Выслушав брата, Дурдхара крепко обняла его за плечи, а потом шутливо оттолкнула.

— Ступай уж. Бери аматью с собой, иди в их лагерь и объяви Амбхираджу, что желаешь породниться с его семьёй. Так и быть, сыграю роль невесты, пока ты ведёшь своё расследование. Но помни: если обманешь и действительно выдашь замуж против воли за этого самодовольного, капризного, самовлюблённого индюка — превращусь в Шурпанакху, и тебе придётся сражаться не только с Селевком и Амбхираджем, но и со мной! — и она указала на ножны кинжала, висящие на её поясе.

Сделав вид, будто страшно напуган, Дхана Нанд покинул шатёр сестры.

— Сегодня мы понесли большие потери, чем я ожидал, — Амбхирадж сумрачно обежал глазами лица присутствующих в шатре: Селевка, Амбхикумара, Филиппа и Арьи — рядового воина, прославившегося сегодня тем, что он сумел бросить вызов самому Дхана Нанду и продержаться в бою с императором до заката. — Я бы предложил начать переговоры о мире. Армия Магадхи велика. Даже с учётом призванных добровольцев, которые совершенно не умеют сражаться, исключая Арью — о да, ему удалось меня удивить! — Амбхирадж благосклонно посмотрел на Чандрагупту, потом снова помрачнел, — мы слабее Дхана Нанда.

— Я отказываюсь унижаться, — отрезал Селевк, откинувшись на спинку сиденья. — Буду биться до последнего воина.

— Но если это будет не унижение, а брачный союз? — неожиданно заявил Амбхирадж.

Селевк изумлённо выгнул правую бровь.

— И кто на ком женится? — насмешливо спросил он. — Уж не меня ли ты сватаешь Дхана Нанду, бесценный союзник?

— Амбхикумар женится на царевне Дурдхаре.

Чандрагупта кинул быстрый взгляд на молодого господина и заметил, как Амбхикумар весь подобрался, поняв, что его собираются принести в жертву, даже не спросив согласия.

— Знаю, — Амбхирадж вытянул обе вперёд руки, — вы все сейчас скажете, что это невозможно, Дхана Нанд не отдаст Дурдхару замуж. Однако с тех пор, как Дурдхара являлась завидной невестой, прошло пять лет. Многое изменилось. Кому нужна девица с небезупречной репутацией? Она побывала в плену у заговорщиков. Да, — Амбхирадж вальяжно развалился на сиденье, продолжая рассуждать, — потом Дхана Нанд пытался оповестить весь свет о том, что её осмотрели лекари и нашли невинной. Но всем известно: девица, проведшая хоть одну ночь вне дома, без сопровождения брата или отца, в обществе чужих мужчин, никак не может считаться чистой. Девушку так легко осквернить, и для этого вовсе не нужно срывать заветный лотос. Подтверждением моей правоты может служить отсутствие предложений руки и сердца. Взгляните, Дурдхаре скоро исполнится двадцать один, но она не замужем, и у неё нет жениха. Ещё год или два, и её не возьмут по той причине, что она чересчур стара. Дхана Нанд должен благодарить нас, если мы сделаем предложение. Думаю, он согласится, а мы выиграем время. Войну можно развязать и позже, если посчитаем нужным, но сейчас нам необходим отдых и перегруппировка сил. Сегодняшняя битва обескровила нас.

— Я против! — Амбхикумар вскочил с места. Его руки тряслись так, словно ему предложили не жениться, а в одиночку положить всех воинов Дхана Нанда в завтрашней битве. — Я не люблю царевну Дурдхару. Что мне с ней делать, если она выйдет за меня?!

Селевк, прищурившись, некоторое время разглядывал испуганного царевича, а потом веско промолвил:

— Зря волнуетесь, раджкумар. Ваш отец предложил выгодную сделку. Да, бесспорно, было бы лучше выбрать дэви, к которой вы расположены, — сказав это, Селевк с ехидством покосился на Арью, — но мы находимся в состоянии войны с сильным противником и несём потери. Разумнее заключить союз с Магадхой. Предложение сыграть свадьбу не заденет ничью честь, поэтому я согласен. Кроме того, посудите сами, разве есть в Бхарате царевны, способные принести Таксиле больше пользы, чем раджкумари Дурдхара? Да, давайте предложим Дхана Нанду заключить брачный союз. Если откажется — будет битва. Мы ничего не потеряем.

— Нет, — растерянно пробормотал Амбхикумар, мутным взглядом обводя равнодушное к нему собрание. — Отец, нет!

Амбхирадж мрачно молчал и не подавал вида, будто слышит мольбы сына.

— Господин наместник, вы понимаете меня лучше других! Я умоляю! — царевич действительно впал в отчаяние, и Чандрагупта испытал искреннее сочувствие, вмиг догадавшись, что помощи парню ждать неоткуда.

— Умолкни, — с отвращением бросил Амбхирадж. — До двадцати двух дожил, а я ещё не слышал, чтоб хоть одну служанку в опочивальню затащил. И в кого только уродился такой мямля? Может, хоть после свадьбы дело пойдёт на лад. Не хочу уйти на тот свет, не увидев внуков. Решено…

Он не договорил.

— Император Магадхи с первым советником прибыли и просят дозволения войти в лагерь! — раздался снаружи оглушительный крик кого-то из стражей, и его поддержали ещё десятка два голосов: — Император Магадхи с первым советником прибыли!

Селевк быстро поднялся с места, удовлетворённо заулыбавшись.

— Какая неожиданность. Император сам пришёл. Интересно, что он собирается нам предложить? Давайте выйдем и поприветствуем его.

И он первый покинул шатёр, чтобы выполнить то, о чём сказал.

Филипп, Чандрагупта, бледный Амбхикумар и Амбхирадж тоже вышли наружу. Сердце Чандрагупты колотилось в горле, кровь прилила к лицу. Казалось, что щёки пылают, словно их охватило пламя костра. Не помогал даже прохладный ночной воздух. Юноша долго не решался поднять глаза и посмотреть куда-то ещё, кроме кончиков собственных стоп, но потом наконец набрался смелости и осторожно взглянул на императора. Дхана Нанд и Ракшас обменивались приветствиями с Амбхираджем и Селевком, не обращая внимания на рядового воина, стоящего поблизости. Затем их пригласили в шатёр, и они все двинулись в сторону входа. Ненадолго задержавшись возле Чандрагупты, Дхана Нанд поднял на него царственный взор и некоторое время смотрел прямо в глаза, заставляя краснеть и обмирать.

— Пойдёт с нами, — коротко сказал император, указав пальцем на Чандрагупту и затем обратился напрямую к юноше. — Повтори своё имя.

— Арья, господин, — еле выдавил Чандрагупта, чувствуя, что вся смелость, не покидавшая его душу в течение дневного боя, куда-то испарилась.

— Арья, — это прозвучало решительно, но в то же время с мягким, бархатным придыханием. — Заходи. Я желаю, чтобы ты присутствовал, потому что ты — храбрый воин.

— Да зачем он нам опять? — попытался было возмутиться Амбхирадж. — То мой сын его тащит за собой, то вы, император. Пусть бы караулил наш лагерь снаружи.

— Я требую его присутствия, — грубо отрезал Дхана Нанд, и уже никто не посмел ему возражать.

Чандрагупта вошёл в шатёр.

Переговоры завершились быстро и ко всеобщему удовольствию. И вот уже чаши с вином сдвинулись между собой в честь скрепления будущего союза. Селевк, Дхана Нанд и Амбхирадж отмечали помолвку Амбхикумара и Дурдхары.

— Просто удивительно, до чего мы одинаково мыслим. Прекрасный знак, — расцвёл улыбкой захмелевший Амбхирадж. — Поверить не могу, что с этого момента я стал родственником императора Магадхи! Как я счастлив, — и он снова и снова горячо обнимался с Дхана Нандом, который отвечал на прикосновения весьма сдержанно и поверх чужого плеча внимательно, неотрывно смотрел на Чандрагупту.

Амбхикумар забился в угол шатра и не подавал признаков жизни. Чандрагупта, стоя подле своего господина, не мог оторвать глаз от Дхана Нанда. Он понимал, что совершает ошибку и выдаёт себя с головой, проявляя столь сильный интерес к тому, кто, согласно выдуманной легенде, не должен быть ему знаком, но ничего не мог с собой поделать.

— А ты, Арья? — неожиданно обратился к нему Дхана Нанд, заставив вздрогнуть. — Ты счастлив, что твой господин женится на царевне Дурдхаре? Доволен, что война прекращена? Или, бьюсь об заклад, расстроен, что твоей пламенной душе негде разгуляться, и тебе не удалось сразить царя Магадхи! — он весело засмеялся, но взгляд его при этом был абсолютно серьёзным.