Побочным эффектом этой особенности России является недостаточная компетентность нашей элиты, т. е. тех, кто принимает решения на разных уровнях и в разных отраслях народного хозяйства. Большинство наших крупных промышленников не являются создателями своих производств, а получили их в готовом виде. Для успеха были необходимы ум, сообразительность и стечение обстоятельств. Производственного опыта большинство из них не имело и не имеет. Однако личный финансовый успех дает им уверенность в истинности своего экономического мировоззрения, которое и стало господствующим. Мнения, не попадающие в рамки этого мировоззрения, заведомо считаются ложными. Именно эти люди проводят экономическую политику в нашей стране. Кто сегодня персонально представляет бизнес, а кто сидит в Правительстве, принципиального значения не имеет. В тонкости причин стагнации нашей промышленности не углубляются ни те, ни другие.

И еще. При обсуждении проблем промышленной политики, как правило, акценты делаются на развитии инноваций – разработке новых технологий, новых материалов, новой техники. И это становится самоцелью. Но более верно было бы ставить вопрос о развитии экономики с использованием инноваций. Инновации должны быть востребованы. Наличие инноваций – условие конкурентоспособности. Если они не востребованы народным хозяйством, они перестают быть актуальными.

В России на словах объявлена рыночная экономика западного образца. На деле – мы не дотягиваем ни до западно-европейского налогового социализма (когда не менее 70 % расходов бюджета идет на социальные цели, а семья с двумя детьми в принципе может существовать только на социальные пособия), ни до постиндустриального общества («индустрия» разрушена, но ей на смену пришла доиндустриальная экономика – сырье добываем, но не перерабатываем). Частного капитализма тоже не получается. Наиболее успешные коммерческие структуры – таможня, Центробанк, ЖКХ, ГИБДД, и т. д. Нет уже и государственного капитализма. Его заменил ведомственный протекционизм – госзакупки и госзаказы «от своих» и «для своих» и губернаторское предпринимательство – «чужие здесь не ходят». Остается, таким образом, финансовый капитализм. Но и здесь у нас не все в порядке. Все, что накапливается в России, спешно убегает от рубля и вообще из России, а государство и приближенные к нему «назначенные» и «переназначенные» олигархи в этом бегстве лидируют. Промышленный капитал, созданный трудом народа еще в СССР, не проходя процесс реновации, прогрессивно разрушается и теряет свою производственную и финансовую ценность.

И если обратиться к делам, а не словам, то власть в нашей стране последовательно и целенаправленно разрушает не только основные институты рыночной экономики, но и саму экономику России. Повальная коррупция и воровство ускоряют этот процесс.

Непосвященному человеку может показаться, что посчитать добавленную стоимость и налог с нее – задача для младшего школьника: купил за 100 руб., что-то доделал, «наварил» и продал за 150 руб., из них 50 руб. – добавленная стоимость; 18 % от 50 руб. и есть НДС.

Но профессионалы знают, что это далеко не так. Более половины своего времени бухгалтеры тратят на НДС – на выколачивание счетов-фактур от поставщиков, проверку правильности их заполнения, подготовку документов для встречных проверок и т. д. Не зря же на принадлежащем К. А. Бабкину заводе «Ростсельмаш» работают 200 бухгалтеров, а на принадлежащем ему же тракторном заводе в Канаде работают 14 бухгалтеров. А всего в России по данным «Деловой России» работают около 5 млн. бухгалтеров – одна из самых популярных профессий.

Налоговые органы тоже большую часть своего времени тратят на проверку уплаты НДС; в отношении уплаты этого налога проводится более половины встречных проверок.

НДС – наиболее криминальный налог. С одной стороны, он позволяет незаконно возмещать из бюджета значительные средства. По нашим прикидкам незаконно возмещается из бюджета ежегодно не менее 500 млрд. руб. С другой стороны, налоговый инспектор может признать незаконным любое возмещение НДС, выразив сомнение в законности счета-фактуры, полученного предпринимателем от поставщика. Из 100 тыс. предпринимателей, сидящих в тюрьмах, по меньшей мере, половина сидит из-за НДС.

Существующая процедура расчета НДС превратила налог в «глобальную головную боль». Манипуляции со счетами-фактурами или отсутствие счетов-фактур искажают реальную картину. Ситуацию усугубляет наличие разных ставок НДС для разных видов товаров, работ и услуг и разных налогоплательщиков. Те, кто применяет упрощенную систему налогообложения, НДС платить не должны. Основная ставка НДС равна 18 %, но для многих видов продукции (продукции сельхозпроизводителей, некоторых видов продуктов питания, товаров для детей, книг и др.) ставка НДС составляет 10 %, для некоторых – 0 %. Заметим, что недополученная сумма НДС (1,4 трлн. руб.) за товары (работы, услуги), освобожденные от уплаты НДС в соответствии со ст. 149 НК РФ, превысила в 2006 г. сумму НДС за товары (работы, услуги), реализованные в России (924,2 млрд. руб.). В последующие годы соотношения сохранились.

Один из способов снижения остроты проблемы НДС – приведение содержания налога в соответствие с его названием. Он ведь называется налогом на добавленную стоимость, так пусть добавленная стоимость и станет его базой.

Значение добавленной стоимости в составе реализованной продукции следует определять прямым счетом из данных бухгалтерского учета как сумму фонда оплаты труда, прибыли, налогов и амортизации. Новую методику расчета НДС, подлежащего уплате в бюджет, предлагаем применять для товаров (работ, услуг), не имеющих льгот по НДС. Такую продукцию производит большинство платящих НДС предприятий России. Те, кто выпускает продукцию по разным ставкам НДС, должны вести раздельный учет, как это и предписано сегодня НК РФ. При этом счет-фактура остается обязательным первичным документом в соответствии с НК РФ. Но для предприятий, не имеющих льгот по НДС, перестает быть актуальной п. 2 Статьи 169 НК РФ с требованиями к счетам-фактурам. В связи с тем, что счета-фактуры заполняет контрагент, добросовестный налогоплательщик обеспечить эти требования не может, что служит причиной большинства его конфликтов с налоговыми органами. Для тех, кто не будет пользоваться «вычетами» и «возмещениями», эта проблема отпадает. Кроме того, вырастет конкурентоспособность предприятий, работающих на упрощенной системе налогообложения (УСН) и не платящих НДС – покупаемая у них продукция не будет влиять на сумму уплачиваемого налога плательщиком НДС. В настоящее время плательщики НДС избегают что-то покупать у неплательщиков.

Реализация предлагаемого варианта существенно повысит поступления НДС в бюджет, упростит проверку правильности начисления и уплаты налога, исключит проблемы уплаты НДС с авансов (платить не надо, т. к. авансы не являются добавленной стоимостью) и незаконных возмещений, сделает ненужными книги покупок и продаж, встречные проверки, судебные споры по всем этим поводам и т. д.

Если в дополнение к вышесказанному хотя бы для 50 % производителей добавленной стоимости ввести единую ставку НДС 10 %, а остальных 50 % от уплаты НДС освободить, то бюджет ничего не потеряет, а предприятия оживут.

Судите сами.

В 2011 году были собраны следующие налоги: НДФЛ – 2 трлн. руб., налог на прибыль – 2,27 трлн. руб., НДС – 1,75 трлн. руб., остальные налоги и акцизы – 3,7 трлн. руб.

Зная ставки налога на прибыль (20 %) и НДФЛ (13 %), можно определить прибыль (2,27: 0,2 = 11,35 трлн. руб.) и фонд оплаты труда (2 трлн. руб.: 0,13 = 15,38 трлн. руб.). А зная фонд оплаты труда, можно определить ЕСН (с 2012 года 30 %) – 15,38 × 0,3 = 4,62 трлн. руб. (без учета регрессии).

Имея эти данные, можно подсчитать добавленную стоимость (ДС), полученную в России в 2011 году: ДС = 15,38 + 11,35 + 4,62 + 3,7 = 35,05 трлн. руб. Если учесть амортизацию, добавленная стоимость будет еще выше (для справки: фактически в 2011 году НДС в сумме 1,75 трлн. руб. был собран с добавленной стоимости (без учета льгот) 1,75: 0,18 = 9,72 трлн. руб.).