– «Чокопай»? – хозяин пса на мгновение «завис», прокручивая в мыслях этот совершенно неподходящий после всего случившегося вопрос, но вдруг хмыкнул и улыбнулся. – Да, наверное. Считай, что это его полное имя. А ты…

– Я-я… – парень заикнулся и отдёрнул от лабрадора руку. – Там было открыто, и я зашёл без спроса. Приезжал вчера, но Вы, кажется, были не дома.

– Чего ты хочешь-то? И нашёл меня как?

Михаил сложил руки на груди и приподнял бровь, его губы выровнялись в прямую линию, а подбородок слегка вздёрнулся, но мужчина был спокоен. В его голове уже успели пронестись несколько вариантов, но парень не был похож на скандалиста, который хотел вломиться в чужой дом и расквитаться за поведение несдержанного негодяя в больнице, а ещё он пришёл один, без впечатлительной болтливой мамаши и явных угроз от неё в каком-либо виде. В общем, мирный и смущённый, Родион протянул врачу большой плотный бумажный пакет с пластиковыми ручками, который до этого держал сзади, стараясь скрыть его из виду.

– Я хотел поблагодарить Вас… Вот.

– Во-первых, «тебя», – Михаил нахмурился, рассматривая пакет и не торопясь принимать его. – Во-вторых, учитывая то, на чём я тебя подловил, там может быть бомба, которая вот-вот сработает.

– Н-нет же… – снова заикнулся парень, а его руки вздрогнули. Шутки, хоть и мрачной, в словах врача он не расслышал. – Там просто подарок за… за всё… Я очень… благодарен, а… Адрес мне сказал мой доктор, он…

«Ну, Гошка, ну, паразит. Ещё бы за ручку пацана сюда привёл. Хотя, я первый его подставил, поделом мне!» – справедливо рассудил Михаил, а Родион осёкся, заметив лёгкую улыбку на губах своего спасителя. Сегодня тот смотрел спокойно и внимательно, без странной неприкрытой враждебности, которую излучал в больнице. Только получив назад свой кулон, парень осознал, кто именно в тот день был перед ним, ведь ночью на пляже весь мир для него слился в калейдоскоп страха, боли, паники, чужих грубоватых прикосновений и сухой жёсткости камня. И вот голос, который он слышал в темноте, наконец, обрёл суровое лицо и сильное тело.

– Михаил, – вдруг вздохнул парень и заговорил уже без дрожи и запинок. – Это просто благодарность за помощь. Я сделал ошибку и сожалею об этом. Просто возьмите… возьми его, я не буду надоедать больше. Мне ничего не нужно.

Пакет повис в воздухе на вытянутой руке гостя, в голосе которого хоть и воцарилось спокойствие, но в глазах вместо неуверенности появилась лёгкая грусть. Он будто не хотел, чтобы знакомство закончилось так формально.

– Ладно уж. – Врач стёр со своих губ улыбку, но снисходительно заявил: – Если там что-то съедобное, то неси пакет в дом, будем расправляться с этим вместе. И велосипед лучше на улице не оставляй, загони во двор и калитку закрой на замок.

Парень тут же оживился и закивал, глянув на снова распахнувшуюся дверцу в сад, за которой и правда маячило колесо его приставленного к забору велосипеда.

***

Родион задумчиво разглядывал узкий длинный коридор и маленькую кухню, но вопросов не задавал, хотя в частном доме оказался впервые. С поездками в деревню в детстве у него как-то не сложилось: бабушка жила в городе, была весьма деловой дамой и работала в своей фирме до самой смерти. Хотя, был как-то трёхнедельный отпуск в лагере на летних каникулах, где его поселили с совершенно незнакомыми ребятами в холодный полупустой кишащий тараканами коттедж, но вспоминать об этом неуютном месте парень не любил. Один только факт из того тягостного временного промежутка имел значение – в лагере он познакомился с Дашей. Оглядываясь на прошедшие с тех пор годы, теперь он чётко осознавал, что это знакомство положило начало всему самому лучшему и худшему в его жизни.

Из плотного пакета на кухонный стол перекочевали затейливо упакованные фрукты, дорогой чай и кофе, конфеты в коробке, модный заграничный сыр, вяленое мясо и коньяк. Чуткий нос лабрадора тут же оказался на уровне столешницы и заинтересованно затрепетал ноздрями.

– Ты сытый, – напомнил псу Михаил, оттягивая его за холку, а потом вопросительно глянул на Родиона. – И зачем это всё? Решил опустошить родительский кошелёк?

– Я сам заработал. Недавно только уволился. Нужно… отдохнуть…

Говорил он негромко, иногда отрывисто, всё ещё немного смущался, но не увиливал от предложения задержаться здесь ещё немного, будто и сам на это рассчитывал. Интересно, как прошла первая неделя после выписки? Родители боялись на шаг от него отойти? Или запирали на долгие часы с психологом? А может, ещё раз обследовали в частной клинике с ног до головы? Михаил понимал, что не мог наброситься на него с такими вопросами, хотя само желание расспросить его обо всём казалось ему удивительным и даже каким-то неправильным, раздражающим.

– И ещё у меня недавно был день рождения… поэтому…

– Выходит, уже второй. И оба в один день, – резковато заметил мужчина, но вовремя одёрнул себя и продолжил осторожнее, попутно пытаясь накрыть на стол. – Ты… ты пока рассказывай что-нибудь интересное. Про учёбу там, работу, хобби, вкусы свои… Кстати, тебе же, надеюсь, всё из этого можно?

– Почти. Я алкоголь переношу плохо. И шоколад, – признался парень, садясь на один из белых деревянных стульев, и отодвинул от себя коробку конфет. – У меня от него сыпь страшная по всему телу.

– Тогда на твоей совести вон та шоколадка, – хмыкнув, кивнул Михаил на лабрадора, устроившего дружелюбную морду на коленке гостя, и тот с улыбкой погладил Чоко за ушами.

Мало-помалу Родион разговорился, и его манера речи оказалась очень приятной. Он больше не дёргался, не торопился, говорил просто и выразительно, хотя и не казалось, что он был тем рассказчиком-фантазёром, который собирал вокруг себя целую компанию и привлекал всеобщее внимание красочным бредом. В нём плескалась какая-то размеренность и аристократичная утончённость хорошего воспитания, но никакого налёта юридического образования, о котором честно признался парень, тоже заметно не было.

Кроме учёбы, последние два года он подрабатывал в магазине, делал кофе на вынос в крошечном ларьке и был секретарём и помощником одного маститого адвоката. Ну а диплом получил всего лишь месяц назад и решил отдохнуть до конца лета, неторопливо подыскивая себе постоянное место работы. Несколько лет назад он давал частные уроки английского старшеклассникам, ходил на курсы по акварельной и масляной живописи и в школу копирайтеров, а в выходные примыкал к группе волонтёров, которые помогали детским домам и ветеранам труда.

«Ну прям ангел небесный», – про себя фыркнул Михаил, но в отличие от перечисления достоинств своего чада мамашей Родиона, от этого рассказа не веяло больным желанием похвастаться. Возможно, он и правда просто был таким, спокойным и сообразительным мальчишкой, и никакие дикие развлечения, вроде буйства в клубах и шатания в подозрительных компаниях, ему были не нужны. Хотя, чёрт его знает. Первое впечатление – штука неоднозначная.

– Если у тебя в жизни всё настолько неплохо, тогда как так вышло? – вдруг спросил мужчина вслух, и гость, сделавший глоток свежезаваренного чая, едва не облился из-за резко дрогнувшей руки, держащей чашку. – Да. Я про случай у реки.

Коньяк Михаил пить не стал, тоже ограничившись чаем и приготовленными бутербродами, поэтому разговор обещал быть трезвым и максимально объективным, но парень опустил карие глаза и замолчал.

– Ладно, я и без твоих объяснений уже почти понял. Зовут её как? Твою девушку.

– Даша, – с заминкой и совсем тихо ответил он, на всякий случай отставляя чашку в сторону.

А вот и вторая участница отношений «Р+Д».

– Что, совсем всё плохо? – мужчина понизил голос, повторяя его движение. – Неужели не смог найти другого выхода?

– Да свадьба у неё через месяц…

Вот и причина. Парня продинамили, оставив ни с чем.

«Он до последнего считал её своей девушкой, а там с кем-то другим дело дошло уже до свадьбы. Не понимаю, как у людей получается так изворотливо вести двойную жизнь? Сколько же времени ему пудрили мозги?» – глухо постукивая фалангами пальцев по столешнице, с сочувствием размышлял врач, но парень вдруг косо усмехнулся, а тон его странно изменился.