Всё что ей было известно – Эшер сделал гильдию шпионов крайне богатой и могущественной, постоянно поддерживая их финансово. Ему прислуживал чуть ли не каждый из её рекрутов, и получал за это баснословный гонорар. В конце концов Эшер тратил уму непостижимые суммы на собственные прихоти, но всегда, абсолютно всегда, эти затраты окупались сполна, принося ему самому в разы больше власти и влиятельности. И денег. Куда уж без них.

Главное, что волновало Лисс сейчас – будет ли шпион следовать за ней даже на самые опасные планеты. Туда, куда она собиралась направиться в поисках ресурсов, и, возможно, чего-то более особенного. Это было не подходящее место для наемников, особенно для тех из них, кто опрометчиво считал себя скрытным. Однако это также давало Лисс возможность вернуть себе свою полноценную свободу. Если её невольный сопровождающий потеряет её из виду, или застрянет, то это даст ей возможность бежать, и действовать без постоянного надзора Бездны. В конце концов, если сердце Вселенной и впрямь существует, то Лисс должна не только добраться до него, но и не позволить никому другому проследовать за ней. Особенно если это касается Бездны. Их желание, одно или множество, может положить конец и без того шаткому мироустройству.

Одно желание. Всего одно и не более того. Каждое живое существо могло использовать его по своему усмотрению. И это было слишком опасно. Безусловно в мире существуют хорошие люди, которые могли бы пожелать исцеления от всех болезней, ресурсов для страждущих или прекращения всех войн до единой. Но были ли такие желания искренне хорошими, и не могли ли они повлечь беды в разы большие, превышающие по своим масштабам всё произошедшее ранее?

Лисс не была уверена на этот счёт. А потому опасалась радикальных желаний. Слишком велик риск испортить баланс, грамотно прописанный самой Вселенной. С другой стороны, если есть сердце Вселенной, способное привнести в мир любые изменения, то не значит ли, что мироздание ожидает от всех, кто его населяет каких-то действий? Не значит ли, что мир был изначально создан несовершенным, чтобы люди могли перестроить его и привести к балансу, которого тот заслуживает.

Если бы существовал однозначный ответ хотя бы на один из этих вопросов, возможно мир был бы немного проще. Или же он был бы слишком простым и скучным. Ведь миром движет именно отсутствие ответов. Оно заставляет людей совершать те или иные поступки, чтобы найти, объяснить и понять нечто недоступное им ранее.

Есть вопросы, на которые ответить легко. Или, точнее, это стало гораздо легче со временем. А есть вопросы, которые останутся равносильно недосягаемыми, которые и через сотни тысяч лет буду двигать с места человеческий разум, подталкивая его к напряженной работе.

Лисс быстро навела порядок на корабле, пока тот плавно летел, разрезая крыльями бесконечную темноту космоса. Подсушенные вещи лежали аккуратной стопкой на полке, ботинки вернулись на свое привычное место на ногах героини. Пол корабля блестел чистотой и несколько напоминал Лисс сверкающие полы главной базы Бездны. Удивительно как им только удавалось поддерживать там порядок. Столько людей ходило там целыми днями, но невероятным образом всё всегда было в идеальном состоянии. Хотелось бы иметь возможность поддерживать такой же порядок в пределах этого маленького кораблика. Однако время от времени сюда пробирался хаос, и разносил всё вокруг до состояния заброшенных руин.

Быть может, шпион и не пытался скрыться от неё. Вполне вероятно, что он специально напоминал о себе, чтобы держать свою жертву в постоянном напряжении, чтобы она постоянно двигалась вперёд, подводя его всё ближе к истине. Он считал это умным ходом, продуманной стратегией, которая могла запугать Лисс, как и многих до неё. Но на самом деле это было большой ошибкой, которая непременно приведёт к последствиям.

Вселенная склонна создавать миры, не предназначенные для жизни. Опасные и непредсказуемые, угрожающие любому, кто соберется их посетить, неминуемой гибелью. Но отчаянные обитатели космоса всё равно стремились ступить на поверхность таких планет, бросая вызов здравому смыслу. Один за другим они погибали, не успев даже приблизиться к поверхности. И всё равно не собирались останавливаться. Опыт множества поколений путешественников и первооткрывателей зачастую наглухо игнорировался более молодыми и безбашенными странниками. Им казалось, что нет ничего невозможного, и что их технологии способны совершить чудо, защитив их от жестокой и болезненной смерти.

Когда речь заходила о подобных мирах, нельзя было не упомянуть Алмуно – планету по сути своей являющуюся гигантской пороховой бочкой, раскаленным вулканом, бесконечно поливающим землю потоками горящей лавы. Долгие годы никто не мог даже думать о том, чтобы приблизиться к ней. Горячий воздух в мгновенье ока расплавлял даже самые прочные материалы, двигатели забивались поистине нескончаемым количеством пепла, а неразумные пассажиры сгорали заживо. Люди, склонные к приплетанию веры в самых неожиданных местах, называли Алмуно настоящим адом, обителью зла и страданий.

Сюда привозили преступников со всей галактики, считая это достойным наказанием за совершенные ими поступки. Конечно, этот факт создал планете ещё более зловещую репутацию. Особенно эмоциональные и чувствительные создания утверждали, что души каждого погибшего на этой планете всё ещё были там, внизу, на её раскаленной поверхности, и блуждали среди скалистой местности в поисках спасения.

Однако время способно многое изменить, особенно вкупе с человеческим упорством. Уже невозможно однозначно назвать того гения, которому пришла в голову мысль использовать жар планеты в собственных целях. Его имя затерялось где-то в бескрайних потоках информации, смешавшись с другими. И всё же именно ему, загадочному сумасшедшему, Алмуно ныне обязана своим новым призванием, которое, впрочем, было присуще ей всегда.

Лисс взглянула высоко вверх, но даже там, за красно-оранжевым дымом она не смогла отыскать вершину огромной черной конструкции. Великая кузница, существующая обособлено от всего остального космоса стала крайне интересным дополнением к и без того примечательной планете. Это место не служило единому хозяину и не подчинялось привычным законам. Никто не мог управлять им, ни Бездна, ни Галактический совет. И те и другие не раз пытались привлечь к ответу непокорных работников кузни, однако всегда получали лишь отказ с крайне плохо завуалированной угрозой. Впрочем, когда ты отвечаешь за львиную долю металлургии в галактике и создаешь самое качественное оружие и оборудование, то никто не способен тебе указывать. В любой момент кузница могла перевернуть любого своего противника или недоброжелателя, однако к ведению войны никогда не стремилась. Возможно дело было в том, что все работники кузницы были заинтересованы только в выполнении своих обязанностей и заказов извне, а вовсе не в использовании произведенных материалов. Их мало интересовало что именно произойдет с теми пластинами титана, или с теми пушками, которые здесь выплавлялись. Хотя, возможно, требовать от роботов эмпатии и проницательности было довольно глупо, если не сказать опрометчиво.

Роботы. На несколько голов выше самой Лисс, и к тому же гораздо сильнее. Они в одиночку могли без труда перетаскивать грузы весом более 5 тонн и не боялись даже самых высоких температур. Именно они и были изначальным проектом своего создателя. Кузня же появилась гораздо позже. Так вышло, что местные рабочие, пусть и не живые, изначально обитали в совершенно другом мире, куда более приятном и куда более скучном по их мнению. В этом же мире (куда более интересном, по мнению 96.78 % всех работников) у них была цель, которая никогда не изживет себя.

Один из высоченных жестянок медленно подошёл к Лисс, испуская клубы пара через тонкие трубки по всему телу. Он, как и все остальные его собратья, чем-то напоминал вылитый из меди человеческий скелет, с толстыми костями, плотно прилегающими к «внутренним органам», на самом деле представляющим собой бесчисленные провода, туго стянутые металлическими застёжками. Лиц у роботов не было, только матовые черный пластины, скрывающие от чужих глаз всё обилие деталей, находящихся в голове. Некоторых людей это приводило в ужас, навевая им самые страшные и неприятные мысли. Не было никаких эмоций, лишних движений и мимики, которые можно было считать человеческим глазом и использовать в своих целях, только угольно-чёрный овал, больше похожий на салатную миску.