— О-огх ши-ив… ши-ив.

«Жив?» — мигом сообразил Дхана Нанд, несмотря на то, что разобрать сказанное было почти невозможно.

Колено мгновенно убралось с горла наместника. Селевк приподнялся, кашляя. Лицо его из сине-багрового постепенно снова становилось обычным. Дхана Нанд дал ему возможность отдышаться.

— Я признаю, что солгал, когда ты спрашивал про Арью, — заговорил Селевк, избегая встречаться взглядом с императором, когда голос вернулся к нему. — Он не сирота, нанятый Амбхираджем. Я сделал всё, чтобы Амбхирадж был уверен в его гибели, но я спас его и Чанакью, а заодно и тех дасью, сидевших в колодце на протяжении семи лет. Чандрагупта жив. Это Арья. Я думаю, ты уже и сам догадался об этом. То, как вы сражались тогда… Я никогда ничего подобного не видел! Между вами воздух искрил, словно его пронзала ваджра Индры. Если он тебе всё ещё нужен — забирай его. И да, я готов к войне, если желаешь возобновить битву. Я не стану убегать.

Дхана Нанд посмотрел на Селевка, потом спустился с ложа, развернулся и покинул его покои, не проронив ни слова. Прикладывая кусок, оторванный от туники, к разбитому лицу, пришедший в себя Филипп дохромал до постели своего господина и крепко прижался к Селевку, обняв его за плечи.

— Этот царь безумен, — прошептал он. — Зачем мы принимаем его как гостя?

— Нет, — вздохнул Селевк. — Он не безумен. Это я совершил пять лет назад низкий поступок, поддавшись уговорам Чанакьи. Теперь пришло возмездие, и мне придётся ответить за свою ошибку.

====== Часть 22. Двое в колодце ======

— Арья — это Чандрагупта. Селевк признался.

Дурдхара медленно приподнялась на постели, прикрыв грудь покрывалом, сонно зевая и протирая кулачком заспанные глаза. Глянув за окно, убедилась, что ещё даже не рассвело.

— Брат! — возмутилась она. — Ты разбудил меня в такую рань, чтобы сообщить о признании Селевка? Хорошо, что твои подозрения подтвердились! Однако со своей радостной новостью ты мог и подождать.

На соседнем ложе, обустроенном чуть скромнее, зашевелилась и вздохнула сквозь сон потревоженная Шипра. Дхана Нанд опасливо покосился на служанку и понизил голос:

— Мне нужно попросить тебя об одолжении.

— Опять? — насмешливо хмыкнула Дурдхара. — Я уже и так помогла, притворившись невестой восторженного слюнтяя и редкостного зануды. Правда, надо отметить, изредка он проявляет признаки храбрости и зачатки благородства. Чего ещё ты ждёшь от меня посреди ночи?

— Как только небо посветлеет, мы едем в Карт. Я приказал снаряжать колесницу.

— Что мы забыли в глухой деревне? — озадаченно спросила Дурдхара.

— Важную вещь.

— Конкретнее!

— Надеюсь, твой жених знает, где расположен колодец, долгое время служивший темницей для узников Селевка? Кстати, он никогда не упоминал о нём?

— Ни разу, — голос Дурдхары стал язвительным. — Поверь, на наших свиданиях мы говорили о многом, но мне не приходило в голову выспрашивать Амбхикумара про темницы и колодцы.

— Если он не знает, то жаль. Селевк мог бы показать дорогу, но его нельзя брать с собой, потому что есть опасность его убийства по пути в Карт. Я слишком зол на него. Амбхирадж до сих пор дрыхнет, и неизвестно, когда протрезвеет. Кроме Амбхикумара взять в проводники некого. А ещё мне непременно нужен Чандрагупта, но с этим, думаю, трудностей не возникнет. Если Амбхикумар поедет, то своего телохранителя он потащит следом.

Дурдхара с тревогой посмотрела на брата.

— Ты Чандрагупту прикончить собрался? — напрямую спросила она.

— Нет, — лицо Дхана Нанда смягчилось, суровая складка, залёгшая меж бровей, разгладилась. — Мне надо с ним поговорить, но нельзя позволить, чтобы он сбежал от этой беседы. Также нельзя допустить, чтобы кто-то нас подслушал. В последнее время Амбхикумар не отпускает Чандрагупту ни на мгновение, но у меня есть план, и для воплощения этой задумки в жизнь, необходимо, чтобы ты тоже поехала в Карт.

— Только не заставляй спускаться в колодец! — сразу предупредила Дурдхара. — Там наверняка бегают крысы, ползают змеи и водятся ядовитые пауки. А если там долгое время находились немытые пленники, значит, вдобавок прыгают блохи и страшно воняет. Нет, не полезу.

— Даже не прошу совершать такой подвиг ради меня! Твоя задача — убедить Амбхикумара, что лезть должен Арья, — улыбнулся Дхана Нанд, погладив сестру по голове. — Как только я спущусь на верёвке и сделаю вид, будто застрял, Арья обязан будет меня «спасти».

— А если Амбхикумар воспылает желанием отправиться выручать тебя? — поинтересовалась царевна. — Влюблённый парень будет рваться вперёд, как необузданный жеребец.

— Ни в коем случае не пускать! — резко отрубил Дхана Нанд. — Плачь, кричи, умоляй его остаться и не рисковать, потому что ты не хочешь потерять будущего мужа. Девушка, которая самостоятельно справилась даже с распалённым Раштрапалой, Амбхикумара и подавно удержать сможет, — ласково прибавил Дхана Нанд.

— Ладно, — было заметно, что похвала брата очень польстила Дурдхаре. — Уговорил.

Амбхикумар согласился услужить Дхана Нанду почти мгновенно, убеждать его не потребовалось. С раскрасневшимися щеками и блестящими глазами он бросился во двор, чтобы отдать распоряжения насчёт угощений для Дурдхары и достаточного количества питья для всех путешественников. Дхана Нанд приказал взять несколько крепких верёвок. То, что Арья поедет с ними, даже не обсуждалось. Дхана Нанд старался не выдать своих истинных намерений, сказав царевичу, будто вчера узнал от Амбхираджа, что в картском колодце лежат кости Чанакьи и Чандрагупты.

— Желаю увидеть останки предателей, — небрежным тоном проговорил Дхана Нанд. — Так удивительно было узнать от Амбхираджа, что эти двое заговорщиков пережили пожар в Хава Мехел и умерли в Карте. Я даже и не знал. Полагаю, плен в колодце они точно не перенесли?

— Несомненно, — суетился вокруг него Амбхикумар, радуясь, что на него наконец обратили внимание. — Картский колодец — страшное место, хуже Паталы. Там не выживет никто.

Император старался не смотреть на Чандрагупту, ибо боялся, что его взгляд сейчас выражает слишком многое. Наконец, колесница была готова, возница тронул коней, направляя их к воротам.

Осторожно скосив глаза вбок, Дхана Нанд заметил, что Чандрагупта сидит рядом с Амбхикумаром ни жив ни мёртв. Император едва справился с порывом отменить эту выматывающую поездку, схватить юношу за руку и сказать ему правду о своих чувствах, не сходя с места. Но он опасался, что Арья выскочит из колесницы прямо под копыта коней или вытворит что-нибудь вовсе непредсказуемое. С него станется!

«Пять лет боли и вражды… Он думает, что я теперь могу только презирать и ненавидеть его. Нет, нужна предельная осторожность. Или по крайней мере узкое, замкнутое пространство, откуда не сбежать даже при большом желании».

И Дхана Нанд продолжал неподвижно сидеть на месте, завернувшись в накидку. Дурдхара тоже замерла и молчала всю дорогу. Амбхикумар пытался развлечь всех беседой, но его никто не поддержал, и в конце концов он насупился и затих.

За время пути Чандрагупта передумал разное. Ему было не понять, зачем Дхана Нанд устроил эту бессмысленную поездку, вытащив из дворца ни свет ни заря Дурдхару и Амбхикумара. Какие кости он рассчитывает найти в Карте? А если не найдёт, то что тогда?

«Возможно, он подозревает о том, кто я, — понял юноша и похолодел. — Если не найдёт останков, то его предположения превратятся в уверенность, и меня казнят. Конец вражде, битвам… Вообще всему! Может, и к лучшему. Я слишком зажился этой бесполезной жизнью», — подумав так, он успокоился и позволил своим мыслям течь свободно.

Как назло, невольно вспоминались дни, проведённые в Паталипутре, когда он мог называть императора Магадхи по имени и чувствовал себя самым счастливым на свете. Прекрасные дни, которые никогда не повторятся…

Возле колодца Амбхикумар и Арья наперебой стали уговаривать императора ни в коем случае не спускаться, приводя каждый свои доводы. Арья предлагал свою кандидатуру для проверки содержимого темницы, Амбхикумар бил себя кулаком в грудь, утверждая, что вполне справится один и принесёт известие о том, действительно ли в колодце погибли предатели.