло – остался жив, хотя и сильно переломался. Знал бы он, что вас не было в той машине… Вы ушли в лес, прихватив в компанию бутылочку виски. Так сказала полиции Сара Ричардс, хозяйка бунгало. Женщина не проявила беспокойства потому, что Джеф заверил ее, что в конце концов вы уехали с хозяином форда.